Искатель, 2013 № 11
Шрифт:
Аналитик еще раз выразительно пожал плечами — дескать, мне смешны ваши детские игры, — надел очки и ушел. За ним, с небольшими интервалами и по кивку Куратора, потянулись остальные.
В метро, отстраняясь, по мере возможностей, от соседей если не физически, то хотя бы ментально, я пытался как-то проанализировать логику Куратора.
Блеск золота — известная приманка. И даже мне этот блеск приятен.
Стимул. Все мы живем в смертном, физическом мире, для поддержания равновесия в нем необходимы физические же средства. В частности, золото как эквивалент денег.
Еще один стимул: у тех, кто на самой деле способен читать будущее,
А может, все это — попытка отделить овнов от козлищ; тех, кто не подвластен чарам богатства, от тех, кто скурвился? Но я искать слиток в любом случае не стану. Не верю я ни в какие Хроники Акаши, тонкий мир и прочую белиберду. Попробую что-нибудь придумать для первой группы и получить грант, это надежнее. Если, конечно, обещание грантов — не разводка.
Глава 3
Никакие новые мысли относительно записи информации на природную среду мне в голову не пришли. Впрочем, нет, одна новая идея появилась. Надо будет рассказать Куратору.
Но зато я тупо и просто, по формуле Стефана-Больцмана, оценил мощность излучения зрачка. У меня получилась величина порядка двух милливатт. С одной стороны, это очень большая мощность, она лишь в пять раз меньше излучаемой мобильником. Недаром человек иногда чувствует на себе взгляд! С другой, для записи на водяной пар, содержащийся в воздухе, ее вряд ли хватит. Тем более что я посчитал интегральную мощность. А запись будет вестись, скорее всего, на какой-то одной длине волны; мощность упадет на порядок. Или на три.
Чтобы все посчитать и решить, достаточно такой мощности излучения для записи или нет, нужно вначале разобраться в том, что уже выяснили ученые, занимающиеся этой темой, — если таковые имеются. Но работать бесплатно я не хочу… И не буду.
В отличие от первой группы, в которой каждый работал по индивидуальному графику, третью Куратор собирал регулярно, с интервалом в неделю. Время мне Куратор опять назначил раньше, чем другим. И за что такая честь? Я ведь всего лишь изобретатель-неудачник, не увидевший ни одно из своих изобретений работающим.
— Ну, как вам понравилась третья, сборная группа? — спросил Куратор, едва я переступил порог зала.
— Странная она какая-то. Не сборная, а сбродная. Вы бы еще православного старца в нее пригласили; говорят, они тоже умеют заглядывать в будущее.
— Кто говорит?
Куратор сплел пальцы. Кольца на безымянном нет, это я только сейчас разглядел. Не женат? Впрочем, я тоже кольца никогда не носил, даже после свадьбы. Мешало мне оно.
А потом стала мешать жена.
— Одна моя одноклассница стала истово верующей и ездила к старцу в Пскове-Печерский монастырь, вместе с дочерью. Они рассказали старцу о своих планах, задали вопросы, получили ответы и попросили разрешения приехать к нему еще раз, через месяц. Он разрешил, но добавил, что встреча вряд ли состоится. Так и получилось: старец заболел гриппом и никого не принимал. А вообще-то он многим предсказывал будущее и давал советы, как жить дальше.
— Спасибо за подсказку, — улыбнулся Куратор. — В Китаевской пустыни, говорят, тоже старец появился. Мы, конечно, хотели пригласить его в сбродную группу. На собрание он не приехал бы, пришлось напрашиваться к нему на прием.
— И что?
Мне стало неловко. Опять пошутил невпопад. То про вилы и
— Старец даже не стал с нами разговаривать: небогоугодное дело. Это я цитирую монаха, который служит у старца кем-то вроде секретаря-референта. Причем монаху я даже не успел объяснить, для чего хочу встретиться со старцем. Говорю это откровенно; если работа в группе противоречит вашим религиозным убеждениям, вы можете в любой момент выйти из нее.
— Я непременно сделаю это, если сочту нужным. Но пока остаюсь. Очень уж хочется получить грант на исследования!
Интересно, а эту шутку Куратор тоже воспримет буквально? Я мало верю в добрых дядей, сорящих деньгами во имя науки или искусства. Максимум, на что способны спонсоры и меценаты, — это на вложение денег с целью получения, в том или ином виде, прибыли. Хотя бы в виде добавки к своему «доброму имени».
— Для получения гранта от вас требуются идеи. Есть что-нибудь новенькое?
— Есть! Но вначале несколько цифр…
Рассказав Куратору про мощность излучения человеческих глаз, очень большую и очень маленькую одновременно, я озвучил новую идею.
— Для записи визуальной информаций необходим объектив, преобразующий свет в изображение, которое можно записать и сохранить. Но почти такое же изображение дает камера-обскура, без всякого объектива.
— Что-то я такое слышал… — потер залысину Куратор.
— Любое отверстие диаметром от полумиллиметра до примерно пяти может выполнять функции объектива и создавать изображение, которое можно записать. Глубина резкости такого изображения бесконечна, отрицательный эффект от этого — оно получается размытым. Но кто сказал, что в Хрониках Акаши записаны изображения высокой четкости? В качестве объектива может служить любое отверстие, например, дырочка в кленовом листочке.
— Мощность излучения, необходимая для записи?
— Тема гранта. Но, думаю, в солнечную погоду мощность излучения, проникшего через отверстие камеры-обскуры, может оказаться намного большей, чем мощность излучения человеческого глаза.
— Записывающая среда?
— Окружающая среда, как вы и хотели.
— Вы надеетесь на грант? Рано. Пока что ваши умопостроения не очень убедительны. Изображение, возникающее благодаря дырочке в кленовом листе, исчезнет в лучах намного более яркого солнечного света. Но в будущем грант вполне возможен. Только расчеты, подтверждающие целесообразность его выдачи, вам придется провести до его получения, потом они пройдут экспертизу. Деньги большие, но и результат должен быть впечатляющим. Надеюсь, вы меня понимаете?
— Будь я Куратором, сам потребовал бы того же.
Я постарался сделать свою улыбку максимально доброжелательной.
— Вот и отлично. А сейчас мы узнаем, есть ли в сборной группе хоть один перспективный… э… участник, кроме вас.
Куратор, скопировав мою улыбку, встал, прошел к двери, пригласил остальных э… участников.
Первым вошел Аналитик, явно чем-то взволнованный. Он сел на ближайший к двери стул, потом переместился ближе ко мне, снял очки, протер их салфеткой. На меня и других участников эксперимента он смотрел как-то странно — и без очков, и в очках. Это заметил не один я, и, уж конечно, на Аналитика обратил внимание Куратор. Но ничего по этому поводу не сказал, только напомнил, что все должны выключить мобильники.