Искатель Ветра. Полет
Шрифт:
Киранна выпрямилась и дёрнула ушком, поправляя сбившуюся прядь волос, а затем поинтересовалась:
— Хранитель Убийцы богов смеётся над бедной сэннор? Мы — воины, а жизнь — это жизнь, и ценность у неё одна. Её нельзя оценивать в сроке.
Возникла неловкая пауза. Рич соображал, что именно он ляпнул не то, а альв просто молчаливо и преданно смотрела ему в глаза, ожидая ответа. Затем капитан Ветра вспомнил Соларда и его реакцию на своё спасение, когда он пообещал стать его и Лины защитником. И до него начало
— Киранна, позволь прояснить пару моментов. В прошлом мы говорили с тобой лишь во время битвы, для нас обоих тактика и стратегия — это родной язык. Но я совершенно не знаю вашей культуры, к моему сожалению. Потому некоторые мои слова могут тебе показаться оскорбительными или глупыми, но это не со зла. Прошу о терпении, говори со мной, словно с невежественным дитя.
Та коротко кивнула, выслушав его слова:
— Спрашивайте.
— Вы считаете, что являетесь нашими должниками? Моими и Лины.
— Вашими в особенности. Ведь вы своей отвагой, хитростью и кровью спасли жизнь нашей расе. Но всё немного сложнее. Мы должны искупить наш главный грех перед всеми детьми скорой зимы. Нашими детьми, — глухо, медленно и с явной болью в голосе ответила Киранна. — Мы лишили вас ярких чувств, долгой жизни и не дали в ответ ничего, кроме войны. Мы не прятались за вашими спинами, сражались и умирали рядом с вами. Но мы — альвы. А вы уже нет.
Её ушки поникли, а глаза потускнели. Рич недоумённо потер лоб. С Дарландом, Аделой и Солом общаться было не в пример проще, во многом, возможно, потому что первые двое прожили среди людей уже сотни лет, а последний почти всё забыл на момент встречи, а потом втянулся в царящую на Искателе Ветра атмосферу.
— А что думаете про мою жену, Лину? Вы назвали меня “Защитником Убийцы богов”. Она вызывает у вас страх?
— Скорее благоговение. Я уверена, что она — очень хороший человек, — задумчиво ответила Киранна.
— Насколько мне известно, вы с ней никогда не говорили. С чего такая уверенность? — Рич отследил взгляд сэннор к голопроектору, на котором всё ещё шла запись боя в плимутском лесу, где блондинка сражалась со скарджами, и вздохнул. — Судите по её действиям в сражении?
— На краю гибели, когда смерть кажется неизбежной, исчезает все лишнее, напускное и личности раскрываются лучше всего. Там все настоящие. Она из тех, кого мы называем “чемпион”. Она средний командир, но привыкла брать на себя основную ношу в сражении и выбирать самых опасных врагов. Но ей движет не жажда славы или страсть к битве. Защита союзников в бою — вот её главная цель. Такой человек не может быть плохим, ведь в этом её суть. Всё остальное — лишь напускное, — ушки Киранны были вскинуты вверх, выражая уважение, но в голосе всё ещё звучали едва ощутимые нотки скорби.
— Испытываете к ней жалость? — поинтересовался Рич.
— Она экзарх, — ответила сэннор, словно этим всё было сказано. — Я не могу её назвать “Дитя скорой зимы”.
— А “Дети скорой зимы” для вас словно любимые, младшие, ущербные братья, перед которыми вы испытываете чувство вины? Я верно вас понял? — наконец сформулировал свои мысли солнцеволосый.
— Я оскорбила вас? — встревожилась сэннор. Чувства альвов проще было читать по ушам, а не по лицу. Сейчас она их прижала к вискам.
— Нет, скорее успокоили и немного даже рассмешили. После вашей крайне эффективной операции я начал было опасаться, что вы станете для нас угрозой. Но сейчас я скорее беспокоюсь уже об обратном. Как бы однажды не увидеть ваших девушек на рабских рынках. Вы напрасно чувствуете вину перед людьми. Мы из того поколения, что не знает другой жизни. И вам не стоит никому рассказывать о вашем “грехе”, Киранна. Пусть он останется в том мире, что мёртв, сейчас вызовет лишь зависть и ярость, — размеренно ответил Ричард.
— Старейшие, как всегда, разделились во мнениях по этому вопросу. Серебряный Мудрец считает, что мы должны скрыть правду от вас, сказав, что это мы лишь ваша модификация. Улучшение. Что люди смогут принять это проще. Алая Ведущая говорит, что, утаивая правду, мы покроем себя позором и лишь подтолкнём вас к вражде, и нужно всё вам открыть. Но в одном они сходятся — мы должны бросить все силы на то, чтобы вернуть вам старый срок жизни и яркость эмоций после победы, — певучим голосом пояснила девушка, а затем, едва заметно приподняв уголки тонких губ, добавила: — Так сказать, провести “Глобальное улучшение человечества”, а всех, кто будет сопротивляться, или в результате окажется генетически несовершенным, — истребить. Ха. Ха.
Ричард замер, внимательно вглядываясь в глубокие, словно море, тёмные глаза сэннор, а затем неуверенно спросил:
— Это ведь была шутка, верно?
— Разумеется. Вы просто очень хмуры, и я хотела вас рассмешить. Отбросьте ваши страхи, Хранитель. Мы любим вас. И любили всегда. Вы — наши дети, и мы будем за вас сражаться с Врагом. А пока скрываемся здесь и готовимся к битве, чтобы не будоражить умы.
— Благодарю ещё раз за помощь, Киранна. Зная сейчас о вашем отношении к людям, я постараюсь больше не задействовать ваши силы в битвах с ними. Я ранее неверно понимал альвов. С вашей стороны в последней вылазке жертва была не в риске для долгой жизни, а в чувствах, через которые пришлось переступить.
Обменявшись с ней словами прощания, Рич отправился обратно, задумчиво морща лоб. С одной стороны, планы альвов ему нравились, а с другой — они-то практически не размножаются, а вот люди — наоборот. Да и уйма других проблем вскрывается, если не будет сменяемости поколений. Надо будет Дарланда и Аделу с этой идеей как-нибудь угомонить, по крайней мере, пока не будет способа значительно расширить пределы Заслона. Но сейчас ему нужно было побеспокоиться о другом — о самом прелестном, обольстительном, опасном и смертоносном существе во вселенной, которая его ожидала.