Искатель. 1974. Выпуск №6
Шрифт:
Стемнело. Гости и хозяин вышли на широкую и длинную, во весь фасад, террасу. Над темными силуэтами близких гор в эмалево-синем небе разгорались звезды. И стояла над селением удивительная тишина.
Николоз принес из спальни музыкальный инструмент, похожий на мандолину с длинным грифом.
— Вот спасибо, что догадался, — сказал Васо, — а я только что хотел просить тебя спеть свои баллады. Это чунир, — пояснил он, — наш сванский музыкальный инструмент. Николоз его сделал сам, он у нас на все руки мастер.
Николоз подтянул струны,
— Это баллада о наших альпинистах, погибших на Памире. О долге, дружбе и чести…
Андрей Аверьянович не отрывал взгляда от певца. Лицо его было сейчас сурово и неподвижно — только губы двигались, жили. Голос вел однообразную мелодию, то повышаясь, то переходя на шепот. И не в мелодии было дело, а в той внутренней силе, с какой рассказывал свою балладу певец. Прошло немного времени, Андрей Аверьянович по-прежнему не смог бы перевести, пересказать эту песню, но уже понимал ее, и ему не требовалось перевода и пояснений. Он уже сопереживал с певцом, чувствовал леденящий холод заоблачных вершин, видел и слышал голоса людей, которые погибали, но не сдавались, боролись до конца и умирали непобежденными…
Баллада кончилась, чунир умолк. Андрей Аверьянович взглянул на Васо, на Фидо и прочел на их лицах следы волнения, какое испытал только что сам.
— Удивительно, — произнес он наконец. — Я не очень большой знаток, но, по-моему, это настоящее искусство.
Николоз спел еще одну свою балладу — об альпинистах, которые приняли бой с врагом на одном из кавказских перевалов. Андрей Аверьянович слушал, иногда прикрывал глаза, и воображение легко рисовало голые обледенелые скалы и людей среди этих мертвых скал. И слышался орлиный клекот в голосе певца и свист ветра на перевале…
Перед сном Андрей Аверьянович вышел на улицу и долго стоял, вбирая в себя тишину и красоту ночи, голубое сияние снегов на склонах могучего пятитысячника. Вдруг у каменного забора он увидел темный силуэт человека. Хотел окликнуть, думая, что это кто-то из гостей Николоза, но не успел. Человек шагнул навстречу Андрею Аверьяновичу. Был он в плаще с поднятым воротником, в широкой пастушьей шляпе, из-под которой видна была только нижняя половина лица — широкий подбородок, крупные губы.
< image l:href="#" />— Ты адвокат? — спросил он хрипловатым, низким голосом.
— Да, — ответил Андрей Аверьянович, не столько испуганный, сколько удивленный неожиданным появлением незнакомца.
— Ты приехал защищать мальчишку?
— Вы кто, откуда?
Незнакомец не ответил. Он продолжал свое:
— Зачем копаешь? Защищай, пожалуйста, но зачем копаешь?.. Сколько они тебе заплатили?
—
— Послушай, — сказал он, — уезжай отсюда. Мы тебе заплатим вдвое больше. Скажи сколько, и мы заплатим…
— Но кто вы все-таки? — настаивал Андрей Аверьянович.
— Это неважно. Скажи свою цену и уезжай, так будет лучше. А то в горах всякое может случиться: камень с горы на тебя упадет, оступишься и, не дай бог, в реку свалишься. Уезжай.
Незнакомец был высок и широкоплеч. Андрей Аверьянович прикинул свои возможности и решил, что ему одному тут не справиться. Надо было продолжать эту нелепую беседу, может, что-то удастся прояснить.
— Кому я должен сказать, если соглашусь? — спросил он.
— Мне.
— Сейчас не могу, надо подумать.
— Подумай, — согласился незнакомец, — только побыстрей думай. Вернешься в районный центр — напишешь цифру на афише возле кино. Деньги получишь перед посадкой в самолет, когда будешь улетать.
— А если не принесут деньги? — Андрей Аверьянович делал вид, что предложение его заинтересовало.
— Не бойся, мы не обманем. Ты не обмани. Мы все знаем, от нас ничего не скроешь, — последние слова он произнес с угрозой. Сделал два шага назад и исчез, словно истаял в густой тени каменного забора.
Андрей Аверьянович вошел в дом и, увидев за столом знакомых людей под ровным светом подвешенной к потолку десятилинейной лампы, почувствовал легкую слабость в ногах и достал платок, чтобы вытереть выступившую на лбу испарину.
— Странная у меня произошла сейчас встреча, — начал он, и все повернули к нему головы. — Получил заманчивое предложение и первое серьезное предупреждение… — Андрей Аверьянович хотел сказать с улыбкой, но это ему не очень удалось.
— Что случилось? — насторожился Васо.
Андрей Аверьянович рассказал, что с ним произошло пять минут назад.
— Пойдемте, — следователь вскочил со стула, — покажите, где он.
— Едва ли этот тип будет ждать, когда мы придем и схватим его, — сказал Васо. — Однако пойдем посмотрим.
Мужчины вышли на улицу. У стены, где встретил Андрея Аверьяновича незнакомец в пастушьей шляпе, никого не было. На узкой улице, уходящей под гору, никаких признаков жизни. Следователь посветил вокруг карманным фонариком, пошарил лучом по земле у стены.
— Что ты ищешь? — спросил Васо.
— А вдруг он что-то обронил.
— Метрическое свидетельство, — усмехнулся Васо. — Сейчас сухо, даже следов не остается.
— Не скажи. На дороге сухо, а под стеной земля влажная. Во что он был обут? — обратился следователь к Андрею Аверьяновичу.
Вопрос застал врасплох, Андрей Аверьянович задумался.
— С уверенностью не скажу. Он был в плаще… Плащ ниже колен, а там… Нет, точно не помню, но на ногах у него была обувь с твердой подошвой, я не только видел, но и слышал, как он шагнул мне навстречу.