Искатель. 1975. Выпуск №5
Шрифт:
Начальник розыска шел за Корниловым понурый, лицо у него было расстроенным.
«Чего-то разошелся шеф, — думал Белянчиков, — нервы сдавать стали, что ли?» Таким раздраженным он видел Игоря Васильевича редко.
Они уже вышли на улицу, к машине, когда Шакутин робко попросил:
— Вы, может быть, участкового подбросите до Мшинской? Электричка не скоро…
— Пусть едет! — махнул рукой Корнилов.
Он с Белянчиковым сел на заднее сиденье, посадив участкового рядом с Огневым. Белянчиков сразу как-то съежился
«Зря я распалился, — пожалел он. — Обиделся небось Шакутин».
Им овладела вдруг апатия, безразличие ко всему на свете: и к тому, чем он занимался здесь, в Луге, двое суток, и к лыжне, которую он отыскал. «Ну и что? Очередное дело, — думал он. — Сколько их было! И сколько будет. А все одно и то же, одно и то же. Мельтешишь, суетишься, а годы идут, и на свете столько всего интересного. Но не для тебя. Все мимо, мимо. Грубеть я стал, явно грубеть. Вбили себе в голову, что стараемся дни и ночи для людей, а ведь и сами мы люди».
— Товарищ подполковник, — вдруг тихо сказал участковый, нарушив его невеселые мысли. — А почему вы так поспешили из Владычкина? После разговора со старухой Кашиной? Ведь она ничего такого и не сказала, а?
Игорь Васильевич вздохнул, ему не хотелось ничего вспоминать, вообще не хотелось говорить, но в голосе участкового была такая искренняя заинтересованность, что он не смог промолчать.
— Она, лейтенант, про лесникова дружка говорила, помнишь? Видный, говорит, мужчина в большой рыжей шапке. Я и вспомнил — убитый тоже был в большой шапке. И рослый… Решил позвонить, проверить…
— Понятно, — сказал участковый. — А нас в школе учили, что надо все последовательно делать. Проверять все версии.
— Правильно вас учили. Только надо еще вовремя за самую перспективную ухватиться. А то увязнешь в этих версиях, как в сугробе. А тебя одного решил оставить, когда заметил на снегу против солнца старую лыжню. Попытаю, подумал, счастья. Да ты, Василек, и без меня прекрасно справился. Про карабин — бесценные сведения. Тебе в уголовный розыск надо переходить.
— Ну уж… — смущенно пробормотал участковый и спохватился: — Надо бы остановиться. Мне выходить.
Тут только Корнилов заметил, что они, проскочив центр Мшинской, едут уже по окраине.
— Ты чего же не сказал, что приехали? — удивился он. — Саша, давай развернемся, подбросим лейтенанта до центра.
— Да что вы, что вы! — запротестовал участковый. — Мне тут десять минут. До свидания, товарищи.
Игорь Васильевич протянул ему руку.
— Будь здоров, Василек! Научись еще со старухами разговаривать, буду в угрозыск рекомендовать.
—
Игорь Васильевич усмехнулся, но промолчал. Ему лень было разговаривать. Хотелось ехать, ехать бесконечно, смотреть по сторонам на заснеженный лес, на редкие, плохо освещенные деревеньки и не думать ни о чем.
7
На следующий день утром, просматривая у себя в кабинете оперативную сводку происшествий за день, Игорь Васильевич подумал о том, что же скажет лесник, когда к нему нагрянут Каликов с Шакутиным. Сам ли он стрелял или кто-то пришлый, какой-нибудь гость или охотник вышел с кордона, чтобы всадить пулю в лыжника. Значит, ждали этого человека. С трехчасового поезда ждали.
Все время звонил телефон. «Два дня не посидел в управлении — сразу всем понадобился», — недовольно подумал Игорь Васильевич. Из гороно напоминали, что через пять дней его доклад перед директорами школ о профилактике преступности. Девушка из общества «Знание» просила выступить с лекцией на заводе имени Ломоносова. Позвонил Белянчиков. Доложил, что находится в худфонде, пытается узнать, кто мог купить через магазин худфонда французскую сангину.
— Ты очень-то не надейся, — сказал ему Корнилов. — Дефицитные краски и сангину скорее всего у спекулянтов достают.
Потом позвонил Грановский, главный режиссер театра «Балтика». Просил завтра прийти на репетицию. Он ставил пьесу «Полночный вызов» по роману Сорокина «Бармен из «Астории». В пьесе рассказывалось об уголовном розыске, и Корнилова пригласили консультантом.
Грановский оказался на редкость приятным человеком: молодым — ему было не больше сорока, — красивым, чуть располневшим блондином.
…Переговорив с режиссером и пообещав обязательно побывать на репетиции, Игорь Васильевич пригласил Бугаева.
— Как с поисками, Семен? — спросил он старшего инспектора. — Райотдельцев привлек?
— Конечно. Они и сегодня ищут. Я как узнал, что убитый скорее всего художник, позвонил им. Сказал, чтобы в первую очередь за художников взялись. Вчера-то я не знал этого! — сказал он недовольно. — В два счета бы нашли.
— Хвастун, — усмехнулся Корнилов. — Давай держи связь с райотделом.
Варя, техсекретарь Корнилова, приоткрыла дверь, сказала чуть раздраженно:
— Игорь Васильевич, опять этот Гусельников звонит. По местному. Требует приема.
Корнилов вздохнул. Гусельников осаждал его уже давно. Сначала прислал длинное и вежливое письмо. Чувствовалось, что у автора дрожали руки — буквы были большие и волнистые. Гусельников жаловался на то, что уже два года, как уголовный розыск установил у него в квартире, в настольной лампе, подслушивающее устройство и следит за каждым его словом.