Искатель. 1979. Выпуск №5
Шрифт:
— Могу, Шамсутдин. Могу…
— Но до сих пор…
— Так надо, Шамсутдин… Видишь; как получилось. В тюрьме Махмудбек познакомился с вождями племен, с главарями банд. Он может спасти тысячи жизней наших эмигрантов. Понятно? У него сейчас совсем необычная работа.
— Понятно, господин…
Но долго Шамсутдин не мог заснуть. Закрывал глаза, и сразу же перед ним поднимались беспомощные ладони и тихо звякали цепи со сплюснутыми наручниками.
За день в тюрьме произошло одно событие…
Вождя
Странно, что все с нетерпением ждут вызова, с надеждой и в то же время с нескрываемым испугом поглядывают на стражника. А тот, наслаждаясь общим вниманием, осматривает камеру и тянет, тянет время. Потом, подкрутив усы и словно наконец вспомнив, называет имя или кличку заключенного. За таким вызовом может быть свобода или свидание с родным, близким человеком.
А может быть и смерть.
Мало кто верил, что вождя большого племени могли вот так просто увести и казнить. Но и никто не знал о событиях, происходивших за тяжелой дверью, за крепкими стенами.
У вождя племени было свидание… Неожиданное, во внеурочное время. За это свидание очень дорого заплатили.
Старика свидание не удивило. Не удивил Совершенно незнакомый человек, прорвавшийся через все преграды и законы. Таких людей вождь остерегался.
— Что ты хочешь, юноша? — холодно спросил он.
Незнакомцу было лет тридцать пять. Держался он уверенно, как человек, имеющий деньги и поддержку сильных людей.
— Это вам, уважаемый отец… — Незнакомец показал на узлы и свертки. — Их отнесут в камеру.
Незнакомец понимал, что вождь племени не бросится к подаркам. Но и не ожидал такого пренебрежительного отношения. Старик даже не взглянул на подарки. Он продолжал невозмутимо смотреть на странного посетителя.
— Что ты хочешь? — повторил вождь.
— Вам передают привет хорошие, сильные люди.
— Кто они?
— Ваши друзья.
— Я всех своих друзей знаю, — сказал вождь.
Вождь вернулся в камеру. Заключенные приподнимались, рассматривали вождя. Послышался кашель, звон цепей, причитания. Вождь невозмутимо сел, прислонившись к стене. Но все-таки было заметно, что он взволнован: слегка дергалась щека.
Махмудбек с трудом улыбнулся.
— Все хорошо! А мы… — он кивнул на камеру, — обо всем передумали.
— Хорошо… — вздохнул вождь.
Потянулись часы, страшные, утомительные. Время осенних и зимних вечеров в тюрьме как одно из наказаний. Знает ли о нем начальство?
В такие часы, закрыв глаза, Махмудбек вспоминал о прошлом. Вспоминал студенческий
Снова лязгнули засовы. И снова появился усатый стражник. Он цепко, со знанием дела обшарил взглядом камеру. Наконец нашел нужного человека — молчаливого, рослого главаря банды Ораза. Кивнул ему. Ораз вышел, слегка наклонив голову. Или боялся стукнуться головой о низкий косяк, или не хотел выделяться перед низкорослым, коренастым стражником.
На этот раз заключенные более спокойно отнеслись к вызову. Ораза побаивались. Даже много повидавшие люди, не раз сталкивавшиеся с жестокостью, не любили слушать его рассказы о лихих, кровавых делах.
Минут через тридцать Ораз возвратился с узлами и свертками. Нести их ему помогал стражник. Бандит угощал не всех заключенных. На вождя племени и Махмудбека даже не взглянул.
Довольные заключенные долго чавкали, с удовольствием грызли кости и даже смеялись.
— Это мне приносили… — усмехнулся вождь.
— От кого? — спросил Махмудбек.
— От немцев…
И они замолчали. Стало ясно, что немцы купили банду. Наверное, очень хорошо заплатили и главарю и стражнику, который явно нарушил строгие законы тюрьмы.
В последнее время Дейнц редко бывал у своего шефа Расмуса. Разведчики чувствовали, что за ними следят упорно, повседневно. Кто-то идет по их следам, путает карты, ставит в самые неожиданные условия, из которых надо долго и умело выкарабкиваться.
— Это не может быть случайностью… — сказал Расмус.
Усадив помощника, он даже не сделал замечания, что тот заявился в неудобное дневное время. Расмус начал жаловаться. Его серьезно озадачил перенос совещания у Ишана Халифы.
— Сколько мы вбухали денег в это дело! — сорвался Расмус.
Начало разговора ничего хорошего не предвещало. Расмуса, обычно сдержанного и корректного, сейчас злило все: глупые слуги, завистливые родственники, остывший кофе, открытая форточка… Все то, на что он раньше не обращал внимания.
Как в этой обстановке сообщить еще одну, не очень приятную новость? Дейнц попытался удобней сесть, положил ногу ка ногу. Принял более независимый вид. В конце концов, в подготовке всех операций основная роль отводится старому разведчику Расмусу. Это ему Гитлер вручал ордена и пожимал руку. Дейнц — обыкновенный исполнитель.