Искатель. 1979. Выпуск №6
Шрифт:
Этого он не поймет, — сказал Кузьмич. — Стучи хоть до
посинения.
Дайте я поговорю с ним! — сказал Шестинский.
После недолгого молчания в трубке послышалось: «Да, что еще надо? Идете кберегу?»
— Слушай внимательно, Ефимчук, говорит начальник экспеди
ции Сейчас мы затопим котельную, всякое упрямство бесполезно,
котлы не поднимут пары выше марки, здесь двадцать опытных
моряков, отщепенец один ты. Не знающий судна. Доброволь
ная
В трубке что-то сипело, стучало.
Шестинский на мгновение оторвался от телефона и увидел, что ни Малова, ни Вагифа в машине не было. Только пыхтел рядом Кузьмич.
— Где все? — спросил Шестинский.
— Там. — Кузьмич показал рукой на подволок. — Через аварийный полезли! Шестинский передал трубку Кузьмичу, сказал, чтобы был вни-
28
мателен, чтобы моториста не отпускал, не исключено, что когда Ефимук заметит ребят, то откроет котельную и попытается удрать через машину, и побежал наверх, через коридоры на ют, к аварийному входу. Матросы толпились около лаза, заглядывали внутрь, он растолкал их и ввинтил полнеющее тело в узкий темный овал. Придерживаясь за скоб-трап, он не спустился, а съехал вниз, ободрав ладони. Клинкетная дверь в котельную была открыта, он пролез внутрь, выпрямился и увидел мечущихся людей за паровым котлом, замахнувшегося на кого-то Малова, его злые глаза, эхом отдающие от переборок:
— Ах ты, вонючий гад, я убью тебя, убью паскуду...
Когда Ефимчука вытащили наверх, Шестинский придвинулся к Малову почти вплотную, сказал с тихой злостью:
— Я отстраняю вас от руководства судном, дела сдадите
старпому, письменное подтверждение берега получите завтра.
И учтите, если не спасем Сухова, будут другие меры!
IX
Туман развеялся, последние его клубы поднялись высоко в небо и там в зените расползлись, согреваемые солнцем. Поверхность моря заголубела, заиграла в светящихся бликах. Плавбаза «Крым», медленно раздвигая форштевнем зеркальную гладь, приближалась в заданные координаты. С выступа носовой надстройки Людмила Сергеевна видела, как плавно расходятся волны и гаснут вдали, сливаясь друг с другом. Теперь, когда туман спал, она вновь воспрянула надеждой на спасение Сухова. Ее Сухова.
— Стоп, машина! — крикнул наверху капитан.
База прошла чуть вправо по инерции и замерла в примерном квадрате, где пропал Сухов.
— Ботя, — крикнул капитан: он всегда называл так боцма
на. — Ботя, готовь шлюпки!
На широкой палубе базы забегали матросы в оранжевых нагрудниках, заскрипели шлюпбалки, боцман влез в шлюпку. Спустили штормтрап, у которого уже собрались матросы.
— Все катера готовь, ну что за народ! Ботя, все, а не только
третий номер, — крикнул капитан в мегафон.
Людмила Сергеевна оторвала взгляд от суеты у шлюпок и снова с надеждой начала всматриваться в даль. Там, слева по носу базы, у самого горизонта, низко над водой она разглядела чаек: черные точки кружились на одном месте.
— Посмотри, Аверьянович, — крикнул наверху радист, — ви
дишь вдали...
Из рубки тоже заметили чаек.
— Просто так птицы не будут кружить, дай-ка биноколь по
сильней, — сказал капитан.
Людмила Сергеевна почувствовала, как все дрожит, напрягается внутри, а вдруг... Она даже боялась подумать, чтобы не спугнуть догадку. Просто стоять и ждать она больше не могла;
29
Леонид СЛОВИН
Ботя, — крикнул капитан, — а ну затормози! Я тоже пойду!
Катер замер, едва касаясь воды. Капитан натянул на голову
матерчатую кепку с пластмассовым козырьком и стал похож на
велосипедиста. С необычной резвостью он сбежал вниз, Людмила
Сергеевна едва поспевала за ним. Так они и бежали вдоль борта,
пока капитан не остановился у штормтрапа и она не наткнулась
на него.
Возьмите меня, Аверьянович, возьмите, ради бога, — попро
сила она.
Капитан кивнул и полез к воде, туда, где колыхался новенький дюралевый катер, и уже снизу крикнул:
Врача зовите! Где он пропал?
Вторя ему, закричал боцман:
Доктор, в шлюпку!
Людмила Сергеевна закрыла глаза и перешагнула через планшир, ее поддержали, и она уже смелее нашарила ногой перекладину. Внизу ее подхватили, усадили на банку. Затарахтел мотор. Прыгнул сверху длинный неуклюжий доктор. Катер рванулся, взял с места скорость, взвил веер брызг.
— Вижу! — закричал капитан. — Вижу!!
Теперь уже и без бинокля все увидели черную точку впереди. — Сережа! — не выдержала Людмила Сергеевна.
— Ну что же он, не видит нас, что ли? — крикнул боцман.
Теперь уже отчетливо была видна облепленная чешуей безжизненная голова, которая непонятно каким чудом держалась на поверхности океана.
На катере сбросили обороты мотора, и в это время капитан одним махом скинул тенниску и прыгнул в воду. Отфыркиваясь и размашисто загребая руками, он уверенно приближался к Сухову. Вот он достиг его, обнял и потащил к борту катера.
Людмила Сергеевна бросилась к безжизненному телу, начала гладить заострившееся лицо, похожее на слипшуюся маску из чешуи и соли. Капитан оттолкнул ее, крикнул доктору: «Дыхание давай!» Но доктор и без этого окрика уже массажировал Сухова, вытягивал ему руки, нагибался к лицу, вдувал воздух. Потом тронул запястье и побледнел. Людмила Сергеевна, оттолкнув державшего ее боцмана, бросилась к Сухову.
— Да дайте же ему воздуха! — закричал капитан. — Не зас-
слоняйте!
— Сережа! Очнись! Это я! — крикнула Людмила Сергеевна.
Стеклянные зрачки Сухова на мгновение шевельнулись, он за
стонал и с трудом прохрипел:
— Ефимчук. Запомни, Мила...
Рассказ
1
Я
приехала вместе с мужем. Мы потеряли друг друга! — Здесь, на вокзале?! — спросил Денисов. — В городе... — Женщина хрустнула переплетенными пальцами. — Не могу представить, что с ним сейчас творится! Он с ума сойдет. Выстекленное до самой крыши здание вокзала было заполнено людьми, они неслышно двигались, словно в огромном аквариуме. Было поздно. Где-то совсем близко завыл поломоечный комбайн, отъезжавшие ночным скорым подтягивались к выходу. За стеклом простирался февральский с задувавшей поземкой перрон, неохватный, как взлетное