Искатель. 1980. Выпуск №2
Шрифт:
в своей тарелке. Там я, по крайней мере, знал работу и мог
заводить с парнями нормальные отношения. Но здесь мне
на все отведено только два вечера, , и если я хочу как-то
продвинуться - в своих поисках, нужно направлять разговор
в нужную сторону.
Это где же? — спросил весельчак, окидывая меня лю
бопытным взглядом.
У лорда Октобера.
А-а,
У Инскипа, может, и ничего, — недовольным тоном
90
произнес подстрекатель. — А в других местах что делается? Обращаются с нами как с половой тряпкой, забывают, что мы тоже хотим жить по-человечески.
Точно, — подтвердил мосластый парень. — Я слы
шал об одной конюшне, так там конюхов буквально морят
голодом и бьют, если они не вкалывают до седьмого пота,
а вкалывать приходится будь здоров — на каждого по че-
тыре-пять лошадей! Настоящая потогонная фабрика, каких
уж сто лет нет нигде. Да и работают там одни отщепенцы,
кому в другие конюшни дорога заказана. ,
Прекратить надо это безобразие, — воинственным то
ном заговорил подстрекатель. — А кто там хозяин?
–
Хамбер такой. Из него тренер как из моей задницы
гитара... победителей у него, как волос на башке у Фанто-
маса... Его старший конюх иногда появляется на скачках,
зазывает к себе народ работать, да только все ему от ворот
поворот дают.
Кто-то предложил пойти в бар, но его сразу же затюкали — оказалось, что до ближайшего бара топать больше трех километров, а пиво продавалось прямо здесь, в теплой уютной столовой.
Завести разговор о допинге не составило труда — казалось, конюхи готовы обсуждать эту тему бесконечно. Если верить' их словам, ни один из них никогда не «подкармливал» лошадь, но каждый знал кого-то, кто знал еще кого-то, кто был грешен. Я попивал пивко и с заинтересованным видом прислушивался к их рассказам. Мне и вправду было интересно.
...бедняжка только вышла из паддока, а он р-раз на
нее кислотой...
...напичкал ее снотворным, да так, что она сдохла в
деннике на следующее утро...
...вколол такую огромную дозу, что лошадь даже пер
вый барьер ^не взяла: ничего не видела от боли...
...за полчаса до заезда дал ей, собака, выпить здоро
вое ведро воды — уже никакой допинг не нужен, с таким
морем в брюхе она и так едва доползет до финиша...
...вылил ей в глотку полбутылки виски...
...его зацапали с яблоком без сердцевины, а внутри
таблетки...
... и тут у него
раз стоял Стюард...
А вот, допустим, — небрежно заметил я, .— '-кто-ни
будь выдумает что-то особенно хитрое, такое, что и не об
наружишь.
Ну, братец, — воскликнул весельчак, — это уж ты за
гнул. Не дай бог, если такое случится, — спасайся, кто мо
жет. Поди узнай, на кого ставить. Букмекеры с горя на
стенки полезут. — Он радостно заулыбался.
Но мой сосед по столу его веселья не разделял.
— Такое делйется из года в год, — сказал он, хмуро ка
чая головой. — Есть тренеры, у которых «подкормка» раз
работана до тонкостей, — это я вам точно говорю. И они
травят счоих лошадей постоянно, годами.
91
Однако другие конюхи с ним не согласились: теперь берут анализы на допинг, если и были среди тренеров любители портить лошадей, так их разоблачили, забрали лицензию и дорогу на скачки закрыли. Старый закон, правда, был не очень справедливым, говорили они, по нему тренера автоматически дисквалифицировали, если в организме хотя бы одной его лошади обнаруживали допинг. А тренер виноват не всегда, особенно если лошадь стимулировали на проигрыш. Какой тренер пойдет на такое — портить лошадь, которую он месяцами готовил для победы? И все же, считали они, после изменения этого закона случаи допинга не уменьшились, а скорее увеличились.
— А что? Вполне логично. Сейчас тот, кто дает допинг,
знает: если раньше он мог поломать тренеру всю жизнь, те
перь страдает только одна лошадь в одном заезде. И совесть
его не очень мучит, все правильно. Многие конюхи не постес
нялись бы за полсотни подсыпать в корм пригоршню аспи
рина, но они боятся: а вдруг после этого закроют конюшню.
а потом, глядишь, и на дверь покажут — прощай, работа!
Вопрос этот волновал всех, но я уже понял: о моих одиннадцати лошадях этим парням ничего не известно. Все они были из других конюшен, и, конечно, пространных газетных отчетов об этих случаях не читали, а если кто и читал, то по отдельности, на протяжении полутора лет, а не так, как я, — все вместе в одной солидной, объемистой пачке.
На следующий день я отвел Искрометного из денника в паддок, провел по кругу для представления участников, потом помог жокею сесть в седло и вывел лошадь к месту старта, а сам вместе с другими конюхами поднялся на маленькую трибуну возле ворот, чтобы оттуда смотреть заезд.