Искатель. 1982. Выпуск №6
Шрифт:
На экране вдруг тревожно разлился пульсирующий алый свет.
— Есть утечка! — воскликнул Скворцов, рывком останавливая вездеход-лабораторию.
Он достал из стенного шкафа два точно таких комбинезона, в котором был сам, попросил:
— Оденьтесь, пожалуйста. На случай, если придется выйти. Эта ткань, — идеальный изолятор…
Энергетик будто и не пел пять минут назад. Он вглядывался в экран и, осторожно продвигая вездеход к очередной опоре, которая торчала над деревьями, отрывисто бросал вопросы бортовому логическому блоку:
— Напряженность поля? Индукция?.. Заряд проводника, емкость?..
Блок ответил.
— Не понимаю! — сказал Скворцов и махнул рукой в сторону опоры. — Такого не бывает в природе. Не может быть!
— В чем дело? — нетерпеливо спросил Егор.
— Приборы свидетельствуют, что вся энергия, вырабатываемая станцией, не просто теряется, а аккумулируется в районе этой опоры.
— Но в природе не существует таких емкостей?! — удивился Егор, невольно повторив слова Скворцова. — Ну, шаровая молния. Так это же игрушка…
— Не только в природе, — сказал Николай. — Человек тоже еще не умеет аккумулировать такие запасы энергии.
— Опять фокусы Ненаглядной! — проворчал Ефремов, вглядываясь в опору.
Кабель плазмопровода возле опоры опутывало нечто вроде сизой паутины или пряжи, космами свисавшей к земле.
— Включите запись изображения, — попросил Илья Скворцова. — Что показывают анализаторы?
— Ничего нового, — пожал плечами энергетик. — Попробую зонд. Надо захватить кусочек этой пряжи. Ребята в лаборатории быстро ее распутают.
Шарик зонда оторвался от вездехода, нырнул в сизые космы. Ефремов невольно прищурил глаза, ожидая ярчайшей вспышки. Однако в следующие мгновения зонд благополучно вынырнул из странного новообразования и вернулся в свое «гнездо».
Скворцов достал специальный щуп, зарастил комбинезон.
— Что вы собираетесь делать? — настороженно спросил Егор.
Николай улыбнулся:
— Заняться своим делом. Надо проверить саму опору. Если она рухнет…
— Мы не знаем, насколько опасна эта «пряжа», — возразил Илья. — Оправданна ли ваша вылазка?
— Я полностью защищен, — сказал энергетик, превращая капюшон в подобие шлема космического скафандра. — Как специалист, я отвечаю за безопасность всех работ. Так вот. В этом костюме я могу ловить молнии Перуна. Не беспокойтесь, друзья.
Он выпрыгнул на болотистую почву, брызнувшую жижей, и по кочкам пошел к золотисто-красной колонне опоры, которая стояла на песчаном взгорке.
— Не нравится мне все это, — отрывисто бросил Егор, глядя вслед Скворцову. — Пряжа не нравится, да и сама красотка Ненаглядная. Тоже мне рай неземной… Есть что-то противоестественное в понятии «планета-курорт». Праздность, прожигание жизни… Горькая судьба для планеты!
Николай, осторожно приблизившись к опоре, произвел какие-то замеры. На безобразной бахроме, серым занавесом опускавшейся к земле, странным увеличенным образом отразилась его фигура.
Затем он протянул щуп к «пряже», повел его вверх. И вдруг замер.
— Что?! — заорал Илья, вскакивая. — Что случилось, Коля?
Из канала связи, который Егор тут же включил на полную мощность, доносилось прерывистое дыхание энергетика.
«Пряжа» дрогнула, тысячами нитей заструилась к человеку, опутала его защитный комбинезон.
— Назад! — крикнул Илья. — Немедленно назад!
Скворцов вдруг запел. Это было так дико и неожиданно, что Илья
3
Пабло Неруда
Илья стал лихорадочно заращивать свой комбинезон.
Скворцов вяло отмахивался от сизой паутины, будто от назойливых ос. Затем, уронив щуп, отступил на несколько шагов, повернулся к вездеходу. Его покачивало.
Садовники, не сговариваясь, выскочили из вездехода, чтобы увести энергетика от гиблого места, помочь ему добраться к зоне действия защитного поля.
И тут Скворцов засветился. Точнее, он стал сначала полупрозрачным, словно какой-то неведомой силы свет пронзил и его тело, и защитный костюм.
Он стал отступать от вездехода, пытаясь руками защитить глаза и не понимая, что свет идет изнутри.
Илья бросился к нему и тут же упал, сбитый ловким ударом Егора:
— Не смей! Опомнись! Ему уже не поможешь!
Вряд ли он удержал бы товарища, но тут Скворцов тоже упал. Тело его засияло, будто шаровая молния, вокруг него задымились, а затем вспыхнули ветки низкорослого кустарника.
— Коля! Скворушка! — в отчаянии простонал Илья. — Что ты натворил, Коля!
Вечером Полина почему-то не позвонила.
Илья вспомнил, как рвалась жена лететь вместе с ним на Ненаглядную, и порадовался, что Полина осталась на Земле. Нечего ей делать в этом неправдоподобно красивом мирке, который поразил неведомый недуг. Тайны и беды множатся, вырастают десятками, как поганые грибы… Черное пламя смерти, вызванное пандемией, частично, правда, удалось погасить. Завтра гематологи Земли пришлют первую партию искусственных селезенок, поступили и используются могучие препараты, восстанавливающие нормальное функционирование кроветворных органов. Но уже появилась новая загадка. Что, кроме беды, значит справка медцентра, на которую обратил его внимание академик Янин? Всего несколько фраз: «При профилактическом осмотре на планете обнаружено четыреста восемьдесят семь случаев стерильности практически здоровых женщин. Стерильность, по-видимому, обусловлена внешними факторами». Янин, поблескивая лысиной, дважды прочел информацию, спросил в упор: «Вы, конечно, догадываетесь, что, как и в случае с нелепейшей вспышкой лейкемии, никаких внешних факторов не обнаружено?» — «Я предполагаю такое», — согласился Илья. «Так вот! — заключил академик. — Запомните: Ненаглядная хочет нас или прогнать, или истребить. Третьего не дано. Ей мало пандемии и якобы стихийных бедствий. Она исподтишка делает наших женщин бесплодными… Это звенья одной цепи, Садовник».