Искатель. 1983. Выпуск №3
Шрифт:
— Лемех! Горячко! — надсаживаясь, кричал невидимый дежурный.
Подполковник встал, подошел к окну и крикнул:
— Авдеев!
У решетки окна появилось красное лицо дежурного.
— Я, товарищ начальник.
— Скоро кончится этот базар?
— Да, я…
— Даю еще пять минут.
— Так он же застрял, товарищ подполковник.
— Пять минут, я сказал, хоть динамитом взрывайте.
— Слушаю! — Лицо дежурного исчезло.
Подполковник опять подошел к машине, сел на ступеньку.
У ворот райотдела остановился
Павлов, чуть прищурясь от солнца, следил, как офицеры пересекали двор. Кузьмин шел устало, словно человек, трудно и долго работавший, капитан шагал по-молодому, упруго, планшет на длинном ремне щеголевато болтался где-то у самых колен.
Офицеры подошли и остановились, приложив руки к козырькам фуражек.
— Товарищ подполковник, заместитель командира отдельного автотранспортного батальона капитан Лесин.
— Здравствуйте, капитан! — Подполковник встал, протянул руку. — Ну посмотрите, посмотрите, может, это ваша машина?
— Наша, товарищ подполковник, я ее сразу узнал. Наша. — Капитан обошел машину, похлопал по пыльному борту. — Наша…
У входа в райотдел что-то ухнуло, раздался оглушительный треск, гулко и тяжело упал в коридор сейф.
— Лемех! — перекрывая шум, зычно заорал дежурный. — Мать твою!
Капитан испуганно обернулся.
— Ничего страшного, Лесин. — Подполковник погрозил кулаком в сторону окна дежурной части. — Ничего страшного, это всего-навсего сейф.
— Шумно у вас, — растерянно проговорил капитан.
— Кто был в машине?
— Капитан Авдеев, помпотех и трое рядовых.
Павлов расстегнул полевую сумку, вынул шерстяную обгоревшую пилотку.
— Узнаете?
— Да, это пилотка Авдеева. Что с ними?
— Видимо, погибли. Напоролись на бандитов.
Капитан Лесин взял пилотку, повертел ее в руках, вопросительно поглядел на Павлова.
— Так как же это, товарищ подполковник? В тылу?..
Павлов быстро шел по длинному коридору областного управления, рассеянно здороваясь со знакомыми. Он толкнул дверь и вошел в маленькую приемную. Из-за стола поднялся капитан с бледным, как у людей, мало бывающих на воздухе, лицом.
— Минутку! — Капитан исчез за сделанной под шкаф дверью. Павлов подошел к столу, взял журнал «Огонек», начал неторопливо перелистывать страницы.
— Прошу! — Капитан вновь появился в приемной.
Павлов вошел и вытянулся у дверей.
— Товарищ комиссар…
— Здравствуй, Андрей Сергеевич! — Начальник управления, высокий плотный человек, с погонами комиссара милиции третьего ранга, тяжело поднялся из-за стола и, застегивая китель, пошел навстречу Павлову. — Ну, проходи, садись. — Комиссар показал рукой на стул. — Ну, как у тебя, плохо?
— Плохо, товарищ комиссар.
— Знаю. А я уже приказ приготовил, забрать тебя начальником ОББ Управления.
—
— Ты, Павлов, фаталист… Прямо, как его, у Лермонтова-то?
— Вулич.
— Точно, Вулич. Ты, однако, что-то мрачно настроен. Есть концы?
— Пока имеются наметки.
— Значит, так и докладывать в обком партии и в наркомат? Ну, что молчишь?
— Нечем обрадовать, товарищ комиссар.
— Как с людьми?
— Плохо, товарищ комиссар.
— Я уже дал команду, как Токмаков вернется, к тебе его. Докладывай.
— Банда базируется в районе между деревнями Смолы и Гарь. Командует ею бывший следователь немецкой вспомогательной полиции Андрей Рокита. Приблизительный состав банды — пять–шесть стволов.
— Что они делают?
— Грабят крестьян, забирают продукты.
— Как ты думаешь, Павлов, зачем им столько продуктов?
— Я думаю, они отправляют их в город…
— И я так думаю. Продукты сейчас — это все. Деньги, золото, ценности. Мы располагаем данными, что в районах ездят какие-то люди, одетые в советскую военную форму, выдают себя за интендантов, скупают у крестьян продукты. Мне кажется, дорогу к банде надо искать в городе. Черный рынок. Понял, Павлов?
Комиссар достал из пачки папироску, постучал мундштуком по коробке.
— Мы связались со штабом охраны тыла. Но пока за порядок спрос с нас — с милиции. Ты слышал, какие разговоры после налета в Смолах поползли? Мол, мы поляков и литовцев уничтожаем.
— Слышал.
— Помни, армия есть армия, ей воевать надо. А вооруженный бандитизм — наша забота. Вот за это я с тебя спрошу по всей строгости.
Волощук чистил пулемет. МГ лежал на столе, жирно поблескивая смазанным рубчатым кожухом. Ветер шевелил цветы на подоконнике, шелестя газетой, разложенной на столе.
— Эй, староста! — крикнул кто-то у дверей.
Волощук положил руку на наган, полузакрытый бумагой.
— Войти можно?
— Входи! — крикнул председатель, узнав голос соседа.
Тройский, в простой рубашке поверх немецких форменных брюк, тяжело опустился на лавку, начал скручивать цигарку.
— Ну, Казимир? — спросил Волощук.
— Дай документ, староста. Хочу перебраться к брату в город. Боюсь я. Мой дом с Капелюхом рядом. Они и ко мне придут.
— Документ? — зло сощурился Волощук. — Нет!..
Горбатый Яруга вышел из хаты и долго, приложив ладонь к глазам, оглядывал лужайку, деревню, лес. Село жило своими дневными заботами. Внимательно и долго рассматривал он усадьбу Тройских, пустой дом Капелюхов. Потом, припадая на поврежденную ногу, горбун двинулся к сараю. Открыв тяжелые створки, начал осматривать телегу. Он готовил ее к дальней дороге, смазывая дегтем крепления оглобель и облучка. Потом, найдя в углу кучу тряпья, начал обматывать обода колес. Работал неторопливо, аккуратно.