Искатель. 1984. Выпуск №6
Шрифт:
Потом неожиданное разоблачение Джулии. Шарлотта рвет ожерелье и до полусмерти пугается, что могли заметить ее шрам. Чуть позже звонит инспектор и говорит, что он везет всех к ней. Ни минуты, чтобы подумать, передохнуть. Руки ее уже по локоть в крови, и это не убийство из милосердия и — не устранение помехи в лице молодого человека, стоящего на пути. Но она-то в безопасности? Да, пока да. И вдруг появляется Мици — новая опасность. Убить Мици, заткнуть ей рот! Она обезумела от страха. Она уже больше не человек, а просто опасный зверь.
— Но вы-то
— С нами двумя было надежней, дорогая. И потом я же знала, что сумею заговорить голосом Доры Баннер. Если что и могло сломить. Шарлотту Блеклок, то только это.
От нахлынувших воспоминаний все замолкли; наконец Джулия сказала нарочито беззаботным тоном, чтобы разрядить обстановку:
— Мици просто переродилась. Вчера сказала мне, что устраивается в какой-то дом около Саутхамптона. Она так говорила. (Джулия великолепно скопировала ее акцент): «Я иду туда, и если мне говорят, вы должна регистрировать полиция, вы иностранец, я им говорю: «Да, я буду регистрировать полиция! Полиция… они меня хорошо знают! Я помогаю полиция! Если не я, полиция никогда не арестовала один очень опасный преступник. Я рисковать своя жизнь, потому что я смелый, смелый как лев… и не боюсь рисковать». — «Мици, — говорят они, — ты героиня, ты прекрасная». — «Ах! Ничего», — говорю я».
— Мне кажется, — задумчиво сказал Эдмунд, — что скоро Мици поможет полиции не в одном деле!
— Она ко мне помягчела, — сказала Филлипа. — И даже презентовала рецепт «Дивной смерти» в качестве свадебного подарка. Правда, добавила, чтобы я ни в коем случае не открывала секрета Джулии, потому что Джулня испортила ее омлетную сковородку.
— С миссис Лукас, — сказал Эдмунд, — у Филлипы все покончено. Ведь теперь, когда Белль Гедлер умерла, Филлипа и Джулня унаследовали гедлеровские миллионы. Миссис Лукас подарила нам на свадьбу серебряные щипцы для спаржи. А я доставлю себе огромнейшее удовольствие тем, что не приглашу ее на свадьбу.
— И они жили долго и счастливо, — сказал Патрик. — Эдмунд с Филлипой, а Патрик с Джулией? — нерешительно добавил он.
— Нет, со мной ты не проживешь долго и счастливо, — сказала Джулия. — Намеки инспектора Креддока — скорее камешки в твой огород, а не в огород Эдмунда. Это ты юноша, мечтающий о богатой невесте. Так что ничего не выйдет!
— Черная неблагодарность, — сказал Патрик. — После всего, что сделал для этой девицы…
— Да уж, из-за своей забывчивости чуть было не засадил меня за решетку по обвинению в убийстве — вот что ты для меня сделал, — сказала Джулия. — Никогда не забуду тот вечер, когда пришло письмо от твоей сестрицы. Я уж подумала: пиши пропало. Я не видела выхода. Ну а теперь, — промурлыкала она, — я, наверно, подамся в актрисы.
— Как? И ты туда же? — простонал Патрик.
— Да. Думаю, поеду в Перт. Посмотрю, может, удастся получить место твоей Джулии. А когда я освоюсь — займусь директорским бизнесом… и, может быть, буду ставить пьесы Эдмунда.
ЭПИЛОГ
— Нам
Мистер Тотмен, неповоротливый мужчина, страдающий одышкой, встретил их очень приветливо.
— Мы хотим подписаться на кое-какие газеты, — сказал Эдмунд.
— Извольте, сэр. А как ваша матушка, надеюсь, она здорова? Как она, обжилась уже на новом месте, в Бурнемаусе?
— Она в восторге, — сказал Эдмунд, хотя не имел понятия, так ли это.
— Да, сэр, это очень приятное местечко., Мы ездили туда в отпуск в прошлом году. Миссис Тотмен очень понравилось.
— Я рад. Так вот, насчет газеты, мы бы хотели…
— Да, еще я слышал, ваша пьеса идет в Лондоне. Говорят, она очень забавная.
— Да, пьеса имеет успех.
— Я слышал, она называется «И слоны забывают». Извините меня, сэр, но мне всегда казалось, что нет, то есть я хотел сказать, что они не забывают.
— Да-да, вы правы. Я теперь думаю, что зря так ее назвал. Многие люди говорили мне то же самое, что и вы.
— Я так понимаю, что это действительный факт?
— Да-да. Как то, что уховертки — хорошие матери.
— Правда, сэр? А вот этого я не знал.
— Так что насчет газет?
— Ну, наверное, «Таймс»? — Мистер Тотмен застыл с карандашом наготове.
— Нет, «Дейли уоркер», — твердо сказал Эдмунд.
— И «Дейли телеграф», — сказала Фнллипа.
— И «Нью стейсмен», — сказал Эдмунд.
— «Радио таймс» — сказала Филлипа.
— «Зритель», — сказал Эдмунд.
— «Вопросы садоводства», — сказала Филлипа.
Оба замолчали, переводя дыхание.
— Благодарю, сэр, — сказал мистер Тотмен. — Ну и, конечно, «Газету»?
— Нет, — сказал Эдмунд.
— Нет, — сказала Филлипа.
— Простите… Вы что… не желаете «Газету»?
— Нет, не желаем.
— Конечно, не желаем.
— Вы не хотите выписать «Норс бенхэм ньюз энд Чиппинг клеорн гэзетт»?
— Нет.
— И не хотите, чтобы я присылал ее вам каждую пятницу?
— Нет, — сказал Эдмунд и добавил: — Теперь вам все ясно?
— О да, сэр… да.
Эдмунд с Филлипой ушли, а мистер Тотмен пошел вперевалку в заднюю гостиную.
— Мамочка, у тебя есть карандаш? — спросил он.
— Вот, — сказала миссис Тотмен и схватила книгу заказов. — Давай я сама запишу. Чего они хотят?
— «Дейли уоркер», «Дейли телеграф», «Радио таймс», «Нью стейсмен», «Зритель»… погоди… еще «Вопросы садоводства».
— «Вопросы садоводства», — повторила миссис Тотмен, деловито записывая. — И конечно, «Газету».
— Нет, «Газету» они не хотят.
— Что?
— Они не хотят «Газету».
— Чепуха, — сказала миссис Тотмен. — Ты просто недослышал. Естественно, они хотят «Газету». У всех есть «Газета». А иначе, как же они узнают, что творится вокруг?
Перевела с английского Татьяна МИРОЛЮБОВА.