Искатель. 1990. Выпуск №3
Шрифт:
В дверь постучали, вошел Жильцов.
Тридцатидвухлетний Жильцов, сухощавый, подтянутый, всегда был энергичным. Вот и сейчас никто бы не сказал, что за два дня майор успел объехать три города да еще поколесить но Кулундинской степи. Поймав взгляд Рахманова, майор широко улыбнулся:
— Как вы тут?
— Нормально. А ты? Устал?
— Да мне ничего не сделается. Я суворовский солдат.
— Что с Алексидзе?
— Ничего.
— Допросил?
— Два раза. Вчера, как приехал. И сегодня утром.
— Ну и? Алексидзе не знает Вадима Павловича?
—
— Все же первое или второе?
Жильцов поерошил волосы:
— Андрей Викторович, что я только не делал! И угрожал, и обещал. Матерью клянется. Детьми. Всем, чем хотите. Мол, не знаю такого, и все.
— А твое мнение? Что, Додон действительно не знает Вадима Павловича?
Жильцов пожал плечами:
— Трудно сказать. Вообще-то этот Алексидзе тот еще волк. Что у него за душой, понять невозможно. Он нам ничего не скажет, это уж точно.
Новлянская была вызвана к половине десятого. Поэтому на следующее утро Рахманов вошел в свой кабинет ровно в девять.
Не спеша подготовил бумаги. Конечно, он понятия не имел, что собою представляет Вера Николаевна Новлянская. И как может повернуться разговор. Поэтому позвонил в следственный изолятор и попросил организовать доставку в прокуратуру арестованного Азизова. Азизов должен быть под рукой на случай, если его показания и показания Новлянской разойдутся.
Новлянская опоздала минут на пятнадцать. Собственно, Рахманов был готов к этому опозданию. После подробной информации Инчутина он, как ему казалось, был готов ко всему. Но, когда перед его столом на стул опустилась красивая, строго одетая женщина лет тридцати, он невольно покосился на перекидной календарь. Среди набросанных наспех анкетных данных там значилось: возраст — пятьдесят один год.
Сделав вид, что не замечает произведенного впечатления, Новлянская протянула повестку:
— Я правильно вошла? Второй кабинет? Вот повестка...
— Правильно. Вера Николаевна Новлянская?
— Вера Николаевна Новлянская. Простите, а как зовут вас?
— Рахманов Андрей Викторович. Следователь по особо важным делам.
Новлянская улыбнулась:
— Очень приятно...
Рахманов вынужден был признать: Новлянская действительно красива. Одета просто. Толстый серый свитер, спортивные брюки и кроссовки. Никаких украшений.
Начинать надо сразу, без раскачки. Подумав об этом, Рахманов спросил:
— Вера Николаевна, вы знаете Азизова? Роберта Арутюновича?
Вопрос Новлянскую не смутил.
— Азизов... По-моему, он живет в Сухуми? Да?
— Совершенно верно. В Сухуми.
— Знаю. Правда, лет пять его не видела.
— Вы давно с ним знакомы?
— Около десяти лет.
— При каких обстоятельствах вы познакомились?
— Когда-то я работала в Министерстве торговли. В Союзгалантерее. И в Росгалантерее. Азизов же товаровед. Он не раз приезжал в Москву. Договариваться о поставках. Вот так мы с ним и познакомились.
— Простите, Вера Николаевна, у вас было только деловое знакомство?
— Что значит прокуратура. Здесь можно спросить даже
Хороший выпад. Впрочем, его это не смутит.
— Вера Николаевна, я извинился. И все же, какой характер носило ваше знакомство с Азизовым?
— Служебный. Не более того. Других отношений у нас не было.
— Вы помогали Азизову доставать товары?
— Ну... в той мере, в какой это было можно. Собственно, в этом ведь и заключалась тогда моя работа в Союзгалантерее. Обеспечивать ассортимент поставок в различные регионы.
— В том числе и поставок дефицита?
Новлянская внимательно посмотрела на Рахманова. Уголки ее губ дернулись:
— Андрей Викторович, вот уж не ожидала. Неужели прокуратура решила уличить меня в незаконных поставках?
— Да нет. Пока я не собираюсь обвинять вас в чем-то незаконном. Просто спрашиваю: вы помогали Азизову в поставках дефицитных галантерейных товаров в Сухуми?
— Я этого уже не помню. Когда это было... Да и потом, я тогда просто подписывала бумаги. Строго согласовывая каждую с начальством. Да и вообще, торговля в курортной зоне имеет свою специфику. Если хотите знать, для Сухуми любой галантерейный товар дефицит. От футляра для зубных щеток до детского мыла. Так что я в высшей степени удивлена.
— Вера Николаевна, может, вы и не считаете, что помогали Азизову доставать дефицит. Но Азизов считает. О чем и заявил.
— Интересно. Он что... написал в прокуратуру?
— Нет. Показал на допросе. Азизов арестован. Может быть, скажете что-то по этому поводу?
— Сказать по этому поводу мне нечего. За что он арестован, я не знаю. И знать не хочу... Просто... я очень удивлена. Получается, он начал валить на всех. В том числе и на меня. Действительно, не знаешь, откуда ждать.
— Вера Николаевна, вы знакомы с неким Вадимом Павловичем?
— Вадимом Павловичем? Первый раз слышу.
— Подумайте. Может быть, вы все же знаете человека, имя-отчество которого — Вадим Павлович?
Новлянская потерла лоб:
— Ну... Не знаю... А как его фамилия?
— К сожалению, фамилия этого человека пока неизвестна. Могу описать внешность. Ему лет шестьдесят. Выше среднего роста. Полный. Лысоват. Остатки волос — седые. Зачесаны набок. Глаза светлые. Под подбородком с правой стороны, вот здесь — розоватый шрам. Одевается скромно. В частности, в его туалет входит синяя куртка отечественного производства. С металлическими пуговицами. И серые брюки. По некоторым данным, этот человек ранее был судим. Очень прошу подумать.
— Вадим Павлович... Сейчас попробую вспомнить...
Новлянская задумалась. Потом улыбнулась:
— Нет. Извините, Андрей Викторович, но ничего не припоминается. Таких знакомых у меня нет. Точно. А в чем дело?
— В мае этого года человек, которого я вам описываю, при встрече с Азизовым отрекомендовался вашим хорошим знакомым. Факт знакомства он подтвердил знанием, скажем так, довольно мелких деталей вашей личной жизни. И, кроме того, подробно описал период вашего общения с Азизовым. Касающийся, как вы выражаетесь, «обеспечения ассортиментом».