Искатель. 1997. Выпуск №3
Шрифт:
— Нам осталось решить только вопрос оплаты. — Голос инспектриссы зазвучал по-деловому. — При активном розыске мы берем аванс в три тысячи долларов. Общая сумма затрат определяется по окончании работы. При любом исходе.
— Это меня устраивает. Но я хочу, чтобы при заключении договора вписали дополнительное условие — вместе с вашим инспектором в Киль поеду я.
— Нет, такая услуга в нашем департаменте не предусмотрена. У нас опытные работники. А вы поедете за наследством.
— Может быть,
— Н-н-не знаю. — Марина Афанасьевна явно не была готова к такому обороту дела.
— Если ваш шеф очень занят и не может меня принять, я напишу заявление. Это не возбраняется? — Фризе достал из кармана записную книжку, перо. — На чье имя писать?
— На имя начальника департамента.
— Я и хочу записать его имя.
— Думаю, это бесполезная затея. Но если вам так хочется — пишите «начальнику департамента». У нас так заведено. — Она уже справилась с замешательством. — Вы внесете аванс сегодня?
— Пожалуйста. Только у меня с собой нет наличных. Кредитная карточка «Viza» у вас действительна?
— Нет. У нас принято платить наличными. — Лескова взглянула на часы. — Боюсь, вы не успеете сегодня. Даже если снимете деньги с банкомата в «Савойе». Касса закрывается через пятнадцать минут. Приходите завтра утром. Хорошо? Чем раньше мы покончим с формальностями, тем быстрее отыщем ваше наследство.
Она упорно твердила о наследстве.
— Завтра меня не будет в городе.
Неторопливый лифт спустил Владимира на первый этаж. Он вышел их уютной кабины и чуть не столкнулся с Генриеттой. Девушка шарахнулась от него в сторону, но Фризе успел схватить ее за руку:
— Входите, мадам!
Он придержал дверцу и с улыбкой рассматривал побледневшее лицо своей приятельницы. Нижняя губа Генриетты мелко-мелко тряслась. Но наконец она опомнилась и попыталась вырваться:
— Отпустите!
Фризе выпустил ее, и девушка помчалась по мраморным ступеням лестницы вверх. Охранник сделал шаг в сторону Фризе и смотрел с угрозой
— Вот и помогай после этого молодым женщинам! — усмехнулся Владимир.
— Ваша знакомая?
— Нет. Она покачнулась — я поддержал. Небось сидит на диете. Морит себя голодом!
Амбал недоверчиво покачал головой. Он опять долго и придирчиво листал паспорт, словно хотел запомнить все, что в нем написано. Потом отобрал красный пропуск. И даже поинтересовался, удачно ли прошел визит.
«Что же Генриетта шарахнулась от меня как от чумного? — думал Фризе, покидая департамент. — Смутилась из-за того, что я засек ее в этом занятном учреждении? Или обиделась, что я не пришел вчера вечером? И даже не позвонил!»
На улице он отыскал свою машину, уселся поудобнее и стал следить за подъездом, из которого только что вышел.
Людской поток на Пушечной не иссякал.
Места на тротуаре всем не хватало. Люди шли по брусчатке проезжей дороги, обтекая припаркованные машины. Удивляло обилие хмурых сосредоточенных лиц.
А у франтоватого подъезда департамента царили тишь да гладь.
За час наблюдения Владимир обнаружил лишь двух посетителей: дряхлого старика в допотопном чесучовом костюме и длинноногую цыпочку, вся одежда которой состояла из полотняных шортов и трикотажной маечки. Богатство, которое цыпа с гордостью несла в этой маечке, не оставлять равнодушным ни одного встречного мужчину.
«Интересно, — подумал Фризе, — куда она спрятала свой паспорт? Могу побиться об заклад — у амбала-охраиника нет инструкции пропускать фигуристых девушек без документов!»
Девушка скрылась в подъезде и не вернулась. Наверное, служила в департаменте.
Один из джипов, припаркованных у подъезда, вдруг стремительно умчался. А через полчаса подъехал другой — с парой неприличных слов, выведенных чьим-то озорным пальцем на пыльном борту. Высокий парень в непонятной униформе вылез из машины и вразвалочку прошагал к подъезду.
Мужчина лет тридцати — тридцати пяти, с испитым болезненным лицом, подошел к джипу. В руках он держал пластмассовое ведро, тряпку и флакон с мыльной пеной. Обменявшись парой фраз с шофером, он принялся тщательно намывать машину.
Фризе вспомнил, как глава государства рассказывал в одном из интервью о своем внуке, зарабатывающем на мороженое мытьем машин.
Дело оказалось таким солидным, что внук прикопил себе и на учебу в самом дорогом колледже Англии.
Когда мужик справился с мытьем джипа и, получив плату, слил грязную моду в канализационный люк, Владимир слегка мигнул ему фарами. Этого оказалось достаточно — через минуту мойщик стоял рядом с «Вольво».
— Помыть? — Он деловито оглядел машину. — Да она у тебя блестит как…
— Обман зрения! — усмехнулся Фризе. — Любимая девушка пальчиком проведет, найдет пыль, рассердится. Она у меня привереда. И платья белые носит.
— Невеста, что ли? — хихикнул мойщик. Наверное, ему понравилось, что владелец иномарки не чванится. И даже готов поддержать шутку. — Что ж, помою. Наше дело — денежки получать.
Когда работа была закончена, Владимир протянул мужчине пятьдесят тысяч.
— Ну, ты! Чего шикуешь? — Даже у такого, судя по лицу, горького пьяницы, сохранилась порядочность. — Я двадцатку беру.