Искатель. 2009. Выпуск №3
Шрифт:
— Хоревая дамочка! А что, может, и впрямь здесь домик купим? — завеселился Лобурев.
— Остынь, принц бензоколонки! Не очень-то ты тут расшалился? — Игнатий все приглядывался к этой женщине, из-за оргий которой не спал почти всю ночь. — Вот тварь!
Словно услышав его, распрямилась и стала бесцеремонно разглядывать идущих. Ее аскетичное, блеклое лицо с ярко подведенными губами, впалые щеки подчеркивали вытянутость тела. Стильный платочек на голове кокетливым тюрбанчиком охватывал высокую прическу. Она пальчиком поправила
Мягкой тропкой свернули в сторону речки. Густые заросли ивняка и ольхи почти накрыли ее. Над водой на высоких свайках бревенчатый, всего лишь метровой ширины мосток. По его истертым клавишам перешли на другую сторону, к огромным листьям лопухов. За ними вытянулись толстые перья коровяка. И рядом прижелтились шапочки пижмы. И текучие песчаные отмели под бережками. Райское место! Жаль только, что для настоящего купанья не слишком пригодно. Мелко везде… Дальше… Дальше…
Нашли наконец под сухим деревом-перестарком широкую промоину.
— Вот и пришли… Здесь получше будет…
Покальчук первым вошел в речку, встал на колени — вода приятной прохладцей обожгла ему горло.
— Личная ванна для опера… — засмеялся Рахимов.
— А почему «опера»? — спросил Федор.
— Да это так, треплется… — прокашлялся брызгами Покальчук. — Я такой дотошный на работе. В мелочах, во всем. Вот меня и прозвали опером. Аты не забыл, браток, что обещал боезапас бутылочный обновить?..
— Я на это дело памятливый. Сейчас вот и сшустрю в Мерцаловку! На обратном пути сюда подскачу. Не соскучитесь?.. Надоест — вот ключ.
Федор тут же скрылся в черноосиннике.
Покальчук еще поползал коленями по холодному от родников дну и, отплевываясь водой, вылез. Стал энергично разводить руками в стороны:
— А… А… А…
Оттолкнув Рахимова, в Олыланку плюхнулся и Лобурев. Заплескался в ней, забрыкался… Но вдруг с криком выскочил снова на берег.
— Тебе что, щука одно место откусила?
— Вона!.. Вона!.. — показал на шевелящуюся траву, в которой увидел черный промельк змеи.
Рахимов в воду не полез, а, держась за низко склоненную толстую ветвь, лишь ополоснул ноги.
Все блаженно разлеглись на белых песчаных барханчиках.
Однако Покальчук тут же привстал.
— Порезвились — и ладно…
Выражение лица его стало привычно жестким.
— Лукичёвка, оно, конечно, хорошо. Но век тут не засидишься. А нам пора и дальше. Не забыли про деньки городские?.. Там уже могут забеспокоиться, что их оперативник исчез. А копни они глубже — нам вообще всем хана. Вы, небось, и не знаете, что это такое — розыск государственный. Поэтому чем дальше мы будем, тем оно надежнее для каждого. Только вот ума не приложу: куда?.. А нужен до деталей продуманный маршрут, в какую сторону направляемся и зачем.
— Ясное дело, за кордон! — сказал
— А кордон он где? Может, в заповеднике этом? Да можешь ли ты вообще мыслить дальше шланга твоей бензоколонки…
— Хорошая денежка была, — насупился Лобурев.
— Она и есть, если не сперли с Федькиного двора.
— А я думаю так. Только ты, шеф, никакую политику мне не шей, — Мурат опасливо посмотрел на Покальчука. — Заграница заграницей… Я бы сам по ней в лимузине раскатывал. Только как туда с нашими липовыми документами?.. Не нарвемся ли?.. А захват самолета — тоже штука рискованная… У них ведь всякие там «альфы», «омеги»… Пуля в лоб каждому из нас припасена.
— Говори короче, Хаджи-Мурат! — зло осадил его Покальчук.
— Вот ты меня все время национальностью попрекаешь, — заговорил снова Рахимов. — А Кавказ — крыша надежная для каждого, кто ему друг. Сегодня это самое опасное место для тех, кто с войной связан. Но зато и самое надежное тому, вето в нем добра и мира ищет. А у меня там четверо дядьев, братья… Да нас как самых дорогих гостей примут. А осмотримся — решим окончательно, что делать.
— Учись, Лобурев, у этого национального героя! Телом не вышел, зато умишком-то его бог не обошел. Кумекает. Думаю, что такой вариант нам пока ближе всего… Решено! Подадимся в Дагестан…
С речки они возвращались уже с конкретным планом.
Навстречу им вместе с покачивающимися мужчинами шла соседка Федора в купальнике. И снова все смотрит, смотрит… У Покальчука даже замурашило по спине. И чего ей надо?..
Когда снова все чинно уселись за стол в Федоровой избе, возвратившийся хозяин сказал:
— А эти сегодня хорошо пьют. Свое допивают. А завтра разъезжаться будут… И так каждый раз до следующей пятницы…
Игнатию снова вспомнился пристальный взгляд той, очковой…
— Ну, Федя! — он плотно сжал граненый стакан в руке. —
Нас тоже дела ждут. Иначе останемся без деталей… Уезжаем чуть свет… Спать ляжем пораньше…
Федор не артачился:
— Но на обратном пути вы ко мне обязательно заскочите.
Эту ночь Покальчук спал как убитый.
Утро зависло над Лукичёвкой низкими темными тучами. Распрощавшись с Федором, выехали на мерцаловский асфальт и заколесили по лесным завитушкам. Теперь никаких отступлений от намеченного маршрута.
Выворачивая левой рукой баранку руля, Покальчук взял протянутую Лобуревым бутылку «пепси». Допив, с каким-то остервенением бросил ее через рамку открытого окна. Она взрывчато зазвенела уже дальше корпуса машины. Окружно провел мясистым языком по губам. Отер рукавом налимий рот. Поудобнее расправил плечи.
В свинцовом подлете тумана еще просматривались хуторские дома. Но вот и их напрочь скрыла мутная хмарь. Дорога становилась все прямее. Ехали меж нацелившихся в небо наклонных сосен.