Искатель. 2011. Выпуск № 12
Шрифт:
А хранить в ящике платяного шкафа? Возможно, сейчас, в городских условиях, кукол не в землю закапывают, а прячут в ящик, как в могильный склеп?
Сомнительно все это, но, если сопоставить с запертой комнатой, смертью Альтермана от такой куклы и с ощущением, что Рина, Мария и, похоже, даже Лея что-то об этих куклах знают… Только ощущение, и к тому же не очень сильное, но если объединить…
Чепуха. Кукла вуду изготовляется, чтобы нанести вред конкретному человеку. Или, наоборот, любовно его приворожить, что, впрочем, можно все равно назвать нанесением вреда — любовь, вызванная искусственно, ни к чему хорошему не приведет: магия так или иначе сойдет через какое-то время, пелена с глаз спадет,
Чепуха. Да, сказал себе Беркович, чепуха сто раз. Но куклы… запертая комната… смерть… Чепуха это или нет — кто-то мог в эту чепуху верить! Кто-то мог проткнуть кукле сердце (каменному уродцу?), капнуть на кукольную голову кровью жертвы или прицепить волос…
Это легко проверить. Изъять уродцев, лежавших в шкафу, передать Хану, и его сотрудники все определят в течение часа. С одной куклой — Фредди Крюгером — они уже поработали, и, если она заранее предназначалась, чтобы нанести Альтерману вред, на ней должна была остаться его кровь.
И осталась, когда нож-нога перерезала Натану шейную артерию. Других следов на кукле не было. А кровь…
Ругая себя за бредовое подозрение, Беркович набрал номер телефона и в ту же секунду, будто Хан ждал звонка, услышал его возбужденный голос:
— Слушаю тебя, Борис. Есть что-то новое для исследования?
— Нет, — отозвался старший инспектор. — А почему у тебя такой голос, будто к вам в лабораторию пришел с инспекцией представитель ведомства Государственного контролера?
Хан хмыкнул:
— Почти. Каплер представил анализ ДНК Поланика, помнишь такого?
Поланик в прошлом месяце изнасиловал тринадцатилетнюю девочку, был пойман по показаниям свидетелей, признаваться не желал, вся надежда расследования, которое вел комиссар Хутиэли, была на анализ ДНК, и вот…
— Помню, конечно. Так что анализ?
— Ну… — голос Хана стал скучным, он уже выплеснул эмоции и говорил теперь, как человек, не ожидавший от исследования ничего иного. — ДНК Каплера идентично пробам, взятым из-под ногтей девочки, нет никаких сомнений, но твой бывший шеф только что сказал, что этот идиот все равно упирается.
— Ты же знаешь, Рон, они просто не понимают, что такое наука…
— Да, — Рон перешел на деловой тон. — Так что ты хотел узнать, Борис?
— Фредди Крюгер, убивший Альтермана. Насколько я помню, на кукле не было никаких следов, кроме крови покойного?
— Не задавай нелепых вопросов, Борис, — рассердился Хан. — Результат анализа у тебя. Если хочешь спросить о чем-то другом, спрашивай.
— Нет, я о крови. Допустим, на кукле была кровь, оставленная некоторое время назад — день, два, неделю, — и кровь, попавшая на лезвие в момент убийства. Ты можешь отличить одну от другой?
Молчание продолжалось, пожалуй, чуть дольше, чем должно было, если бы ответ был Хану ясен.
— Хм… — пробормотал он наконец. — Если речь идет о двух разных участках лезвия, то никаких проблем — я тебе сказал бы не только, что это кровь разного времени, но назвал бы и сроки с определенной точностью. Но если недавняя кровь смешалась с оставленной ранее, это усложняет процедуру. Не то чтобы разделить было невозможно, но я не ставил перед своими людьми такой задачи. А это нужно? — добавил он. — Есть идея?
— Идея… — хмыкнул Беркович. — Сумасшедшая идея, и я не хотел бы раньше времени…
— Понял, — Хан что-то сказал в сторону — кому-то из сотрудников — и добавил в трубку: — Я отдал распоряжение, как ты слышал…
— Я не слышал.
— Результат получишь завтра не раньше полудня.
— А если…
— Если бы ты сказал, зачем тебе это надо, и твоя идея меня заинтересовала бы…
— Завтра так завтра, — поспешно сказал Беркович.
Недовольный
8
Хамсин — изнуряющий жаркий ветер обычно южного или восточного направления из Африки или Аравийских пустынь.
Поставив машину, как и в прошлый раз, на стоянке около соседнего дома, Беркович с раздражением обнаружил у подъезда давешнюю девицу-репортера, беседовавшую с толстой, похожей на кегельный шар, Эстер. Рассказать она репортерам ничего не могла по той простой причине, что, работая санитаркой в «Ихилове», вернулась в тот день со смены часов в одиннадцать утра, когда у дома уже скопились полицейские машины и толпа любопытных. Тем не менее Эстер что-то увлеченно рассказывала девушке, а та возбужденно кивала и держала диктофон на довольно далеком расстоянии, поскольку громкий голос Эстер слышен был и на противоположной стороне улицы.
— …всегда были странные, — вещала она. — По-моему, они христиане, я видела, зимой притащили домой елку, а в суккот [9] даже не заглядывали ко мне в сукку хотя бы с праздником поздравить…
Беркович проскользнул в дом прежде, чем девушка-репортер успела перевести свое сосредоточенное внимание с Эстер на полицейского. «Господи, — думал он, быстро поднимаясь по лестнице, — почему некоторые непременно хотят, чтобы все жили и вели себя так же, как они?» Сам он тоже ни разу не сидел в сукке — ни с соседями, ни на работе, где во дворе управления возводили осенью огромный шалаш, в котором генерал принимал и угощал сотрудников. Дома у Берковичей была синтетическая елка, на которую Арик лично вешал игрушки, радуясь празднику, как радовался и ханукальному [10] волчку (в его коробке их накопилось не меньше двух десятков — светящихся, играющих музыку и даже прыгающих в танце), и пуримским [11] карнавальным костюмам, которые выбирал для себя сам и тщательно следил за эклектикой: цеплял на себя трехствольное ружье пришельца, зубастую маску вампира и царскую корону.
9
Суккот — еврейский осенний праздник кущей, когда по традиции нужно проводить время в шалаше (сукке), вспоминая о блуждании предков по Синайской пустыне.
10
Ханука — еврейский праздник, посвященный очищению Храма и возобновлению храмовой службы после разгрома греко-сирийских войск в 165 году до н. э..
11
Пурим — еврейский праздник, символизирующий победу над Аманом, любимцем персидского царя Ахашвероша, намеревавшимся истребить евреев, проживавших в Персидской империи в 5 веке до н. э.