Искатели сокровищ
Шрифт:
– Буквально? – поинтересовался содержанием пароля Вася.
– Хочешь буквально – валяй, летай буквально. Но желание летать моему караулу будет наказано понимать куда шире. Эпиграфом «Памятки вахтеру» будет напоминание о том, как трудно отращиваются крылья у человека и как много желающих подрезать их ему как зоопарковскому фазану… Добро пожаловать любой, кто рвется в какие-то высоты, а его не пущают. Заходи всякий, кому хочется сказать что-то свое, а сказать не дают. Где угодно – в изобразительном искусстве, музицировании, скрещивании пород и сортов, да хоть бы и в дрессировке тарантулов… Представляете, друзья: вот подходит такой к шлагбауму – голодный, холодный, гол как сокол. И только подмышкой у него – бережно завернутая в последнюю рубаху
Вася улыбнулся:
– Тогда, Алик, у тебя получится некая анархическая слободка, из которой ты сам скоро сбежишь.
– Через дыры в заборе… – подсказал Моня самый удобный вариант бегства.
– Зато в этой слободке «Посейдон» не сгорит! – назидательно сказал я.
– Что такое «Посейдон»? Когда эта беда с ним приключилась? – участливо спросил Вася.
– Это когда я был безответственным прожектером. В Н-ском порту работал, докером. Я тогда все время в море смотрел. Несколько нас, таких восторженных зрителей, подобралось там. На ближние горизонты насмотрелись – захотелось дальше заглянуть. Сколотили посудинку на совесть, оснастили её как полагается и назвали «Посейдоном». Наметили на земном шаре места для обязательного посещения. Первым делом – Мадагаскар… Ну а те, кому по долгу службы положено все замечать, заметили и наше несанкционированное заглядывание за горизонт. Вызывают нас в партком порта. «Ну и куда собрались плыть, товарищи?» – «Вокруг света». – «С таким-то экипажем?» – «А чем он плох? Все мы умеем плавать, пользоваться компасом и не пользоваться чужими слабостями». – «Но ведь среди вас даже кандидата в члены партии нет ни одного…» – «Магеллан даже комсомольцем не был». – «Магеллану не надо было представлять за морями-океанами первую в мире страну победившего социализма». – «Мы обязуемся заходить только в такие глухие места, где об этой победе еще ничего не знают…» Сожгли наш «Посейдон»… Неустановленные лица… А вообще-то ваши замечания, друзья, надо будет учесть. Пожалуй, я оставлю в своем автономном хуторе укромный уголок для избушки и пары грядок с картошкой. Туда без приглашения неприлично будет заходить даже умельцу, только что собравшему вечный двигатель. Пусть сначала бежит на испытательный полигон. Там для демонстрации таких диковинок будет все, что надо: укрытия и подзорные трубы для зрителей, йод, бинты и костыли – для изобретателей… А вот как ты, Вася, распорядишься своим достатком?
– Не знаю… Многим хотелось бы помочь. Сколько вокруг малоимущих, обездоленных, инвалидов, надломленных жизнью людей… Или взять больницы. Если бы не их нищета и убогость, люди выздоравливали бы в три раза быстрей… Много еще нужды вокруг. А попросит не каждый. И такого найти, и такому помочь… А суверенной территории мне не надо. Добро везде можно делать…
Вася вдруг покраснел, заподозрив, что его меморандум о распоряжении своим будущим богатством перегружен пафосом. Он опасливо покосился на Моню, ожидая, что это ему тут же аукнется. Но Моня тоже мог быть великодушным. Он только посмотрел на меня и улыбнулся.
Согнав со своего плеча засидевшееся там насекомое, я сказал:
– Вот так – непризнанные гении и малоимущие граждане уже выстраиваются в очередь к нам за признанием и пособием, а у нас еще даже штатное расписание не составлено. Давайте распределим должности. Надеюсь, мои более молодые товарищи не станут возражать, если я буду назначен старшим землекопом экспедиции? Уважьте мои почтенные годы. Да и знакомо мне
– Твои более молодые товарищи не станут возражать, Алик, если ты займешь более подобающую твоему жизненному опыту должность – начальника нашей экспедиции, – подчеркнуто уважительно сказал Вася. – Правда, Моня? Надеемся, ты будешь снисходителен к нам, простым чернорабочим?
Моня покорно склонил голову в знак согласия и смирения.
– Горжусь, друзья, оказанным мне доверием! В таком случае я, по знакомству, устрою и вас на руководящие должности. Моня назначается художественным руководителем экспедиции. Обязанность – этюды, наброски, рисунки, отображающие слаженную работу коллектива. Чем больше зарисовок – тем лучше. Тем убедительней получится итоговое полотно, которое я уже вижу в Третьяковской галерее. Оно будет называться… Как Моня, будет называться итоговое полотно?
– «Фиаско», – худрук экспедиции упорно считал все разговоры об итогах преждевременными.
– Упаднический замысел категорически отвергается! Подумай. Вася утверждается комиссаром экспедиции. Твой удел, Вася, – политико-воспитательная работа. Внимательное прослушивание радиопередач с карандашом в руке. Выклянчивание у туристов газет и журналов. Регулярные политинформации. Ни в коем случае не допускать в коллективе упадка духа. Для поддержания его на должном уровне позволительны даже такие драконовские меры, как цитирование классиков марксизма-ленинизма… А теперь предлагаю посвятить оставшееся до отбоя время осмотру наших владений.
…Владения были хороши. Зелены, тенисты, душисты. Совсем неподалеку протекал чистенький ручей. В нем, после небольшого порожка, образовался водоем, который уже не всякая курица отважилась бы перейти вброд. Вода для экспедиции была.
…Журчал ручей, шелестел лист, умаявшаяся за день птаха проводила свою вечернюю перекличку. Звуки вокруг были только первобытные. Москва казалась где-то далеко-далеко.
Перед тем, как лечь спать, покрутили ручку радиоприемника на коротких волнах – какие там заведомо ложные измышления передают сегодня состоящие на службе империализма западные радиоголоса?
Дружно, мощно выли глушилки. Казалось, на Лондон, Кельн и Вашингтон разом обрушилась небывалая вьюга, и кто-то там, обреченный как радист «Титаника», передает в эфир свой последний привет.
… – Алик, а почему первым делом – именно Мадагаскар? – устраиваясь в спальном мешке, Вася вдруг вспомнил намеченный для беспартийной команды «Посейдона» маршрут.
Я объяснил:
– Основным курсом для «Посейдона» была выбрана тайна. Покрутив глобус, мы нашли единицу для ее измерения – Мадагаскар. Один «мадагаскар» тайны – очень большая величина. Так, например, выражаясь языком политинформаций, тайны в Англии, Франции и Западной Германии вместе взятых – всего три сотых «мадагаскара», или три «сантимадагаскара»… Спокойной ночи!
– Спокойной ночи! – хором ответили худрук и комиссар.
Глава V. Трудовые будни
Утром позавтракали и сразу взяли в руки лопаты.
– Где прикажете начать копать, товарищ начальник экспедиции? – вытянувшись во весь свой гвардейский рост, спросил Вася.
– Да, это вопрос, – почесал я затылок. – Михаил Карпович оставался в машине на дороге и не видел – где на полянке закапывают сокровища.
– Начать следует с ближней к дороге стороны, – предложил Моня. – Чего ради им было тащиться на другую?
– Давайте поступим так, – отстаивал я свой авторитет начальника. – Копнем в том самом месте, где мы ступили на эту полянку.
– А потом? Где будут следующие контрольные ямы? – справедливо вопрошал Вася.
– Да, нам необходимо выработать систему, – признал я. – Разведочные скважины должны быть пробурены так, чтобы и мимо драгоценного сундука не проскочить, и лишнего не копать. Задача на смекалку.
– Надо было захватить с собой «Занимательную математику», – сказал Моня. – Там есть похожие задачки.