Искажение[СИ, роман в двух книгах]

Леж Юрий

— Вон он, магазин твой, а мне в другую сторону…

— Ну, какой ты грубый, все мужики такие… — завела было привычную песню Магда, но мужчина уже шагал в направлении своей машины, поставленной довольно далеко от подъезда и, при этом, в самом деле, в противоположной от магазина стороне.

Магда проводила его взглядом, размышляя, высказать что-нибудь громкое и обидное на прощание или не надо, но потом решила, что магазин для нее сейчас важнее, да и в будущем, кто знает, как сложится, а вдруг этот мужчинка, такой весь из себя этим утром, понадобиться по какому-нибудь нескромному делу. Тяжко вздохнув про себя и махнув рукой, девушка энергично затрусила

к вожделенному магазину. Выделенных Велемором денег ей хватит на пару-тройку дней, а потом уже придется думать, где взять еще…

А Велемор, усаживаясь за руль, в который уже раз пообещал себе не таскать домой даже неплохо знакомых девочек из бара, а уж тем более, не оставлять их в квартире на ночь.

Перекресток миров

Похожие на мифических атлантов, закованные в спецброню жилетов, налокотников и наколенников, да и сами по себе отнюдь не маленькие по габаритам, бойцы сводного отряда "ликвидаторов", собранного в пожарном порядке, выстроились поперек улицы, взяв наизготовку короткоствольные пистолеты-пулеметы и расстегнув заранее кармашки с запасными обоймами, шоковыми гранатами и газовыми масками. Они стояли, подпирая плечами сумрачное, серое небо, и казалось нет в мире силы, способной сдвинуть эту шеренгу, заставить бойцов отступить хотя бы на шаг. А позади первого ряда, по флангам, пристроились два "ликвидатора" с готовыми к действию ручными гранатометами, уже заряженными слезогонкой.

"Ликвидаторы" добирались до означенного им в оперативном задании перекрестка пешком, благо, от здания управления, где они сгруппировались, это было совсем недалеко, но кто-то остроумный, иначе не скажешь, из канцелярских крыс, распорядился, и к перекрестку подогнали два спецавтобуса для задержанных. Сейчас они скромненько прятались за углом дома, готовые по команде выдвинуться и распахнуть "гостеприимные" двери перед обработанными слезогонкой и кулаками "ликвидаторов" люмпенами, да и вообще, перед всеми, кто попадет под горячую руку.

Метрах в двухстах от "ликвидаторов" нестройно толпились горожане, всё больше люмпенского вида, разномастно одетые, молодые, некоторые — с красными повязками на рукавах. Они остановились здесь, едва только завидев выстраивающихся поперек улицы "ликвидаторов" сводного отряда. И хотя с виду горожане были самыми обыкновенными, вряд ли чем-то особым отличающимися от людских толп, недавно прошедших по соседним улицам, внимательный глаз помощника командира отряда выделил среди них особую группу, человек в пятьдесят-шестьдесят, одетую в странные длинные поношенные и мятые шинели серого и зеленоватого цвета, изрядно потертые, помятые картузы, с треснувшими и сломанными козырьками и высокие, запыленные сапоги из грубой кожи. Из-за плеч у них выглядывали странные, длинные, винтовочные стволы с примкнутыми штыками, поблескивающими в начинающих сгущаться сумерках, на спинах горбились небольшие, разномастные, но одинаково потертые вещевые мешки. И стояли эти люди не просто кучкой вокруг своих лидеров или просто более болтливых мужичков, а в некоем подобии строя, хоть и неровного, но, тем не менее, заметного на фоне остальных горожан. И лица у них были не городские, обветренные, морщинистые, плохо выбритые, уверенные в себе — чужие.

Среди серых чужаков то и дело мелькали худенькие ножки миниатюрной, коротко стриженой девушки лет этак чуть за двадцать. Она торопливо, но без суеты прохаживалась вдоль строя, о чем-то говорила с мужчинами; то ли поправляя, то ли просто успокаивая

себя и их, касалась открытой ладонью отворотов длинных шинелей, и, наконец, замерла чуть в сторонке, на фланге, у самой стены дома, в котором располагался не самый плохой в городе, но сейчас закрытый ресторан. Вход в него выделялся ярким пятном облицованной под дуб широкой двери среди серо-розовых стен домов и декоративным крылечком примерно посередине между бойцами сводного отряда и толпой горожан.

К девчонке, спокойно стоящей у стены и разглядывающей выстроившихся "ликвидаторов" с интересом энтомолога, наблюдающего редких, но удивительно гадостных жучков-паразитов, подошел крупный, высокий, бритоголовый мужчина с мягкими повадками медведя и негромко спросил:

— Ну, и кто это?

— Мои друзья, — беспечно махнула рукой Анька.

— Какие друзья? откуда? — не понял Паша.

— С обратной стороны Луны, — засмеялась Анька, — не веришь, что ли?

— Верю-верю, — поспешил успокоить девушку Паша, захочет — сама расскажет. — Вот только здесь сейчас начнется… может, тебе отойти подальше?

— Да иди ты на хер, Паштет, — с радостной улыбкой, ответила Анька, — что тут такого будет? Или думаешь, пуля не догонит, если на полста метров отойти?

— Типун тебе на язык, — мрачно ответил Паша, — от пуль не хватало только бегать… сегодня до этого не дойдет, разве что — слезогонкой на нас махнут или водометами…

— Нет у них никаких водометов, сам глянь, — посоветовала Анька. — А на пистолеты-пулеметы, кажись, пластиковых пуль не делают. Или я не права?

— Добрая ты, а главное — оптимистичная, — посетовал Паша. — Так и предлагаешь у стенки стоять, ждать, пока пули полетят?

— Ты уверен, что они в нас полетят? — уточнила Анька.

Паша не успел ответить. Со стороны "ликвидаторов" донесся грубоватый голос, усиленный мегафоном: "Граждане! Немедленно разойдитесь по домам. Не поддавайтесь на провокационные лозунги и призывы. Сохраняйте спокойствие. В случае попыток пройти к центру города или оказания сопротивления я имею приказ открывать огонь на поражение!" И как будто в подтверждение слов шеренга стоящих локоть к локтю "ликвидаторов" дружно, на выдохе, шагнула вперед. Хрум-м-м!!! Будто гигантский молот ударил по асфальту.

Толпа на дороге заволновалась, вот только никто не захотел расходиться по домам, как призывали "ликвидаторы". Напротив, люди плотнее сбились в кучу, стараясь в опасной ситуации чувствовать локоть соседа, но представляя при этом из себя идеальную мишень для пистолетов-пулеметов, вот только "ликвидаторам" надо было подойти поближе, что б бить наверняка. А странные серые шинели, наоборот, чуть разредили свой строй, отшагнув друг от друга и скинув старинные винтовки с плеч.

"Отряд! Вперед — марш! Огонь без команды!"

Трудно сказать, для психологического давления или просто по недомыслию командир отряда не отключил мегафон, и все находящиеся на улице услышали его приказ. Казалось, толпа дрогнула, еще мгновение, и люди бросятся бежать, старательно прикрывая руками головы, не слушая никого и ничего, кроме собственного инстинкта самосохранения…

"Рота! К стрельбе залпом! Товьсь…"

Прозвучало негромко, но как-то очень весомо и доходчиво, так, что команду услышали все. Голос скрылся за лязгом затворов, приклады винтовок рванулись к плечам, примерно половина стрелков шагнула вперед и опустилась на колено, оставшиеся позади них сомкнули строй. Странный среди толпы своей сплоченностью, монолитный строй серых мгновенно ощетинился штыками…