Искаженный мир
Шрифт:
Небо стало светлее, солнце уже занимало свой трон. По навигатору Долмахар определился, что до Ваббика двадцать два километра. Недурно, однако.
По дороге ему попадались придорожные гостиницы, либо стояли разграбленные, либо были вовсе сожженные. Но игрок не собирался у кого-то ночевать, ему нельзя останавливаться. Сходить с дистанции не стоило, ибо драгоценное время можно легко потерять. Далее показались сторожевые ворота. Похоже, за решетчатым забором начиналась хорошо охраняемая территория. Долмахара окружил дозор местного лорда с копьями и длинными луками.
— Куда путь держишь? — поинтересовался охранник.
— Мне
— Кем будешь — то? Шутом на свадьбе? — посмеялся другой стражник.
— Нет. Я прихожусь кузеном для дочери Тухеля, которая выйдет замуж за сына глубокоуважаемого короля Бахана. Знаете такого? — Долмахар улыбнулся. Он решил сказать полным ответом. Кажется, сработало.
— Так вы это… — замялся вдруг охранник. — Проходите. Не все кругом такие порядочные. Хорошего вам пути!
Путь свободен, и Долмахар погнал галопом дальше.
Глава 13. Первый вызов
Когда мир обернулся против тебя — нужно принять вызов с поднятой головой.
(с) Ван Пис
Хотелось есть, чувство голода стало сужать желудок. А еще очень хотелось спать. Ездить верхом на лошади, не смыкая глаз — это выше достижимого. Причем за два дня. Правда, были вынужденные остановки, чтобы лошадь восстановила силы. Тяжелые веки, замыленный взор, тело казалось избитым. Да и само состояние усталости давало понять, что пора бы отдохнуть. Лошадь тоже прилично намотала километры. Третий день без сна Долмахар уже не выдержит. Но этот день не потребовался. Путник постепенно приближался к границе Ваббика. Он уже видел, как вдали показывались зубцы сторожевых башен. На ветру реяло знамя. Железный кулак рыцаря, держащий одну алую, как кровь, шипастую розу. Символ дома Бахана.
За каменной стеной и крепости виднелись перламутровые речные заливы и порты. Корабли и шхуны со спущенными парусами слегка покачивались на волнах.
На верхушках башен и крепостной стены дежурили арбалетчики. У главных железных ворот бдение несли копейщики и алебардисты.
Дело обстояло совсем плохо. Ваббик хорошо охранялся, видно, что это мощное королевство, вооруженное до зубов. Если кто-то, какой-нибудь воин с большими амбициями захочет присвоить к себе Ваббик, то ему, скорее всего, придется взять не силой, а убеждением. Наверно, так и поступил сам Тухель. Мало того, что его в десницу выдвинули, так у него есть весьма железный аргумент для укрепления союза. Выдать свою дочь за сына Бахана — это конечно дорого стоит.
«Но его надеждам не суждено сбыться», подумал про себя Долмахар. Надо положить конец. И как можно быстрее, пока не водрузили знамя дома Тухеля.
В голове родилось много размышлений. Пора возвращаться к действиям. Для начала неплохо было бы попасть внутрь. Придется опять прятать оружие, ибо с арбалетом туда переться слишком глупо. Стражники на стене будут стрелять на поражение, и без разбора.
Как говорил Ротсап, его старый знакомый несет службу в местной городской септе. Служитель септы. Что же, надо попробовать двинуться туда. Поговорить с ним. Может от него будет какой-то толк.
Оставив арбалет и болты в подготовленном тайнике на черте города, Долмахар рысью собрался в септу. Дорога, вымощенная из серых камней,
— Боже тебя храни, — раздался приглушенный голос. — Кто-то пришел просить прощения или поставить свечу за упокой.
Долмахар приметил сутулую фигуру, стоящую возле большой иконы. Старик подошел, погладил козлиную бородку, вперив в посетителя взгляд, полный сожалением. Потом служитель септы поправил увесистый золотой крест на шее. Пояснения тут не требовалось. Долмахар перекрестился, поцеловав в гладкий холодный металл.
— Отец Диктоний, — представился старик. Заметив надпись над посетителем, спросил для уточнения. — Ты Долмахар?
— Да, — кивнул тот.
— Чем обязан? Я тебя внимательно слушаю.
— Ротсапа знаете? Он нуждается в помощи.
Отец Диктоний зашагал к другой иконе. Стал про себя читать молитвы, перекрестился.
— Я ему ничем помочь не могу. Просто его оповестил о ближайшем укреплении союза. Король Ваббика Исван Бахан прогнал Ротсапа с септы, когда узнал, что тот занимается магией. Это противозаконно. В мире Кайзберга магов не выносят. И тогда, после недолгого скитания Ростап стал служителем южного Храма. Храму много лет, и был заброшенным. Поэтому Ротсап принял на себя все обязательства служителя из мира Святых. Принимал похороны бедных крестьян, читал молитвы и очищал грехи.
Долмахару стало как-то не по себе. Если шейды это и есть души умерших, то почему об этом Ротсап промолчал. Похоже, бой развернулся на старом кладбище. И сколько таких потревоженных душ?
— Мне надо прочитать молитвы на королевской свадьбе, — продолжил Отец Диктоний. — Поэтому нужно подготовить процессию в честь союза между Баханом и Тухелем. А свадьба будет через три часа, когда солнце скроется за Речной Долиной. Мне пора.
Старик ушел, оставив Долмахара наедине с иконами и горящими свечами. Шаркающие шаги утихли, и сутулая фигура утонула в темной развилке Чертога Святых. Делать ничего не оставалось, а минуты до начала свадьбы приближались стремительно. Надо незамеченным попасть в королевство. Но как? Представиться кузеном тут не прокатит, ибо стражники Ваббика хорошо осведомлены, и сразу прочухают ложь. Нужно что-то такое, чтобы не возникало никаких подозрений.
Долмахар спешно вышел из Чертога Святых и направился к местным лавочникам. Базар пестрел от разнообразия фруктов и овощей, благоухал различными специями и ароматами цветов. Плетеные корзины перегружены свежей рыбой, креветками и осьминогами. Вяленое мясо встречалось на лавках, а крупные окорока висели на железных крюках. Базар просто шумел голосами людей, грохотал колесами телег и обозов, цокал копытами лошадей. Шум и гам вокруг.
Людей на базаре много. Легко затеряться. Дело до нытья не дошло. Долмахар почему-то вспомнил о магии. Будто внутренний голос ему подсказал, что пора уже колдовать. Но колдовать нечем. Смысл Долмахару вызывать лес? Хотя…