Исключение из правила
Шрифт:
Системный администратор Александр Ивановский что-то ответил, но Инга не разобрала, что именно. Она усмехнулась, прикрыла дверь плотнее, и без стука вошла в кабинет напротив.
– Привет!
– Привет, ты что, только пришла? – Аня Линеева с радостью оторвалась от своих грустных мыслей.
– Да, Алиевой букет покупала. Тяжкое испытание. – Инга подмигнула подруге, разматывая на шее шарф.
– Тот еще праздничек… – Аня, сделав гримасу, усмехнулась в ответ.
– Я дубленку к тебе в шкафчик повешу, ладно? И цветочки пока у тебя поставлю. Ваза на кухне?
– Конечно.
Секретарь и ответственный работник щелчком мыши развернула пасьянс «Косынка» на компьютере, свернутый привычным жестом при звуке открываемой двери, а Инга пошла пристраивать дубленку. Шкафчик удобно располагался на небольшой кухонке прямо в приемной. Вообще, здесь все было устроено очень удобно. Из коридора посетители попадали в приемную. По левую руку располагался кабинет директора, а по правую – сперва дверь в небольшую кухню, предусмотренную специально для директора, а точнее, секретарши, которая там хозяйничала, а следом еще один небольшой кабинет – заместителя директора филиала Вишенской Светланы Васильевны. Светлана Васильевна была молодой, интересной, умной и очень интеллигентной женщиной с выразительным взглядом и каштановыми волосами.
Поставив розы в высокую вазу, Инга повесила дубленку, закрыла дверцы и вышла в приемную.
– Слушай, давай кофе попьем? Я сегодня не успела. Или ты уже? – спросила она у Ани и присела на одно из кресел для посетителей, прямо напротив секретарского стола.
– Давай, я сейчас сделаю, – без особого энтузиазма согласилась Аня и вышла на кухню. К тому времени, когда она вернулась с двумя чашечками ароматного горячего кофе, Инга уже ответила на два звонка и пообщалась со студентом, который принес заявление об отсрочке оплаты за учебу.
– Ты чего грустная такая? – спросила Инга, отпивая по глоточку огненную жидкость и с тревогой посматривая в лицо подруги.
– Да так…– уклончиво ответила та. – Кто звонил?
– Чепуха, спам. Сначала жалюзи, потом услуги по чистке ковров. И все-таки? Ты красивая такая сегодня, вообще очень хорошо выглядишь.
– Спасибо, конечно. Жаль, это заметила только ты, – угрюмо произнесла Аня, даже не улыбнувшись.
– Понятно. Сапронов, что ли, не приехал?
– Не приехал.
– Не расстраивайся, может, приедет еще. Раз Константинов здесь будет, то и он обязательно.
Аня пропустила мимо ушей довольно неуклюжую попытку утешения.
– Ну почему мне так не везет в жизни? Не одно так другое! – глаза Анюты предательски заблестели.
– Не вздумай плакать, – быстро сказала Инга. – Что ты придумала? Все будет хорошо.
– Ага, хорошо. Хорошо уж точно не будет. Она никогда мне его не отдаст, эта пиранья!А я без него не могу-уу! – в голосе Анюты послышались истерические нотки.
Инга внимательно посмотрела на подругу.
– Ань, ну чего ты разошлась-то? У меня тоже в жизни тоже все складывается совсем не так, как бы мне хотелось…
То ли подействовали Анины всхлипы, то ли утреннее отсутствие горячей воды, но настроение у Инги, не успев толком воспрянуть,
– Ты совершенно зря сейчас расстраиваешься. Он еще может приехать. Еще рано совсем. Точно, – вдруг осенило Ингу, она даже приподнялась в кресле – он наверняка ректора привезет. Константинов ведь в гостинице всегда останавливается. Кто его сюда доставит? Сергей Викторович! – и она торжествующе посмотрела на Анюту. – И вообще, все еще может сто раз измениться. Она ведь не жена ему, так, любовница.
– Спасибо тебе, милая. – Аня с благодарностью взглянула на подругу. – Умеешь утешить. У тебя тоже все обязательно будет хорошо.
– Да, когда-нибудь, – не слишком уверенно согласилась Инга. – Ты вон на Павла Сергеевича посмотри. Он вообще несчастный человек.
– Почему?
– Ну, не помню, рассказывала я тебе или нет. У него семейная драма была года два назад. Он же в Институте адвокатуры преподавал. Ну и… Подробностей не знаю, но что–то у него там со студенткой вышло. И они с женой разошлись. А у него дочь!
– Да ты что? – заинтересовалась Аня, покорно отвлекаясь от предыдущей темы. – А дочка большая?
– Да не знаю, школьница, по–моему. – Инга почесала кончик носа.
– Ох уж этот Институт! – задумчиво протянула Аня. – Кстати, Константинов там проректором был раньше.
Теперь пришла очередь удивляться Инге:
– Надо же, а я и не знала.
– Это еще что! Наш Виктор Романович там работал, – похвасталась Аня своей осведомленностью.
– Юрисконсульт?
– Ну да. Между нами говоря, наша грымза его же заканчивала.
–Алиева, что ли? Смеешься? – Инга ошеломленно уставилась на подругу. – У Института Адвокатуры такой потрясающий статус! Таки-ие люди к нам оттуда пришли! Да Изольдочка просто ходячая антиреклама для этого заведения!
– Точно, – со вздохом кивнула Аня.
– И за что ее Алекс так любит…
– Кто? – переспросила Аня, не сразу поняв, о ком речь.
– Ну, ты даешь, Ивановский, сисадмин наш!
– Ах да… Ну, знаешь, не уверена, что он ее все еще любит. Ему до нее как до луны, и вообще он грустный какой-то последнее время.
Они немного помолчали, думая каждая о своем. Аня унесла опустевшие чашки на кухню и вернулась.
– Кстати, я сегодня, когда мимо своего кабинета проходила, слышала, как Вишенская распиналась, – вспомнила Инга.
– Ничего удивительного, – фыркнула Аня. –Алиева сама ничего не может. Даже собрание провести. Что бы она без Светланы Васильевны делала! Кстати, Светочка что-то плохо выглядит. Бледная вся.
– Да? А ты не знаешь… – разговор был прерван громкими голосами из-за двери. В приемную влетела Алиева с красным от злости лицом, следом за ней неслышно следовала Вишенская. Она была очень бледна, и было видно по всему, что держится она из последних сил.