Искра меж двух огней
Шрифт:
— Как ты сказал? — Дар остановился и посмотрел на собеседника. Взъерошил челку. Улыбнулся. — Конечно! Почему я сам не понял? Она в чаще одаряющих птиц!
Пилар грубо схватил Дара за плечо и впился в него взглядом.
— Надеюсь, тебе хватит ума не соваться туда из-за женщины, которую ты и поиметь-то толком не успел? Кому станет лучше, если ты погибнешь из-за юбки?
Дарсир покачал головой и осторожно убрал руку Пилара.
— Ты, видимо, не в духе сегодня, братец, — шумно вздохнул и потер подбородок. — Я пойду туда не из-за женщины, что еще не успел распробовать, а из-за живого существа, которого
— Я просто разумен, — нахмурился Пилар. — Поход в чащу одаряющих птиц — верная смерть. Без веской причины и подготовки там делать нечего.
— Ты прав, — подытожил собеседник. — Причина у меня веская, а подготовкой займусь прямо сейчас. Только перекушу.
Дар развернулся и, пройдя несколько шагов, уселся за накрытый стол. Пилар последовал за ним. Ели молча, каждый поглощенный своими мыслями. У них частенько случались подобные споры: осторожный Пилар ворчал на Дарсира и обвинял того в безрассудстве, но после остывал и почти всегда помогал брату. Они оба знали, чем закончится перепалка и каждый старался найти правильные слова для решающего разговора.
— Я пойду один, — нарушил молчание Дар. — Если через пару дней не вернусь, приходи, выручай своего брата-балбеса.
— Ладно, — Пилар отвлекся от еды. — Но тебе надо хорошенько подготовиться.
— Другой разговор, — улыбнулся собеседник. — Закончим с обедом и за дело!
Всякому пожелавшему отправиться без приглашения в чащу одаряющих птиц следовало заранее распроститься с жизнью и, в то же время, сохранить все самые светлые думы о ней. Птицы не знали пощады ни к смертным, ни к вечным, нарушавшим их покой, но если, по странному совпадению, случалось так, что ни не трогали добычу, мысли приходились как нельзя кстати. Потому что чаща отпускала только тех, кто действительно хотел вернуться, тех, у кого были прочные связи с реальностью.
Дар догадывался, что Эллу к птицам забросил Последний советчик, не уловив за ней мыслей и сильных привязанностей в настоящем. Амулет посчитал себя выполнившим обязательства и передал игрушку своим живым собратьям. Когда-то давно Тел-ар-Керрин создал Последнего советчика из души побежденной одаряющей птицы, и амулет, видимо, так и не утратил связей с пернатыми. А чародейка оказалась подходящим подарком. Других разумных объяснений ее исчезновению у Дарсира не было. И он очень хотел, чтобы оно оказалось верным. Потому что лучше страшный враг, чем неизвестность.
После еды маги подготовили несколько кристаллов с маскирующими от птиц заклинаниями и сварили для Эллы зелье, пробуждающее воспоминания и обостряющее чувства. Оставалось только одно — получить приглашение в чащу. Без него даже пытаться проникнуть туда не стоило. Братья задумались, ни одна книга не предлагала легкого пути. Чаща принадлежала Миру мертвых и Миру живых одновременно, и многие предлагали или погрузиться в сон или вовсе загнать себя в предсмертное состояние, ни то, ни другое Дарсира не устраивало.
Он долго раздумывал, пока не вспомнил о покоренном давно Хранителе тьмы, тот клялся, что у Перекрестка миров Дара ожидает выкуп за оставленную ему,
Хранитель тьмы не заставил себя ждать. Изломанное в нескольких местах обгоревшее дерево с круглыми светящимися провалами на верхушке ствола вместо глаз появилось в кабинете мага сразу после окончания нужных слов.
— Ты хотел видеть меня, милосердный воин? — будто прошуршал невидимой листвой гость.
— Позови меня за выкупом, — приказал Дар.
Ветви скрипнули, как от сильного ветра, и листва зашуршала снова.
— Приходи за положенным, птицы пропустят тебя.
Дарсир приблизился к гостю вплотную. Закрыл глаза и сказал вполголоса.
— Веди, побежденный.
Вокруг заплясал вихрь из горячего пепла и сухих листьев, и пространство подхватило Дара на свои плечи и понесло демон знает куда.
Глава десятая
Элла потеряла счет дням. Солнце на небе сменяло луну, луна — солнце, а чародейка плутала по лесу в поисках выхода. Она давно поняла, что ходит кругами, давно выучила каждый кустик, и тем страшнее становилось от мысли, что придется остаться здесь навсегда.
Животных в лесу не обитало, но деревья казались настоящими, и Элла изо всех сил старалась понять, где находится. Увы! Зеленые великаны не желали отвечать даже самым действенным заклинаниям. Элла понемногу сходила с ума. Она голодала и мучилась от жажды, пока не поняла, что может обратиться к силе и создать еду. Чтобы не страдать ночами от холода она облюбовала полянку, сделала там костровище из найденных камней и выложила лежанку под ветвями густой ели неподалеку. Раз за разом, день за днем, она мечтала не найти места своей стоянки, но лес с упорством закостенелого изувера подсовывал ей одно и то же. Лишь каждый вечер, согревая руки у костра, Элла с прискорбием отмечала, еще один день прошел зря.
На ветви елей уже опустились сумерки, в воздухе повисла вечерняя прохлада, когда Элла оказалась в нескольких шагах от своего пристанища в этот раз. Сердце ухнуло в пятки и замерло, отказываясь биться. Чародейка глубоко вдохнула и заставила себя двигаться вперед. Кажется, настал час, когда она выяснит, наконец, кто держит ее в столь причудливом плену.
На поляне горел костер, и какой-то мужчина помешивал подвешенное над огнем варево в котелке. Элла зашептала защитное заклинание. Незваный гость обернулся на звук шагов, и в отблесках пламени чародейка отчетливо различила лицо Дарсира. Сердце запрыгало как бешенная белка, Элла еле сдержалась, чтобы не кинуться бывшему на шею.
— Это действительно ты или морок, наведенный владельцем жуткого места? — нахмурилась она, хотя уже знала ответ.
Дар стоял в шаге от нее и улыбался. Элла ощущала его тепло, втягивала носом причудливую смесь ароматов можжевельника, лимона и сандала. Закрыла глаза. Как же хотелось обнять и разрыдаться у него на плече! Реветь и знать — все неприятности позади, вдвоем с Даром они обязательно придумают выход.
Он взъерошил челку и резко привлек Эллу к себе.
— Иди сюда, солнышко мое, — прошептал он, сжимая ее в объятьях и целуя макушку. — Чуть с ума не сошел, пока понял, где ты.