Искра страсти

Питерсен Дженна

Анастасия лежала и прокручивала в голове то, что произошло. До нее постепенно доходило, что это она перепрыгнула на другой дом, что это она преодолела расстояние между крышами.

А Лукас, который снова и снова доказывал, какой он выдающийся агент, не смог.

Ана захихикала. Приподняв голову, Лукас посмотрел на нее.

– У тебя истерика? – спросил он, поднимаясь на ноги и отряхивая перепачканные штаны.

Анастасия ничего не могла поделать с собой, смех душил ее. Под его мрачным взглядом она прикрыла рот рукой. Он явно не считал,

что их положение заслуживает такого безудержного веселья.

Протянув руку, Лукас помог ей встать. Глянув через плечо, он разразился длиннющей тирадой ругательств. Каждое последующее было хлеще предыдущего. А уж самое последнее просто вогнало Анастасию в краску.

– Ушел, – сплюнул Лукас. Потом отвернулся и ударом ноги послал вниз несколько камешков, каким-то образом оказавшихся на крыше.

Напряжение отпустило.

– Если он осмелел, мы схватим его. – Анастасия коснулась Лукаса. – Он ведь почти был у нас в руках.

Крутанувшись к ней, Лукас, схватив за руку, прижал ее к груди. В глазах бушевала буря, и слов не было. Наконец он отпустил ее и осмотрелся, соображая, как им спуститься с крыши.

– Лукас? – Она наблюдала за ним.

В ответ он глянул на нее:

– Не отставай.

Лукас направился к водосточной трубе, тянувшейся вниз по стене дома, на котором они стояли. Она смотрела, как он присел и ухватился за трубу, а потом жестом приказал ей устраиваться у него за спиной. Ана собралась было запротестовать, но передумала, стоило ему послать ей короткий и выразительный взгляд.

Мелкими шажками она приблизилась, ухватилась за его широченные плечи и прилипла к спине, пока он осторожно, сантиметр за сантиметром спускался вниз. Она ощущала напряжение каждого его мускула, пока их ноги не оказались на твердой земле.

– Лукас? – повторила она, пытаясь перехватить его взгляд.

– Не сейчас, – проворчал он, схватил ее за руку и потащил по проходу. Когда они выскочили на улицу и двинулись к карете, она увидела Чарли, стоящего на тротуаре перед своим домом.

Он разглядывал дырку в заборе и их неряшливый вид.

– Что здесь произошло, черт побери? – спросил он, направляясь к ним.

Лукас развернулся к нему, задержавшись взглядом на пулевом отверстии. И при этом у него было такое свирепое лицо, какого Анастасия еще никогда не видела. Он казался воином, ее защитником.

– В нее стреляли, Айли. Неужели не понятно?

Глаза у Чарлза округлились, и пока он пытался что-то казать, Лукас распахнул дверцу кареты и подтолкнул Анастасию в спину. Подчинившись, она оказалась внутри, Лукас уселся напротив, со всего размаха хлопнув дверцей и стукнув в стенку кучеру.

Карета рванула с места, и Анастасия наконец посмотрела на мужа. Это был абсолютно другой человек, а не тот, к кому она привыкла. Ни улыбки. Даже ни намека на улыбку. А в глазах столько откровенной и настойчивой ярости, что оставалось только молча наблюдать за ним.

Ее пульс словно взбесился, и не только от погони. Не от охватившей ее гордости за то, что

она перелетела между домами, а Лукас нет.

Возбуждение угнездилось в самом низу живота. Боль, которая была ей знакома, имела одну причину – взгляд Лукаса. Она хотела его. Несмотря на досаду, злость и огорчение, переполнявшие его.

– Лукас, – начала она, борясь с желанием и пытаясь сохранить дистанцию.

Останавливая ее, он поднял руку.

– Он чуть не убил тебя, Ана. Если бы пуля ударила чуть левее.

Анастасия вздрогнула.

– Я, конечно, понимаю, но…

– Никаких «но». – Лукас пересел на ее сторону, и неожиданно она оказалась у него в руках. Пальцами он касался ее плеч, гладил по спине. – Ты знаешь, какое это было чувство, Ана? Знаешь, что пронеслось в голове, когда пуля ударила рядом с тобой?

Его лицо было совсем рядом, глаза – всего в нескольких сантиметрах. И в них она увидела все. Его страх. Его желание. Его злость… Злость на себя, за то, что он испытывает эти чувства. Все это принадлежало ей, ей одной. И ее сердце растаяло.

– Лукас, – прошептала Анастасия, проводя рукой по его щеке. – Я не ранена, я вообще не пострадала.

– Слава Богу, это правда. – Он обвил ее руками, заключая в объятия и прижимая к себе. – Но мне нужно убедиться.

Анастасия чувствовала, как трясутся его руки, когда он взял ее за подбородок и привлек к себе, целуя в губы. Все его тело дрожало, но поцелуй был повелительным, как и всегда. Закинув руки ему на плечи, она изо всей силы прижала его к себе, только чтобы он понял, что с ней ничего не случилось. Чтобы он понял, как тронули ее его страхи. Для нее стало очевидным, что он беспокоится о ней.

Задохнувшись, Лукас прервал поцелуй и заглянул ей в лицо. Анастасия улыбалась, очень мягко. Совсем не так, как на крыше, – победоносно, с пониманием того, насколько она сильна. Это была совсем другая улыбка – уютная и располагающая к себе.

Только для него. То, как она приникла к нему, целуя его в губы, а потом снова отстраняясь, тоже было только для него. Это было утешение и наслаждение.

Лукас был тронут до глубины души, и вдруг его озарило – он ее любит.

Так оно и есть. Истина открылась ему через страх. Нет, не через страх – через ужас. Глядя, как пуля проделала дыру в заборе, представив, что стало бы с его женой, он испытал настоящий ужас. Ему хотелось бы всегда держать ее в своих руках. Защитить на веки вечные.

Но сейчас, отбросив все мысли и сомнения в том, любит ли он ее, он просто капитулировал перед спокойствием, которое она предлагала. Умиротворенность растеклась по его телу, когда она запустила пальцы ему в волосы. А вслед, когда она уселась верхом на его колени, желание погнало кровь по жилам, нагнетая возбуждение.

Потянув ее на себя, Лукас начал сам целовать ее грубо и бесцеремонно. Только желая почувствовать ее, ощутить ее вкус. Владеть ею. Эта мысль, когда он позволял ей проникнуть в сознание, представлялась ему все более правильной.