Искры тьмы. Часть 4
Шрифт:
Взрыв тьмы оказался ярче, взрыва света… А когда он закончился, вокруг не было ничего, кроме обычного собора. Люди, свечи и церковное пение. Свет за окном, телефон в кармане джинс и оповещение на нем о зачисление зарплаты.
Ринулся было набрать Макса, но вспомнил, что мы с ним до прихода Тьмы и не были знакомы. Как не были знакомы с Костей и Ирой. Черт.
Быстрый взгляд по сторонам ударил по мозгам такой ностальгией, что невольно загружалась голова. Солнце сквозь окно светило столько ярко, а на небе не было ни облачка. Теплый летний день, уже ближе к вечеру. Вокруг безмятежно ходят люди. И всё вроде
На какое-то мгновение, когда уже хотел выпустить скилл, чтобы просто посмотреть на эффект, внутри подняло голову сомнение. А вдруг вокруг реальность? Вдох, выдох и скилл летит в пол, а не в толпу людей, как я хотел секундой ранее. И сразу другая мысль: а вдруг нас переместило в другую реальность? В любом случае сомневаюсь, что так просто можно отсюда выбраться.
На грохот ломания камней обратили внимание все, кто был в соборе. Ну а рядом со мной образовалась нехилая такая ямка с рваными краями. Тут же в мою сторону твердым шагом направился священник, а испуганный шепот людей превратился в гул. И как только местный рясоносец оказался рядом и уже открыл было рот, гул множества голосов слился в единый поток слов.
— Я дам тебе силу, — звучал он твердо и властно. — Никто не посмеет встать против тебя! Никто не сможет противостоять тебе!
Шепот вклинился в мысли, подобно буру. Вместе с ним пришла и боль, только это было зря. На какой-то миг сознание вернулось в реальность, но этого хватило. Еще успеваю вскинуть руку вверх, и заряд Копья срывается в Кристалл тьмы. Он достигает цели за удар сердца, после чего всё вокруг превращается в туман из клубящейся тьмы. Шепот превращается в крик, который бьет по голове вспышкой боли. Её концентрация столь высока, что сознание туманится и выключается.
Судя по внутренним ощущениям, прошло не больше минуты. Глаза я открыл резко и так же резко подорвался на ноги. Рядом валялись тела Макса, Иры и Кости. В центре осколки темного кристалла, что сейчас представляли собой практически пепел. Довольно крупный, да, но всё же пепел. Вокруг нас пещера, чьи стены буквально усеяны подобными, но намного меньшими по размеру, кристаллами. Шепот тоже присутствовал, но сейчас он шел еле слышным фоном и не более.
Вытаскивал я своих друзей из пещеры под аккомпанемент сотен голосов. Они шептали, но чего-либо понятного расслышать так и не удалось. Зато когда все оказались снаружи, звук взрыва трех РГД оказался намного приятнее. И сразу за этим шепот как отрезало. Остался лишь гул после взрыва и не более.
— Моя голова, — прохрипел Макс, на удивление первым придя в сознание.
Следом ухнул Монумент тьмы, и даже дышать стало легче. К тому же вокруг я раскидал световые химические палочки и уже был готов зажечь костер. Но не понадобилось.
— Вставай уже, — вздохнул я, направляясь к Ире.
Достав из котомки флягу с водой, полил себе на руку, а после протер лицо девушки холодной водой. В себя приходить она начала практически сразу. Сначала под веками забегали зрачки,
Костя очнулся сам, стоило мне только отойти от Иры. Гном завозился на земле, судорожно проталкивая в себя воздух, в попытке сделать глубокий вдох. У него это даже получилось, правда, он тут же закашлялся.
— А было весело, — хмыкнул внезапно Макс. — Но больше не хочется. Серый, где был?
— Собор, люди, священник, — пожал я плечами. — Солнце в окнах. Не скажу, что весело, но по ностальгии ударило.
— Я с мамой была, — глухо бросила Ира и внезапно зарыдала навзрыд.
Костя оказался с ней рядом в ту же секунду, и девушка вцепилась в гнома, словно утопающий в соломинку. Мы с Максом тактично отвернулись, осматривая пещеру более внимательно.
— Серый, здесь что-то есть, — голос друга отвлек меня от стены.
Подойдя к нему, мне удалось увидеть, как танк толкает дверь, которая при прикосновении стала похожа на зеркало. Черное, матовое, оно пошло волнами, стоило Максу только к нему притронуться.
Но вот он приложил силы чуть больше, чем следовало, и оно пошло трещинами, чтобы после разлететься на осколки и представить нашему вниманию новую комнату. А вот увиденное там не просто заставило замереть, оно вымыло из головы все мысли, какие только могли быть в ней.
Там посреди еще одной пещеры, стены в которой представляли собой черное зеркало, в воздухе висели наши тела. Я, Костя, Макс и Ира.
— ЧТО. ЭТО. БЛЯДЬ. ТАКОЕ? — вырвалось из меня прежде, чем снова всё померкло.
В следующий раз глаза я открывал уже с трудом. Не то чтобы было тяжело, но словно я только-только проснулся. Нега и лень завладели телом и прежде чем распахнуть глаза, зевок вырвался сам собой.
Уже после удалось разлепить веки и увидеть над собой молочный натяжной потолок. Бархатные обои, алого цвета с золотистыми узорами. Несколько вычурных светильников и тихая музыка, играющая на фоне.
Тут же попытка призвать Копьё, которая не увенчалась успехом. То есть — абсолютно. Ни интерфейса, ни скиллов. Чувства, будто тебя переживали, и выплюнули, но не более.
— Ну и чего ты всё еще в кровати? — вошедшая в спальню Алена, стала неприятным сюрпризом. — Идем завтракать.
Проводив её взглядом, я только прикрыл глаза, пытаясь найти в себе что-то. Но этого «что-то» не было. Достучаться до скиллов не вышло, как и призвать интерфейс. Медитация? Смешно. Мысли? Мимо. Я пытался, честно. Но ничего толкового не вышло. Лишь голова заболела, причем настолько сильно, что я почувствовал кровь, вытекающую из носа.
Что ж, зацепка есть, живем дальше.
На кухне девушка колдовала у плиты, готовя что-то очень вкусное. Сама кухня слишком светлая, как по мне, так что руку к этому приложил точно не я. Что еще бросалось в глаза? Огромное окно на пол стены и этаж, этак, восьмой навскидку. Ах да, еще солнце. Теплые лучики которого приятно скользили по коже, принося с собой тепло и покой.
— Садись, давай, — бросила Алена, с теплотой в голосе. — Сейчас уже готово будет.
Запах свежих овощей дразнил аппетит зверски. Девушка, видимо, это заметила и через полминуты на столе появилась большая тарелка с салатом. Простой, из огурцов и помидоров, да приправленным подсолнечным маслом, он, тем не менее, казался чем-то волшебным.