Искры тьмы. Часть 4
Шрифт:
— Какой-то ты сегодня не разговорчивый, — девушка сложила руки на груди, и наклонив голову на бок, пристально смотрела мне в глаза.
— Не выспался, — просто пожал я плечами.
Еще несколько секунд игры в гляделки и девушка вернулась к плите.
Я же сосредоточился на своих ощущениях. Всё казалось реальным. Порой, даже слишком реальным, но я-то знал, что реальности вокруг нет.
Зубчики вилки вместо того чтобы устремиться к салату, проткнули кожу на моей ладони. Боль ощущалась так же, как и всегда. Слизав несколько капель крови, ощутил привкус железа на языке.
Что
Закрыть глаза, отвлечься от навеянной реальности и уйти в себя. Тут же головная боль начала накатывать волнами, вместе с которыми подступала и тошнота. Но всё это меркло перед тем, что я начал что-то ощущать. Боль усиливалась, на фоне раздавался голос Алены, сначала умиротворенный, через несколько минут он сменился на злой и громкий.
Дальше — больше. Ощущение теплых лучей солнца сменились обжигающим жаром от открытого огня. Снова гул, а точнее шепот, который теперь расслышать было практически невозможно.
Глубже, глубже.
По телу пробежала волна боли, но я не остановился. Погружаться внутрь собственных мыслей, зная, что за всё придется расплачиваться болью, было нелегко. Но когда перед глазами раскрылось окно интерфейса и окружающее пространство вокруг моргнуло, даже дышать стало легче.
Никакой второй комнаты, естественно, не было. И да, огромный Кристалл тьмы я всё-таки разбил. Правда сейчас из той пыли, что после него осталась, собирался уже второй. Я прямо-таки видел пылевые дорожки, что рвались к небольшому пока еще камню.
В этот раз Молния тьмы сорвалась с ладони и унеслась в цель. Вспышка, легкий хлопок и больше ничего. Лишь легкая слабость, да капли крови из носа, которые начали капать тут же. Головокружение удалось перебороть, так что сознание я не терял. Лишь аккуратно присел на землю, ненадолго прикрыв глаза.
Черт, как же это было реально. На коже всё еще присутствовало ощущение тепла солнечных лучей, а в ушах застыл голос Алены. Тут же следом в голове щелкнуло, и с места я поднимался быстрее обычного. Доступ к котомке, жидкость для розжига и спичке в руке. Судорожный взгляд по сторонам в поисках хоть каких-то веток и Прыжок внутрь собора. Скамейка разлетелась в дребезги, чтобы стать щепками для костра. Вновь Прыжок, уже к месту спавна кристалла и через десяток секунд пещеру озаряют лепестки пламени.
Не скажу, что сразу стало легче дышать, но что-то подобное ощутить можно было нутром. Та тьма, что поселилась здесь, начала втекать в стены, а пыль от кристаллов просто испарялась.
Ненавижу подобные игры с разумом. Сейчас я пребывал не в лучшем расположении духа. Это было, откровенно говоря, больно. Там словно другая реальность, без всех этих проблем и страха. Такая желанная и такая далекая.
Нет, определенно, как только разберусь с текучкой, пойду по глаза К’Туна. Всевидящий ужас приведет меня к месту, где находится Ящик Пандоры. Так или иначе.
Кряхтение Макса привлекло к себе внимание не только звуком. Танк ворочался, пытаясь подняться на ноги и хотя бы привстать на колени. Взгляд его блуждал по округе и был абсолютно пустым. Но вот он сосредоточил внимание на костре, а после пробежал глазами по округе и словно бы ожил.
— Сука, — прохрипел он практически
Тряхнув головой, он выдохнул и поднялся на ноги.
— Посиди с ними, — кивнул я головой, на пока еще не пришедших в себя Костю с Ирой. — Еще за дровами схожу.
Макс бросил на меня хмурый взгляд и кивнул.
Я же вновь метнулся в собор и разбил еще несколько лавочек. Доски от них послужили отличным топливом, и через десяток минут высота костра достигла метра полтора. Отсветы пламени разносились по пещере, а остатки черных кристаллов истаивали, словно снег под лучами летнего солнца. Они послужили и будильником сначала для Иры, которая точно так же, как и Макс, очнулась, словно от долгого сна. Следом за ней в себя пришел Костя. Гном выглядел неважно. Глаза на мокром месте и синяки под глазами, которых, совершенно точно, не было до этого.
— Вы как хотите, — нарушил Макс тишину, — но теперь всё брошу на прокачку ментальной сопротивляемости.
— Знать бы еще, как её прокачивать, — хмуро пробормотал Костя.
— Мне кажется, только предметами, — подала голос Ира. — Явно ведь не физический параметр.
Приложило всех, кажется, не хило.
— Сжигаем здесь всё к херам, — хлопнул я ладонями по коленям, — и на выход. Хватит этих посиделок.
Растормошить группу удалось с трудом. Для каждого эти наваждения прошлись наждачкой по самым больным темам. И дело даже не в воздействии на психику, всё намного глубже, пусть и лежит на поверхности. Никто не воздействовал на разум, лишь показали то, чего так хочется и как бы могло быть. Недостижимое, но такое желанное. И не надо тебе никаких тварей и чудовищ. Дай человеку увидеть, просто увидеть, и возвращаться уже не захочется.
Собор полыхал знатно. Занялся он буквально за несколько минут, так что сейчас мы стояли и просто смотрели. По пещере расходился не только жар от огня, но и свет, выжигающий всё лишнее. Не шибко приятное зрелище, когда с потолка медленно стягивается черная жижа и тут же испаряется под напором яркости пламени.
— Хорошо горит, — на удивление именно Ира не смогла смотреть на зарево в тишине.
Ну а на улице, по выходу из пещеры, нас ждал снегопад.
Крупные хлопья медленно опускались к земле с бездонной черноты сверху. Этот снег уже не был той мимолетной моросью, что сыпала с него ранее. Сейчас было полное ощущение, что он уже не растает.
Изо рта вырвалось небольшое облачко пара, а порыв холодного ветра забрался за шиворот и пробежался по спине.
— Зима близко, — попытался схохмить Макс, только вот никто даже не улыбнулся.
Она и правда оказалась ближе, чем того бы хотелось.
Глава 15
К Родно мы подходили с чувством выполненного долга. Снег так и не прекратился, да и к тому же усилился. Он толстым слоем покрыл землю, погребая под собой растительность. На деревьях образовались шапки, а ветви стали гнуться к земле. Видимость из-за снежной пелены упала метров до тридцати. Под ногами неприятно хлюпало и холодило ступни. Если одежда торса, да и штаны в целом позволяли игнорировать холод, то вот обувь была к такому не приспособлена.