Искры
Шрифт:
— Яшка! — воскликнула Алена.
— Ну, что «Яшка»? Надо решать, пока есть случай.
— Правда, правда, сынок, — поддержал его Игнат Сысоич.
Марья тоже сказала:
— А чего ж крыться? Мы все знаем. Весь хутор знает, как убегала и как он порол тебя. Пора кончать дело.
Однако Игнат Сысоич, немного подумав, решил иначе:
— Нет, Яша, не так надо делать. Ты лучше забери ее от греха к себе. Там оно вольней будет решать, когда пора придет.
… На следующий день Яшка с отцом и Аленой уехали из хутора.
Вместе с ними поехал разыскивать сына Игнат Сысоич.
И по хутору пошел слух: Нефед посватался к Дороховым.
Глава третья
Против Чургина улик не было, но власти подозревали, что шахта забастовала не без его участия, и посоветовали рассчитать его. Шухов вызвал Чургина для объяснения.
— Господин Чургин, — вежливо заговорил он, — мне кажется, вы могли бы предотвратить стачку, пользуясь своей исключительной популярностью у шахтеров. Почему вы не сделали этого?
— Потому, что шахтеры считают меня вашим доверенным лицом, Василий Васильевич, и смешно было рассчитывать на доверие ко мне с их стороны, — ответил Чургин.
— Да, но, во всяком случае, вы могли бы предупредить Николая Емельяновича.
— Нельзя предупредить то, что возникает стихийно.
— Гм… — задумчиво произнес Шухов, пощипывая бородку. — Вы отвечаете с поразительной скупостью. Ни одного лишнего слова. А знаете, Илья Гаврилович, — Шухов прищурил правый глаз, — я вам не верю. Вы не могли не видеть, что назревает бунт. Умный вы человек и опытный в нашем горном деле. Но, по-моему, и в своем деле вы не менее опытный. Я не могу этого доказать, и никто не может, но кажется мне, что я прав.
Он встал, сделал несколько шагов по кабинету. «Черт его знает, я прав или он прав. Кажется, каждый из нас по-своему прав», — думал он.
Чургин бросил на Шухова холодный взгляд, посмотрел на стоявшего у окна Стародуба и с легкой усмешкой сказал:
— Что ж. Вы хозяин, я же всего только ваш работник. И если у вас сложилось такое мнение…
— Да это не только мое мнение, — перебил его Шухов. — Я верю властям, господин Чургин. И как мне ни жалко расстаться с вами, я вынужден вас уволить.
Ни одним движением Чургин не выдал вдруг охватившего его волнения, и лишь на бледном, спокойном лице его проступил легкий румянец.
— Благодарю за откровенный разговор, Василий Васильич. Смею вас уверить, что от этого в убытке буду не я, — отчетливо произнес он, поднимаясь со стула. — Прощайте.
Он вышел из кабинета, крупный, неторопливый, и тихо прикрыл за собой дверь, а Шухов сказал Стародубу:
— Удивительный человек! Ни одного лишнего слова. Ни звука, что-де это недоразумение. А ведь его никто теперь не возьмет, черт возьми!
— В том-то и дело, Василий Васильевич,
— Возьмут? Вы уверены в этом?
— Абсолютно уверен.
Шухов, невысокий, с рыжеватой бородкой, суетливо забегал по кабинету, о чем-то размышляя, а Стародуб смотрел на план второго горизонта и думал: «Остался верен себе до конца. Другой бы именно сейчас и сказал, кто автор нового проекта».
— А вы знаете, — спросил он хозяина, — кто автор проекта многосаженных уступов?
Шухов остановился, выжидательно посмотрел на Стародуба.
— Чургин?
— Чургин.
— А черт бы подрал этого уездного пристава! — с досадой проговорил Шухов. — И нас с вами вместе. Впрочем, сейчас уже ничего изменить нельзя.
А Чургин, выйдя из кабинета, туже натянул на лоб картуз и медленно пошел по коридору. «Значит, подозревают? Скверно! — подумал он. — И стачка не удалась, и Семен Борзых с Загородным и Матреной Ивановной в полиции, и Леона с Ольгой пришлось отправить в неведомые края. Невеселые дела».
В коридоре ему встретился штейгер Петрухин.
— Ну как?
— Пишите распоряжение в расчетный отдел.
— Нет, нет. Зачем же спешить? — ухмыльнулся Петрухин. — Вот вы поспешили с подрядчиками — и людей насмешили. Не так ли? Заходите ко мне в кабинет, я человек незлопамятный.
Чургин вошел в кабинет, сел и закурил.
— А вы похудели, Илья Гаврилович, — насмешливо заметил Петрухин. — Или распоряжение Василия Васильевича так подействовало на вас?
— Пишите записку, Иван Николаич, — повторил Чургин, но Петрухин повертел в пальцах ручку и, отложив ее в сторону, ехидно спросил:
— Что вы собираетесь делать теперь, извините за нескромный вопрос?
— Получу записку и уйду.
— А работать где будете?
— В шахте.
— Ой ли?
Петрухину хотелось поизмываться над бывшим доверенным хозяина, но он понял, что это не удастся: Чургин холодно смотрел ему в лицо, пуская изо рта колечки дыма.
— Разрешите я сам напишу записку, Иван Николаич, а вы подпишете, — предложил он. — Доведись это мне, я бы отпустил вас за полминуты.
Петрухин взял папиросу и, не найдя коробки со спичками, встал из-за стола.
— Позвольте прикурить, непостижимый господин Чургин, — сказал он все так же насмешливо и, помолчав, заговорил уже другим тоном: — Может, того, вновь будем друзьями? Положение в обществе, перспективы для карьеры. Вы меня понимаете?
Чургин молчал. Петрухин, сев на свое место, подумал: «Заколебался. Эх, деньги — это слишком соблазнительная вещь, черт возьми!» И без обиняков предложил:
— Переходите на нашу сторону. Расскажите о главных виновниках стачки, и мы будем считать все происшедшее случайностью.