Искупление
Шрифт:
Мысль о том, что мне предстоит покинуть палату, внушала дикий страх. Здесь, запертой в четырех стенах, я ощущала себя в безопасности, но стоит мне покинуть порог палаты, как накатывала жуткая тошнота, вызванная ужасом.
Но в тоже время, я чувствовала трепет внутри своего живота. Конечно, ничего не будет так, как прежде, но сделать что-то, что я делала до больницы, вызывало радостное возбуждение.
Глава 14
Пол
Мой брат по уши увяз в новом психологе. Он бы хотел
Я бы солгал, если бы сказал, что Кэтрин не завладела моим вниманием. Она очень эффектная женщина, в том вкусе, который так любит Кристофер: умна, сексуальна, остроумна. Мне нравилось его дразнить, потому что видеть его влюбленным — ну это, как минимум, странно. Я старался задвинуть на второй план ноющее чувство, которое поселилось у меня под ложечкой. Осознание того факта, что в жизни брата появился кто-то, кто может стать важнее меня, пугал меня до ебаного ужаса. Потому что сейчас я видел, что я нуждался в нем гораздо больше, чем он нуждался во мне.
Сложности добавляла Элиза, которая все еще находилась в больничной палате, несмотря на то, что ее состояние было ближе к удовлетворительному, судя по ответам доктора Карсона, которого я зажал в углу.
Я чертов псих, и я не отрицаю этого факта.
Прошло столько времени, что я не знал, как мне подойти к девушке, один взгляд которой заставлял чертово сердце внутри моей груди биться со скоростью гребанного света.
Я ни разу не посещал ее в больнице, но я бесчисленное количество раз сидел под дверью, слыша, как ее рыдания пробивают гребаную дыру внутри моей груди. Но не думаю, что я именно тот, кто может ее утешить. За то я видел Уилла, который заходил в ее палату, как к себе, блять, домой. Если бы не ее тихий смех, который доносился из-за двери каждый ебаный раз, когда этот мудак посещал ее койку, я бы вытащил его за загривок.
Но, так или иначе, все это сильно перегружало мою нервную систему. Я все чаще ловил себя на мысли о том, что ищу драки или малейшего повода к ссоре. Вылазки за стену, убийство тварей или бородатых каннибалов не могло исправить ситуацию.
Темнота сидела внутри моего тела и требовала выхода.
Я перелез через забор и шагнул на задний двор Кэтрин, зная, что она сидит в кресле и курит одну сигарету за другой. Она может притворяться кем-то другим для моего брата, но я вижу ее насквозь.
— Ты выглядишь взволнованной, — тихо произнес я, прислонившись к углу дома.
— Блять, — громко выругалась Кэтрин, подскочив в своем кресле, — ты доведешь меня до инфаркта.
Я растянул рот в невеселой улыбке и прошел внутрь, поднимая ее ноги с кресла. Приземлив свою задницу на соседнее кресло, я опустил ее ноги себе на колени и крепко сжал, предвидя ее жалкие попытки скинуть ноги на землю.
— Ты слишком
— Что ты делаешь в моем доме? — спросила она, слегка успокоившись.
— Ну, теоретически не в доме, а во дворе, — заметил я, проведя языком по внутренней стороне щеки.
— Это как-то меняет дело? — она приподняла брови и сделала очередную затяжку.
— На самом деле — нет.
— Зачем ты пришел? — Кэтрин затушила окурок в пепельнице на столе и сейчас сидела, скрестив руки на груди.
Я продолжать сидеть, лениво выпуская дым от сигареты. Хотелось бы мне знать, зачем я здесь.
— Хотел спросить, как твоя работа.
— Моя работа? — она удивленно приподняла брови, — а что не так с моей работой?
— Я у тебя и спрашиваю, что с твоей работой.
Кэтрин тяжело вздохнула, и потерла переносицу.
— Пол, тебе надо быть более конкретным. День был долгим и мой мозг отказывается разгадывать твои ребусы.
Я высунул язык и провел им по своим зубам, затем хрустнул шеей и с силой вдавил окурок в пепельницу.
— Элиза, — наконец произнес я, — как она?
Кэтрин замерла на своем стуле, тараща на меня свои большие карие глаза.
— Я связана врачебной тайной, ты же знаешь, — покачала она головой, всматриваясь в невысокий забор в нескольких метрах от себя.
— Знаю, блять, и я не прошу тебя ее нарушать. Я просто хочу услышать хоть что-то хорошее в этом ебаном пиздеце.
— Какой у тебя интерес, Пол? — Кэтрин стянула свои ноги с моих колен и уперлась в них локтями.
Я потер ладони между собой и слегка хрустнул пальцами, избегая ее настойчивого взгляда. Почему все пытаются что-то анализировать, избегая прямого ответа?
— Она хороший стрелок.
— И все?
— И она отличный солдат, которая не заслужила всей этой хуйни, что с ней произошла. Поэтому не пытайся вытянуть из меня того, чего нет, Кэтрин.
Она откинулась на спинку кресла и провела рукой по подбородку, задумчиво глядя перед собой. Я вскинул голову и уставился на ее лицо.
— Ей предстоит большая работа, — наконец произнесла Кэтрин, — я прописала ей определенные препараты, которые помогут ей наладить сон и контролировать свои приступы страха. Но они не помогут ей справиться с кошмарами, которые сидят глубоко в ее памяти. Я делаю все, чтобы вытащить ее, Пол, поверь мне.
— Я верю, — обреченно кивнул я головой и провел рукой по своему затылку.
— Я назначила ей в качестве терапии стрельбы. Она должна выбираться в зал, чтобы тренироваться в стрельбе. Я знаю, что она одна из лучших стрелков вашего города. Это говорит о том, что ей это нравится. Мне надо заставить ее почувствовать еще что-то, кроме постоянного ужаса.
— Она чувствовала все, что они с ней делали? — напряженным голосом спросил я. При воспоминании об этом по моему телу поползли мурашки страха и ужаса. Ебаные твари.