Искупление
Шрифт:
— Все-то ты знаешь!
— По поручению Адмирала уже несколько раз интересовались твоими парнямим. Приезжал Клаус. Он для своих нужд взял несколько человек.
— Всегда так. Только подготовишь людей, а у тебя их забирают. Ладно, я сегодня добрый пусть забирают. Завтра займусь проверкой подготовки оставшихся курсантов. Если они готовы, то на конец недели можно решать вопрос о заброске. "Старик" не сообщал о новых целях?
— Нет. Я был на совещании в Варшаве в штабе "Валли" и встречался с Адмиралом. Он сказал, что ты все сам решишь. Якобы вы все уже обговаривали.
— Мы с ним это обсуждали в конце апреля. Но я думал что с изменением обстановки на фронте он решит поменять и
— Понятно. Рассказывай, что там, на юге делается. У нас тут было довольно много споров на эту тему, так как информация оттуда идет скупая.
— Как знал что ты меня об этом попросишь и захватил с собой карту того района. В принципе особо рассказывать не о чем. На линии фронта я был всего несколько раз и то не на передовой, а на сборных пунктах военнопленных. Об обстановке на фронте знаю только со слов офицеров 6 Полевой и Армейской Группы "Клейст".
— Ну, хоть это.
— Тогда слушай. Там идет не все, так как думали в штабе ГА "Юг". Планировалось срезать "Барвенковский выступ", где расположились 3 русских армии — 6,57 и 9, сходящимися ударами 6-й Полевой армии из района севернее Балаклеи и армейской группы Клейста из-под Славянска— Краматорск — Александровка. Ландшафт в тех местах достаточно ровный, сплошных лесов и болот, как под Ленинградом или тут, не наблюдается и поэтому русские в голой степи между Балаклеей и Славянском не могли постороить прочной обороны. Разведкой было установлено, что так оно и есть. Оборона русских строилась очагово и на не большую глубину. Поэтому считалось, что выделенных сил, опыта и умения наших солдат для прорыва русской обороны вполне хватит. Учитывалось и то, что у русских отсутствовали большие запасы артиллерийских боеприпасов. Операция была названа "Фридерикус-1" (Friderikus-1).
Одновременно с этим в штабе ГА "Юг" планировалось нанести еще несколько отвлекающих ударов. Силами 6 Полевой армии по позициям русских в районе Белгорода и 11 армией Манштейна по Керченскому фронту.
С целью сокрытия наших планов была проведена большая работа по дезинформации противника. Решался вопрос по дезорганизации высших эшелонов руководства Южного и Юго-Западного фронтов русских. Так по запросам наших агентов были нанесены авиаудары по штабу Юго-Западного фронта в Валуйках, а также штабам 6 и 57 армий русских в Федоровке и Серафимовке. Результатами этих налетов стала гибель большого числа офицеров указанных штабов. Самыми значимыми фигурами из которых стали командующий Юго-Западным фронтом генерал Кирпонос и член Военного Совета фронта генерал — лейтенант Хрущев. Поэтому фронт возглавил начальник штаба — генерал-лейтенант Баграмян, согласовавший все свои действия с маршалом Буденным. Забегая вперед, могу сказать, что возможно именно с этих авиаударов и смены командования Юго-Западного фронта и начались наши проблемы.
По сообщениям агентов до конца первой декады мая русские делали именно то, на что рассчитывал фон Бок — усиливали свою оборону на Курском, Брянском, Воронежском и Сталинградском направлениях, между р. Северный Донец и Таганрогским заливом. Поступали сведения и о том, что командование Южного направления русских готовилось отражать десанты в Крыму и на Кавказском побережье Чёрного моря. Поэтому оно запросило у своей Ставки Верховного Командования колоссальные подкрепления — 32-34 стрелковых дивизий, 27-28 танковых бригад, 19-24 отдельных артполков и 756 боевых самолётов. По нашим данным русский Генштаб и Ставка выделили маршалу Буденному лишь 10 стрелковых дивизий, 26 танковых бригад и 10 отдельных артполков. Эти части к началу боев прибыли не все.
Начало нашего наступления планировалось на 18 мая. Но, увы, русские нас опередили. В половине седьмого утра 12 мая заговорили
Так началась "Вторая битва за Харьков".
— Получается, что наша агентура не смогла своевременно выявить подготовку русских к наступлению?
— Прибытие войск удалось вскрыть. Мы знали примерное количество имевшихся в распоряжении Буденного сил и средств. Но в наших штабах был сделан неверный вывод. Считалось, что русские будут играть от обороны. Почему считали именно так, не спрашивай. Не знаю. Все верили в то, что русские будут только обороняться, что у них нет достаточных сил и средств для наступления. Верили в наш наступательный порыв и надеялись перехватить стратегическую инициативу. И действовали так, а не иначе.
— Понятно. Продолжай.
— Начавшееся наступление русских в штабах восприняли далеко не с ледяным спокойствием. Слишком неожиданным было оно для всех.
В первый день операции 28-я армия русских продвинулась вперёд только на 2-4 километра, но зато соседние 21-я и 38-я армии смогли оттеснить наши войска на 6-10 километров. Против них действовали XVII (17-й) армейский корпус генерала Холлидта и левое крыло LI (51-го) армейского корпуса генерала фон Зейдлиц-Курцбаха.
В "Барвенковском выступе" 6-я армия русских смогла нарушить оборону VIII (8-го) армейского корпуса на 42-километровом участке и потеснить его на 12-15 километров. Здесь против русских действовали войска наших VIII (8-го) армейского корпуса генерала Гейтца и VI (6-го) румынского корпуса, а также правое крыло LI (51-го) армейского корпуса. Все эти части в своем составе вообще не имели танков.
На следующий день в сражение с нашей стороны были брошены пикирующие бомбардировщики трех бомбардировочных эскадр. прибывших из Крыма из состава 4-го воздушного флота. При их активной поддержке Паулюс, собрав в кулак все резервы своей армии, нанёс контрудар во фланг северной советской группировки. В ударе участвовали 3 и 23-я танковые и 71-я пехотная дивизии. Они смогли остановить советские войска в 20 километрах к северо-востоку от Харькова и потеснили правофланговые силы 38-й армии русских.
Тем не менее, войска 6-й армии и армейской группы Бобкина в "Барвенковском выступе" за 13 мая расширили прорыв до 50 километров и продвинулись вглубь нашей обороны еще на 16 километров, а 6-й кавалерийский корпус на 20 километров. В тот же день, командующий 6-й армии русских, генерал Городнянский якобы по личному указанию Буденного пустил в ход, имевшийся в его распоряжении 23-й, а на следующий день 21 танковые корпуса.
За 14 мая 28-я армия русских смогла продвинуться вперёд еще на 5-6 километров и достигла реки Муром. Здесь глубина прорыва обороны армии Паулюса за два дня наступления русских составила 20-25 километров. По показаниям пленных офицеров из 28 армии русских подтвержденных сообщениям разведки русские в полосе 28-й армии собирались ввести в прорыв подвижную группу в составе кавалерийского корпуса и мотострелковой дивизии.