Искушай меня в сумерках
Шрифт:
Лео улыбнулся и покачал головой:
– У тебя логика семьи Хатауей. И меня здорово беспокоит, что я тебя почти понимаю.
– Видишь ли...
– Нет, объяснять ты будешь в дороге. А сейчас жди меня здесь. Я пошлю за кучером и прикажу слугам приготовить карету.
– Я причиняю столько неудобств...
– О, они привыкли. Я настоящий гений внезапных отъездов.
В словах Лео, похоже, была некоторая доля правды, поскольку и карета, и багаж были готовы с изумительной скоростью. Когда Лео спустился, Поппи ждала у камина в прихожей.
– Можно
Он помог ей забраться в карету – удобный экипаж с хорошими рессорами и мягкими сиденьями. Поппи сложила в углу несколько подушек и устроилась на них в ожидании долгого путешествия. Путь до Гемпшира займет целую ночь, а на дороге полно выбоин, несмотря на щебень и частые ремонты.
– Извини, что я пришла в столь поздний час, – сказала она брату. – Ты, без сомнения, сейчас давно бы сладко спал, если бы не я.
Лео усмехнулся:
– Я не слишком в этом уверен. Но сейчас это неважно, нам пора ехать в Гемпшир. Я мечтаю увидеть Уин и беспощадное чудовище, за которое она вышла замуж, и мне необходимо проверить состояние имения и арендаторов.
Поппи улыбнулась, вспомнив, как тепло Лео относился к "беспощадному чудовищу" на самом деле. Меррипен заслужил неугасимую благодарность Лео за то, что восстановил имение и управлял им. Они часто писали друг другу, одновременно споря сразу о нескольких вещах и с наслаждением подкалывая друг друга.
Придвинувшись к темно-коричневой занавеске на ближайшем окне, Поппи приподняла ее и стала смотреть на полуразрушенные здания, на заклеенные афишами стены, на заколоченные витрины, купавшиеся в тусклом свете фонарей. Ночной Лондон был неприятным, непредсказуемым и опасным. И Гарри был где-то там. Она не сомневалась, что муж сможет сам позаботиться о себе, но мысли о том, чем он занимается – и с кем он этим занимается – навевали грусть. Она тяжко вздохнула.
– Ненавижу летний Лондон, – заметил Лео. – Темза в этом году воняет совершенно гадко, – он помолчал и внимательно посмотрел на сестру. – Но полагаю, твой вид вызван вовсе не беспокойством о санитарном состоянии города. О чем ты задумалась, сестричка?
– Гарри ушел из отеля сегодня ночью после... – Поппи запнулась, поскольку не смогла найти слов, чтобы описать, что именно произошло. – Не знаю, как долго он не вернется, но в лучшем случае у нас будет 10-12 часов форы. Правда, он может принять решение не ехать за мной, и это меня огорчит, но вместе с тем и принесет облегчение. И все же...
– Конечно, он за тобой поедет, – заверил Лео. – Но если не хочешь, тебе не обязательно больше с ним встречаться.
Поппи медленно покачала головой.
– Я никогда ни к кому не испытывала столько противоречивых чувств сразу. Я его не понимаю. Сегодня в постели он...
– Стоп! – прервал ее Лео. – Есть вещи, которые лучше обсуждать исключительно с сестрами. Уверен, это как раз одна из них. Утром мы приедем в Рэмси-хаус, и ты обо всем спросишь Амелию.
– Не думаю, что она что-нибудь об этом знает.
– Почему?
– Да, но это... ну... в общем, это мужская проблема.
Лео побледнел.
– Я об этом тоже ничего не знаю. У меня нет мужских проблем. И, по правде говоря, мне не нравится само звучание слов "мужские проблемы".
– Ааа, – Поппи огорченно натянула на себя конец одеяла.
– О, черт! Что именно ты называешь "мужской проблемой"? Ему не удалось поднять флаг? Или флаг упал посреди процесса?
– Нам необходимо использовать все эти метафоры, или...
– Да, – твердо ответил Лео.
– Ладно. Он... – Поппи сосредоточенно нахмурилась в попытке найти подходящие слова... – он оставил меня, пока флаг еще реял.
– Он был пьян?
– Нет.
– Ты сказала или сделала что-нибудь, что заставило его уйти?
– Как раз наоборот! Я просила его остаться, а он не захотел.
Помотав головой, Лео порылся в боковом ящичке рядом с собой и выругался.
– Где, черт побери, выпивка? Я же велел слугам поставить сюда запас, достаточный для путешествия! Всех к чертям поувольняю.
– Там ведь есть вода.
– Воду не пьют, ею умываются, – он еще побурчал относительно злокозненного заговора во имя его трезвости. – Можно только догадываться, почему Ратледж это сделал. Мужчинам очень сложно остановиться посреди полового акта. Они от этого приходят в омерзительное настроение, – Лео скрестил руки на груди и задумчиво оглядел сестру. – Я склонен предложить тебе радикальное решение: прямо спроси Ратледжа, почему он ушел от тебя сегодня и обсуди это с ним, как положено двум взрослым людям. Но до того, как твой муж приедет в Гемпшир, тебе стоит кое-что решить, а именно, собираешься ли ты прощать его за то, что он сделал с тобой и Бэйнингом.
Она удивленно моргнула:
– А ты думаешь, мне стоит это сделать?
– Дьявол свидетель, мне самому, будь я на твоем месте, вовсе не хотелось бы его прощать, – он помолчал. – Но с другой стороны я, бывало, получал прощение за совершенно непростительные поступки. Тут вся штука в том, что если ты не можешь его простить, говорить о чем-то еще совершенно бессмысленно.
– Не думаю, что Гарри нужно мое прощение, – мрачно заметила Поппи.
– Конечно, нужно! Мужчины обожают получать прощение. Это позволяет нам легче переносить неспособность учиться на собственных ошибках.
– Не уверена, что я к этому готова, – запротестовала Поппи. – Почему я должна прощать его так скоро? Простить никогда не поздно, так ведь?
– Иногда бывает поздно.
– Ох, Лео... – она была совершенно раздавлена грузом неуверенности, боли и тоски.
– Попробуй поспать, – ласково проговорил ее брат. – Менять лошадей нам понадобится еще часа через два, не раньше.
– Я от волнения не могу уснуть, – ответила Поппи, борясь с зевотой.
– Тебе не о чем волноваться. Ты уже знаешь, чего тебе хочется, просто еще не готова это признать.