Шрифт:
Глава первая
ШОК
«Больно, мне очень больно. Почему так больно? Я сплю? Но почему не могу проснуться? Просыпаться больно. Я не хочу просыпаться. Пока я сплю, мне не больно. Я слышу чей-то голос, надо цепляться за этот голос, он как поплавок, он там, наверху, он меня вытащит. Откуда вытащит? Где я? Я между. Между верхом и низом. Но здесь быть никому нельзя. Надо или вверх, или вниз. Я хочу вниз, там не больно, почему мне нельзя вниз? Пожалуйста, пустите меня туда! Но там уже ничего нет, надо вверх. Больно будет не всегда, только вначале. Больно только здесь, в между. Почему меня выталкивают вверх? Потому что я числюсь еще там, вверху. Внизу меня еще нет».
— Послушайте,
— Вы что, не видите — дышит.
— Не вижу! Она же белая, как будто мертвая.
— Вот я на палец ее давлю, видите — ресницы дрогнули? Это обычный обморок. Дайте мне мою сумку, там есть нашатырный спирт.
«Что это? Не надо это! Пахнет противно! Оставьте меня в покое! Почему все меня мучают?» Но в темноте тоже больно. Почему меня так тянет туда, где эти голоса? Почему нельзя обратно, вниз?»
— Лиля, вы слышите меня?
«Да, я вас слышу», — подумала Лиля.
— Если слышите, Лиля, откройте глаза.
Глаза ее медленно открылись.
— Ну наконец-то! Ну и напугали вы нас!
Она увидела над собой озабоченное лицо молодого мужчины. Ей послышалось, или ее действительно назвали по имени?
— Где я? — еле слышно пролепетала Лиля.
Все плыло у нее перед глазами, ее тошнило, и почему-то гудело в голове так, словно через нее, как через тоннель, шел поезд. Она увидела часы на своей руке, и ей показалось, что они остановились: часы показывали то время, когда она входила сюда, в этот дом.
«Кто эти люди? В белом халате, наверное, врач. — Мысли в голове двигались медленно. — А этот мужчина? Форма, кажется, милицейская, значит, он из милиции. Откуда они взялись? — подумала Лиля. — Где я? Почему лежу на полу? Я упала, я потеряла сознание». Она вдруг все вспомнила и заплакала.
— Успокойтесь, я прошу вас, вас ведь Лилей зовут? — Молодой милиционер сидел перед ней на корточках и заглядывал в лицо. Он показался ей знакомым, но в голове все шумело, и она не могла сосредоточиться, чтобы окончательно вспомнить его. Лиля попыталась поднять голову и при этом застонала.
— Часы остановились, — неожиданно для себя прошептала Лиля.
Женщина в белом халате тут же наклонилась к ней, посмотрела на Лилины часы и сказала:
— С вашими часами все в порядке, можете не волноваться. Как вы себя чувствуете? Вы сможете встать? Мы поможем вам. Сергей Вадимович, принесите стул. И стакан воды! — крикнула она ему вслед.
Женщина помогла ей встать с пола и усадила ее на принесенный стул. Лиля увидела, что дом полон милиции. Она видела, как то и дело щелкает фотоаппарат со вспышкой и оперативники что-то измеряют. Ее по-прежнему тошнило, и болела голова, но, выпив холодной воды, она почувствовала себя значительно лучше. Вместе с сознанием к ней вернулись память и весь ужас произошедшего, но думать об этом почему-то не хотелось.
— Скажите, — врач снова участливо наклонилась к ней, — вы помните, что с вами было?
Лиля заплакала, ее начало трясти, и врач обратилась к молодому милиционеру, который все еще стоял рядом:
— Нужно увести ее отсюда немедленно. Женщина перенесла только что психическую травму, она сейчас в шоковом состоянии. Давайте выведем ее на улицу.
Они взяли Лилю под руки, и она послушно
Он позвонил ей вчера вечером и, как обычно, назвал время. Это означало, что он будет ждать ее у себя дома. Он жил на окраине города в небольшом коттедже. Ничто не насторожило ее, он делал так всегда: назначал встречу накануне, а ключи она всегда носила с собой. Она приехала к назначенному часу, правда, дверь почему-то была уже открыта, но она, помнится, подумала, что это он сам открыл ее. Она вошла, но дальше помнила все очень смутно. В память врезался труп, лицо которого она сразу узнала. Это было лицо Андрея. Труп висел прямо в коридоре, со связанными руками, весь изрезанный. Нетронутым было только его лицо. Страх, животный страх, снова начал заползать в душу, но, странное дело, подумала Лиля, мозг работал по-прежнему четко. Она вдруг вспомнила, откуда она знала молодого мужчину в милицейской форме, который шел сейчас рядом с ней. Он был знаком с ее мужем. Ее муж, Красовский Александр Борисович, был известным в своих кругах преуспевающим бизнесменом. Представить себе, что муж теперь узнает о ее любовнике, Лиля не могла. А тут еще этот милиционер на ее голову свалился, теперь точно мужу доложит! Лилю охватила паника, и она почувствовала, как ее снова противно трясет.
— Присядьте, пожалуйста. — Врач помогла ей, бережно поддерживая за локоть. — Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, мне уже лучше.
Женщина в белом халате вернулась в дом, и Лиля с Сергеем Вадимовичем остались одни. Неподалеку стояли милицейский «газик» и серая Лилина «вольво». Вокруг не было ни души. «Странная какая-то тишина, — подумала Лиля. — Словно все умерли». Стояло июльское утро, жары не было, и ветерок приятно освежал. Лиля понемногу успокоилась, ее лицо порозовело.
— Лилия Викторовна, я знаком с вашим мужем, Александром Борисовичем, я ему многим обязан и, если смогу быть хоть чем-то полезен вам, буду рад. Но работа есть работа, я, к сожалению, обязан задать вам несколько вопросов.
— Я понимаю. — Лиле, по правде, совсем не хотелось его вопросов, но она знала, что через эту процедуру в такой ситуации проходят все, да и сил, чтобы сопротивляться, у нее еще не было.
— Расскажите мне, как вы оказались в этой квартире и что в ней произошло. — Оперативник говорил медленно, было видно, что он старается изо всех сил не причинять ей лишней боли, а потому так тщательно выбирает слова.
— Что произошло, я не знаю. Прошу вас, поверьте мне, я говорю вам правду. Я не знаю, что произошло. Когда я вошла в квартиру, то сразу увидела труп. Это был Андрей. — Лиля изо всех сил старалась не расплакаться.
— А дальше? Что вы сделали дальше?
— Упала в обморок. — Лиля была похожа на маленького воробья, беззащитного и взъерошенного, одинокого и дрожащего от страха. Она не очень верила этому парню, но больше надеяться ей было не на кого. «Только бы муж не узнал, только бы муж не узнал», — стучало у нее в голове.