Искушение любовью
Шрифт:
— Вы не думайте, я не калека. Мои ноги здоровы, и когда я лежу, могу ими двигать. Но вот стоять и ходить они отказываются — становятся как не мои, и я падаю. Я ведь всю жизнь ничем не болела, не ходила — бегала! А как получила похоронку на сына, ноги-то и подкосились. С тех пор третий годок пошел.
— Неужели сделать ничего нельзя? — удивилась Женя.
— Не знаю, милая. Как вас звать?
— Извините, я не представилась. Я Женя. Евгения Булатникова.
—
— Нет, спасибо. — Женя испугалась, что из-за нее эта женщина сейчас снова начнет сражаться с теснотой маленькой однокомнатной квартиры, с ювелирной точностью выруливая между мебелью и углами. — Я правда не хочу!
— Ну хорошо. — Наталья Михайловна понимающе улыбнулась. — Это правда, квартира наша не пригодна для жизни в инвалидной коляске. Но мне еще повезло: у меня муж золотой! Ведь это не каждый выдержит.
— Наталья Михайловна, неужели нет никакой надежды? — Жене все случившееся казалось почему-то какой-то нелепостью, несправедливостью: одно горе за другим!
— Ну, надежда всегда есть. — Наталья Михайловна рассмеялась, видя горячее желание Жени не смиряться с тем, что есть. — Но мы с вами что-то все обо мне да обо мне. Вы, Женечка, ведь от Лили пришли?
— Не совсем так.
— Не понимаю. — Наталья Михайловна вопросительно посмотрела на Женю: — Разве вас не Лиля прислала?
— Нет, она дала мне ваш адрес, когда я спросила, кто бы мог мне рассказать о ее теперешней семье, о ее муже. Лиля сначала не хотела, чтобы я вела подобные разговоры, но потом дала ваш адрес и сказала, что вы очень близкие ей люди и если это возможно, то вы мне поможете.
— А что вас, собственно, интересует? — Наталья Михайловна насторожилась.
Возникла пауза. Женя не знала, как объяснить ситуацию, а Наталья Михайловна внимательно присматривалась к ней. Обе знали тайну, но молчали, боясь ее раскрыть. Первой нарушила молчание Женя:
— Мы учились вместе с Лилей в университете, потом полгода не виделись. Лиля вспомнила обо мне, когда оказалась в трудной для нее ситуации. Она пережила личную трагедию, о которой до сих пор не может забыть. Ее состояние вдруг начало резко ухудшаться. Причем теперь она не хочет ни с кем видеться, в том числе и со мной. Она не желает ничьей помощи и скрылась в особняке. Вот я и подумала, может быть, ваш муж может мне помочь — меня ведь в особняк вряд ли пустят.
— Да, вас туда не пустят. — Взгляд Натальи Михайловны был устремлен куда-то вдаль, словно она видела что-то свое. Наконец она посмотрела на Женю. — Я все знаю. Лиля была у меня на днях и рассказала о своей беде.
Наталья Михайловна замолчала, продолжая что-то вспоминать, а Женя, почувствовав внезапное облегчение, терпеливо ждала.
— Когда Лиля пришла ко мне, я не узнала ее: она сильно похудела. Бедная девочка! — Женщина заплакала.
Женя наклонилась к Наталье Михайловне и ободряюще пожала ей
— Я не думаю, что все так плохо. Я верю, что Лиля справится.
— Вы правда так думаете?
— Да, но ей нужно помочь. Я хочу понять, что происходит сейчас вокруг нее. Наталья Михайловна, вы знакомы с Красовским?
— Нет. — Появившийся было радостный блеск в глазах женщины исчез при упоминании этого имени. — Не знакома. Видела, правда, но издали. В этом смысле я вряд ли вам помощница.
Женя сразу загрустила. Наталья Михайловна, видя это, заговорила с энтузиазмом, стараясь расшевелить Женю:
— Послушайте, я уверена, что вам сможет помочь Владимир Петрович, мой муж! Вам нужно поговорить с ним.
— Я бы этого очень хотела! — Женя оживилась.
— Одна незадача: он приходит к десяти. Если бы вы согласились подождать его или пришли бы попозже.
— Я приду к десяти.
— Женечка... — Было видно, что Наталью Михайловну что-то смущает и она не знает, как сказать.
— Что-то не так? — попыталась помочь ей Женя.
— Нет-нет, — поспешила успокоить ее Наталья Михайловна. — Все нормально, просто в это время у нас в районе такой молодой девушке, как вы, одной лучше не ходить.
— Так я приду не одна, можно?
— Замечательно! — сразу обрадовалась Наталья Михайловна. — Сейчас, правда, у нас в районе стало потише, а вообще-то хулиганское место! Это еще с нашей молодости тут так повелось! Можно сказать, традиция! Так что вы лучше с молодым человеком приходите!
Наталья Михайловна лукаво улыбалась, глядя на Женю.
— Так и сделаю! Спасибо вам! — Женя встала.
— Да за что ж мне спасибо? — удивилась Наталья Михайловна.
— За поддержку.
— Ну, как скажете, — кивнула женщина и начала свои сложные маневры на коляске, намереваясь проводить Женю до двери.
— Наталья Михайловна, не провожайте! Я сама управлюсь.
— Хорошо, захлопните дверь, да и все! До вечера, Женечка!
— До вечера, Наталья Михайловна!
Выйдя на улицу, Женя начала лихорадочно соображать, как ей лучше поступить. Ей очень нужно было поговорить с Владимиром Петровичем, но кто бы мог сопровождать ее в столь поздний час, она не знала. Разговор с супругами мог и затянуться. Женя была в растерянности: ситуация становилась очень пикантной. Обещав прийти с молодым человеком, она совершенно не знала тогда, как будет выпутываться: ей необходим был этот разговор любой ценой. Но, оставшись наедине, Женя заволновалась. Выбор у нее был невелик, да и, честно сказать, она давно уже выбрала. Единственным человеком, которому она могла доверить свои и чужие тайны, был Федор.