Искушение маркиза
Шрифт:
— Именно такой я представляла часовню в «Тенях Хартсбейн-Холла», — сказала она лорду Шелдону.
— Прошу прощения?
— Это название замечательного романа. Там гувернантка Эммелин обнаруживает в подобной часовне тайное убежище священника. А хозяин дома, лорд Максвелл, довольно мрачный, погруженный в раздумья тип, влюбляется в Эммелин и спасает ее, когда злая экономка запирает Эммелин в обители священника.
Оливия искоса взглянула на маркиза.
— К сожалению, я не читал этот роман, — сказал лорд Шелдон, хотя в голосе его не чувствовалось сожаления. — Вы говорите — злая экономка? Видимо, я должен заказать его для миссис Мэддок.
—
Маркиз прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди.
— Позвольте мне угадать: он тоже был мрачным, погруженным в раздумья типом?
Оливия кивнула.
— Этот принц и экономка также влюбились друг в друга?
— На самом деле она была графиней…
— Ну, так как члены семьи миссис Мэддок много лет служили представителям рода Траернов, я абсолютно уверен, что она не является переодетой аристократкой. И я влюблен исключительно в ее пирожные к чаю. Думаю, было бы весьма жестоко с моей стороны давать ей ложную надежду.
— Можете сколько угодно подшучивать, милорд, — со вздохом сказала Ливви. — Вы не знаете, какое огромное удовольствие доставляют такие романы.
— Это бессмысленные истории, написанные для бессмысленных женщин.
— Я уверена, многие мужчины с удовольствием читают эти романы, — сухо ответила она.
— Сомневаюсь.
Ливви вопросительно вскинула брови.
— Мужчины — рациональные создания, — пояснил он. — А эти романы, — хотя я не уверен, что они заслуживают такого высокого звания, — совершенно очевидно игнорируют здравый смысл.
— Понятно, — процедила Оливия сквозь стиснутые зубы. — Ну если мужчины рациональные создания, то женщины?..
Он не колебался ни секунды:
— Женщины — нелогичные, иррациональные, взбалмошные существа, склонные к нелепым представлениям о романтике и любви.
Оливия не могла определенно решить, что ее больше поразило: его слова или убежденность, с которой они были произнесены. Она смущенно улыбнулась:
— Можно подумать, что вы ненавидите женщин, милорд.
Он распрямился.
— Ненавижу женщин? Нет, я люблю их, как любой нормальный мужчина.
— Для мужчины, любящего женщин, у вас далеко не лучшее мнение о них, — возразила Оливия.
Он пожал плечами:
— Просто я знаю слабости вашего пола, но это не означает, что эти недостатки относятся к вам.
Оливия изумленно посмотрела на него, не зная, что сказать в ответ.
— Давайте пройдем в Большой холл, — предложил маркиз. — Там мы сможем сесть и продолжить разговор о женских слабостях. Я расскажу вам о Рослинн.
Он указал на маленькую деревянную дверь, которая соединяла часовню с Большим холлом. Они подошли к креслам у огромного камина, куда маркиз отнес ее накануне. Казалось, прошла целая жизнь с того момента, как Оливия ступила в замок Арлисс.
Лорд Шелдон откинулся на спинку кресла и начал свой рассказ:
— Много лет назад…
— Но не в слишком далеком прошлом, — вставила Ливви.
— Вы будете рассказывать или я?
Оливия тоже откинулась на спинку кресла и чопорно сложила руки на коленях.
— Хорошо. Как я уже говорил, много лет назад в замке жила красивая служанка по имени Рослинн. Ее мать скончалась при родах, и девочка стала любимицей отца и ее пятерых
— Это волшебство! — прошептала Ливви, не в силах сдержаться.
И пока маркиз, закатив глаза, не начал свою язвительную речь о невозможности существования волшебства, привидений и прочих сверхъестественных явлений, она поспешно продолжила:
—Таким образом, Рослинн вернула незнакомца к жизни. Что случилось потом?
— Незнакомец открыл глаза и увидел самую прекрасную девушку, какую ему приходилось когда-либо встречать. Он тотчас понял, что где бы он ни скитался, в каких далеких землях ни находился, его сердце всегда будет с ней.
— Типично для мужчины, — пробормотала Оливия. — Если девушка красива, он непременно ее полюбит. — Она взглянула на маркиза и увидела, что он с улыбкой наблюдает за ней. — Прошу прощения. Я опять вас прервала.
— Ваше утверждение сомнительно, — сказал лорд Шелдон и продолжил: — Когда Рослинн заглянула в глаза незнакомца, она тоже почувствовала, что ее сердце наполнилось любовью, и поняла, что за всю оставшуюся жизнь не сможет никого полюбить так, как этого таинственного мужчину.
Воцарилась долгая тишина. Ливви разрывалась между желанием хранить молчание в надежде узнать, что произошло с девушкой потом, и потребностью высказать замечание относительно способности Рослинн влюбиться в мужчину, даже не зная его имени.
— Такого не может быть, — не выдержала она.
— Нет, не может, — согласился маркиз.
Оливия сдвинула брови:
— А почему вы остановились?
— Я почувствовал, что вы хотите высказаться по этому поводу.
Она покачала головой и сделала знак рукой, чтобы он продолжил рассказ. Ей не хотелось давать ему повод считать себя правым.
— Мужчина спросил, как зовут его прелестную спасительницу, и, узнав ее имя, понял, что Господь проклял его, так как отец Рослинн оказался не кем иным, как известным главарем мятежников, которого он должен ликвидировать по распоряжению королевской власти. Король Генрих IV лично назначил сэра Филиппа Кентчерча главой города Хаверфордуэст, после того как предшественник Филиппа был убит, защищая замок Хаверфордуэст от нападения мятежников, возглавляемых отцом Рослинн. Но долгу службы сэр Филипп был обязан взять Рослинн в плен и держать ее в качестве заложницы…