Искушение маркиза
Шрифт:
— И потому вступила в любовную связь?
— Возможно, она смирилась с тем, что твой отец никогда не будет относиться к ней так, как она желала. И если нельзя добиться внимания от Уильяма, то, должно быть, она решила искать его на стороне. Я говорю все это тебе только для того, чтобы ты понял: помимо того что твоя мать была эгоистичной и избалованной женщиной, она к тому же была глубоко несчастной. Время от времени я задавала себе вопрос: как мать могла бросить ребенка? Правда заключалась в том, что она сама во многих отношениях была еще ребенком, и ты был отдален от нее задолго до ее побега.
— Понятно, — сказал Джейсон,
— Ты действительно понял? Ты умный человек, Джейсон. Ты должен сознавать, что поступок твоей матери — скорее исключение, чем правило. Я никогда не обманывала Уильяма. И моя сестра никогда никого не предавала. Теперь ты знаешь, что и Лора всегда была верна тебе.
— Когда Лора умерла, я думал, что тоже умру. Я едва помню, что происходило в первую неделю после ее гибели. Я постоянно напивался и испытывал не печаль, а гнев. Я был в бешенстве, оттого что она умерла. В таком состоянии мне было легче переносить утрату, чем если бы я горевал, сознавая, что она покинула меня навсегда. И тогда я стал искать повод обвинить ее в том, что произошло. Чем больше я искал, тем больше находил, и когда сложил вместе все части мозаики, возникло единственное приемлемое объяснение. Теперь, когда я знаю правду, мой гнев сменился чувством вины за то, что я незаслуженно осуждал ее.
— Лора все поняла бы. Она не хотела, чтобы ты мучился.
— Как же мне не страдать? Возможно, она была бы жива, если бы…
— Ты не можешь знать это определенно. Неужели ты собираешься провести всю свою оставшуюся жизнь, глядя в прошлое, и страдать по поводу; того, что уже нельзя изменить? Лора хотела бы, чтобы ты был счастлив, Джейсон. Ты должен перестать винить себя и оставить ее в покое.
Он проглотил подступивший к горлу ком.
— Понимаю.
— Ты не думаешь, что если бы ты избавился от гнетущих тебя мыслей, то мог бы найти свое счастье с Оливией? Я считаю, что, сбежав, она поступила неправильно, но неужели ты не можешь простить ее?
— Я уже простил ее. Она не первая и не последняя невеста, которую мучают сомнения накануне свадьбы. И мое поведение доказывает, что у нее была причина для побега.
— Она понимает, почему ты вел себя так. Ома любит тебя.
— Я тоже люблю ее.
Эти слова были сказаны удивительно легко. Он давно признался себе в своих чувствах, но впервые сказал об этом вслух.
— Я люблю Оливию, — повторил он, изумляясь, как свободно эти слова слетают с его губ. — Я люблю ее так сильно, и это чувство переполняет меня так, что порой я едва сдерживаюсь. Я понял это, когда она уехала с Чарлзом, хотя и раньше испытывал это чувство.
— Тогда что ты здесь делаешь? Почему ты не скажешь ей о своей любви? Она ужасно страдает после твоего отъезда.
— Приятно сознавать, что я не единственный, кто страдает, — сказал Джейсон. — Но я не тот, кого она желает. Она мечтает о совершенном мужчине, как в одном из ее романов. Я не раз причинял ей боль и вызывал разочарование. Если я люблю ее, следует ли мне предоставить ей свободу? Она еще ни разу не принимала участия в светском сезоне. Может быть, она найдет себе более подходящего мужчину.
— А этот мужчина сможет любить ее так, как ты? Я тоже читала некоторые из этих романов, и в них главный герой всегда обладает одной характерной особенностью.
Джейсон не мог предположить, что она имела в виду. Он хотел спросить «Какой особенностью?», и его губы сложились,
— Он любит героиню, каким бы ни было его прошлое и настоящее, надеясь, что однажды они будут вместе.
Кэтрин похлопала его по руке.
— Я пойду в дом проведать Эдварда. Почему бы тебе не прогуляться и не подумать над тем, что я сказала. Может быть, ты в конце концов перестанешь подолгу задерживаться здесь; пора уже успокоиться.
Джейсон задумался над словами Кэтрин. Если то, что она сказала о героях романов, правда, то он тоже мог бы сделать Ливви счастливой. Нет такого человека, который любил бы ее и нуждался в ней так, как он.
Он стоял перед могилой матери. Ему трудно было освободиться от негодования и обиды. Эти чувства долгое время оставались неотъемлемой частью его состояния, и он не представлял, как можно существовать без них. Однако он должен попытаться.
Он опустился на колени и провел ладонью по выгравированным буквам. Кристина Траерн. Это было имя его матери, но сама личность для него являлась незнакомкой, сделавшей в свое время неправильный выбор. Он подумал об Эдварде и о той радости, которую доставлял его сын. О даре любви. Его мать не знала, что такое любовь, и он жалел ее за это.
Он прислонился лбом к холодному камню.
— Упокойся с миром, мама.
Прощание с другой могилой было легче в некотором отношении, но труднее в другом. Он долго стоял перед надгробным камнем покойной жены, пытаясь найти подходящие слова. Наконец высказал то, что было у него на душе:
— Я очень сожалею, Лора. Очень, очень сожалею. — Он живо представил ее улыбающееся лицо. — Мне жаль, что я разочаровал тебя. Ты должна была знать, что; можешь прийти ко мне с любой проблемой. Вероятно, ты порадовалась бы, наблюдая за мной и Эдвардом в последние годы. Я был ужасным глупцом. И ты была бы первой, кто сказал мне об этом, не так ли?
Он ощутил слезы, катившиеся по его щекам, но не заботился о том, чтобы вытереть их.
— Боже, как я тоскую по тебе, Лора, и всегда буду тосковать.
Он прижался губами к своей ладони, затем приложил ее к выгравированному на камне имени.
— Я не знаю, как ты сделала это, — прошептал он, — но благодарю за то, что ты послала мне Ливви. Эдвард и я будем любить ее.
Сегодня последний день, когда она плачет, сказала себе Оливия, глядя в окно на дождь, соответствующий ее настроению. Завтра будет ровно месяц, с тех пор как от Джейсона не было ни слова, и она решила отказаться проливать слезы по этому поводу. Завтра она запрет свое сердце на замок, выбросит ключ и порвет все рисунки с его изображением.
Завтра она перестанет думать о нем и вернется к прежней жизни.
Это не означало, что она готова отказаться от своего намерения удачно выйти замуж, удовлетворив тем самым романтическое желание подобно тому, как это происходило в романах. Правда, теперь она едва ли найдет подходящих героев. Даже если они будут совершенными, они не смогут сравниться с Джейсоном.
Поскольку она не нашла соответствующую книгу, Ливви начала писать свою. Она полностью погрузилась в работу, и то, что получилось у нее, не походило ни на один прочитанный ею роман. В ней не было ни привидений, ни древних проклятий, ни лесов с неведомыми страшными зверями. Это была история о приключении простой девушки, ставшей героиней романа.