Искушение невинности
Шрифт:
— Мне понравилось и то и другое.
Он вошел в купальню, которая сразу же показалась всем тесной, вместив в себя его могучую фигуру.
— Тебе понравилось, что я считаю тебя уродом или что мужчины вообще кажутся мне совершенно непривлекательными?
Керан, казалось, искренне развеселился. Поднял руку и ткнул пальцем себя в подбородок.
— И то и другое, сестрица. Значит, я могу жить спокойно, пока ты будешь принимать ухаживания толп твоих поклонников, презрительно задирая свой прехорошенький носик.
Он перевел взгляд на Бриджет, и она немедленно покраснела.
— И очень приятно, что моя жена находит меня красивым. Будь так добра, Джемма, оставь нас наедине.
Его сестра тяжело вздохнула. Прежде чем уйти, она одернула платье Бриджет, сажая его по фигуре, потом мило присела в реверансе перед братом.
— Простите. Мне что-то сделалось дурно.
Керан весело улыбнулся сестре. Бриджет как зачарованная следила за тем, как улыбка преобразила его лицо. Она сказала его сестре чистую правду — он был очень привлекателен, особенно когда улыбался, вот как сейчас. Джемма вышла из купальни, еще раз преувеличенно громко вздохнув.
— Что вас удивляет, Бриджет? Неужели вы думаете, что я не умею быть любящим братом?
Бриджет кусала губу, глядя на Керана из-под ресниц. Он разглядывал ее, дожидаясь ответа, но без обычного повелительного выражения на лице. Напротив, он держал себя легко и непринужденно, и ей начинало казаться, что огонек в его глазах действительно означал, что он с ней флиртует. Ей немедленно захотелось подхватить игру. Ее щеки порозовели еще больше.
— Я не осмелилась бы обвинять вас в отсутствии утонченности хоть в чем-либо, милорд.
Она понизила голос, называя его титул. Он сжал губы так, что они побелели.
— Думаю, что поступил правильно, отправив Джемму восвояси. Мне очень хочется улучить минутку, чтобы поухаживать за вами.
Керан шагнул к ней, и Бриджет всей кожей ощутила его близость. В ней забилась тревога. Но Керан остановился на расстоянии вытянутой руки. Дыхание застыло в ее груди, легкие отказывались работать — всем существом она ожидала его прикосновения. Когда пальцы Керана наконец коснулись ее кожи, она оказалась жарче, чем августовский полдень. Бриджет судорожно вздохнула — словно молния пронизала ее с головы до пят. Ощущение было почти невыносимым в своей сладости, но она не могла отстраниться, потому что это было так восхитительно! Керан погладил ее щеку, провел пальцем по лицу, которое горело, словно в огне.
— Милая Бриджет, ваш румянец — самый прекрасный комплимент, который я получал.
— Зачем обмениваться притворными любезностями?
Если честно, он казался ей таким очаровательным, что она едва сохраняла способность думать хоть о чем-нибудь. Исполнить наказ матери было бы куда легче, останься он для нее суровым командиром с непроницаемым лицом.
Его пальцы коснулись волос Бриджет, еще влажных и не уложенных в прическу. И платье она еще не успела застегнуть, хотя корсаж был уже туго затянут. Ее грудь так и рвалась на свободу из-под жестких ребер нижней одежды.
То же самое она чувствовала вчера, когда его рука гладила грудь,
— Потому что вы все равно должны уступить.
Опять этот надменный тон! Бриджет подняла взгляд и посмотрела прямо ему в лицо:
— Потому что вы решили, что тут мой дом.
Он усмехнулся. Его веселость удивила Бриджет. Никакого высокомерия! Он сделал еще шаг, и она ощутила жар его тела и запах мыла, который, казалось, впитался в его кожу. Только теперь Бриджет заметила, что его волосы влажны, как и у нее. Его ладонь легла ей на затылок, приподнимая вверх голову. Еще шаг — и расстояние между ними исчезло. Их тела соприкоснулись, и из груди Бриджет вырвался легкий вздох.
— Это ваш дом, Бриджет. И не только потому, что я заключил договор с вашим отцом.
И он крепко поцеловал ее в губы; она пришла в восторг от этой силы. Прискорбная правда! Ее рот раскрылся, и голова склонилась набок еще раньше, чем он заставил ее это сделать. Кончик языка пробежался по ее нижней губе, прежде чем нырнуть внутрь и начать играть с ее собственным языком. Сладкий восторг наполнил ее душу, прогоняя остатки того холода, что мучил ее на протяжении всего этого нелегкого путешествия. Она потянулась к его плечам, сгорая от желания коснуться Керана. Их губы сомкнулись, и Бриджет тихо вскрикнула. Но когда он осыпал нежными поцелуями ее шею, ее вскрик сменился тихим стоном.
Никогда прежде Бриджет не замечала, насколько чувствительна кожа на ее горле. Губы Kepaна обжигали, заставляя дрожать и прижиматься к нему все теснее. Он крепко обнимал ее за талию. Пальцы Бриджет перебирали влажные волосы Керана, играли прядями.
Она все видела, все чувствовала острее, чем когда-либо прежде. Чувствовала запах его кожи; этот запах она не спутала бы ни с чьим другим. Он вонзался в нее, зажигая радостью до самых потаенных уголков ее сущности. Как младенец пахнет сладостью, так и кожа Керана была для нее благоуханием, как сейчас, когда он стоял рядом с ней.
Ее кровь сделалась тягучей, словно Бриджет выпила слишком много вина. Это было ей безразлично. Главное — Керан был еще так далеко. Она гладила его руками, исследуя все уголки его тела. Провела рукой по широкой груди, тугим мускулам и вниз. Пальцы сомкнулись на вздымающейся плоти, и Керан вздрогнул всем своим могучим телом. Он поднял голову, и их взгляды скрестились. Бриджет тихо вскрикнула, пораженная страстной тоской, что горела в его глазах.
Она не разжала ладонь. Она была спокойна и уверена в себе. В ней проснулось желание повелевать им, подчинить своей воле точно так же, как это сделал он с ней накануне.
— Не пытайтесь со мной играть, Бриджет.
Но она не отступила. Несмотря на предостережение, его глаза горели желанием.
— То есть не делать того, что вы делали со мной прошлой ночью?
Рука, лежащая на ее затылке, замерла.
— Я оставил вас вполне удовлетворенной, — ответил он, понизив голос.
— А вы полагаете, Керан, что я оставлю вас недовольным?
Бриджет произнесла его имя так, что из груди Керана вырвался судорожный вздох. Ее рука продолжала гладить напряженный комок плоти, скрытый под тканью штанов.