Искушение поцелуем
Шрифт:
Их с Кейдом взгляды встретились, и все вокруг перестало существовать, когда она погрузилась в заманчивые зеленые глубины его глаз. Он тоже смотрел на девушку, и его губы приоткрылись в беззвучном вздохе. Прежде чем Мег смогла предпринять что-либо, Кейд наклонился и накрыл ее губы в неспешном нежном поцелуе. Веки Мег опустились помимо воли, а мысли пустились в безудержный пляс. Исходящий от Кейда аромат затуманивал разум, а на языке ощущался сладковатый привкус недавно выпитого им вина. Но потом поцелуй закончился так же внезапно, как начался.
Мег открыла глаза.
— О… 3-зачем вы это сделали?
— Я…
Представление? Повернув голову, Мег поняла, что Кейд оказался прав. Они действительно привлекли внимание. Портниха и герцогиня обменялись снисходительными улыбками, прежде чем поспешно отвести взгляды. Мег залилась краской до корней волос, а ее плечи безвольно упали, когда она поняла, что этот поцелуй не значил ровным счетом ничего. Кейд всего лишь играл роль.
— Да, конечно, — вымолвила Мег, сделав вид, что ничего особенного не произошло.
— Уже завтра весть о том, как нас застали целующимися в магазине мадам Морель, разнесется по всему городу, — произнес Кейд. — Ибо мадам Морель всегда славилась болтливостью. Но это только к лучшему. У общества не останется сомнений в том, что наши чувства абсолютно искренни.
Мег кивнула, внезапно пожелав оказаться от Кейда как можно дальше.
— Я оставила вашу сестру в одиночестве. А ей может понадобиться помощь. Поэтому, если позволите, ваша светлость, я пойду к ней.
Кейд поднялся с дивана и крепко сжал в руке трость, наблюдая за тем, как Мег поспешно удаляется в сторону примерочных и как покачиваются при ходьбе ее изящные бедра.
Он вновь опустился на диван и раскрыл книгу на нужной странице, намереваясь возобновить чтение, но не смог сосредоточиться на словах. На его губах все еще ощущался вкус Мег, а удовольствие от поцелуя до сих пор будоражило кровь.
О чем он только думал? Да, он нашел правдоподобное объяснение своему порыву, но ведь он совсем не собирался целовать Мег. Ни ради представления, ни по какой-то другой причине. Но она выглядела такой хорошенькой, беспокоясь о стоимости заказанных платьев. Это продиктованное гордостью сопротивление даже позабавило Кейда. И все было хорошо до того момента, пока она не упомянула подвенечное платье.
В мгновение ока вся его веселость улетучилась, уступив место раздражению и пробудив в душе темные чувства, каких он совершенно не должен был испытывать. А потом Кейд поцеловал Мег, совершенно не подумав о последствиях.
Слава Богу, на ум ему пришло подходящее объяснение этому безрассудному поступку. А вот почему именно он его совершил… Кейд решил списать все на близость Мег и на то обстоятельство, что она очень желанна. Он пытался убедить себя в том, будто поцелуй не имел для него никакого значения, и решил больше о нем не думать. Точно так же, как отказывался думать и вспоминать о той ночи, когда Мег оказалась в его объятиях.
«Я буду сопровождать ее на балы и званые вечера. Стану играть роль внимательного и предупредительного жениха и следить затем, чтобы ее хорошо приняли в обществе. Но, оставаясь наедине с Мег, буду вести себя
Наверное, это сработает, хотя мама и Мэллори могут заподозрить неладное, если он вздумает относиться к своей предполагаемой невесте как к сестре.
Тогда он будет обращаться с ней как с… другом. Да, как с другом, знающим его сокровенную тайну.
Но разве они уже не друзья?
Две недели спустя, в чудесный мартовский вечер Мег вышла из сверкающего экипажа герцога Клайборна, запряженного четверкой лошадей. Кейд подал ей руку и повел к особняку на Беркли-сквер, где должен был состояться первый бал Мег. Их сопровождали герцог, вдовствующая герцогиня и Мэллори, в радостном предвкушении болтавшая без умолку. Как только они переступили порог дома, лакеи, одетые в ливреи, подбежали, чтобы забрать верхнюю одежду.
Мег отдала слуге свою мантилью и провела руками по подолу, разглаживая складки. Прозрачную верхнюю юбку из белоснежного тюля и скругленные рукава платья украшали маленькие вышитые листочки. Само же платье из василькового шелка было перехвачено под грудью лентой более темного цвета и ниспадало на пол блестящими складками. В тон ему подобрали и шелковые туфельки. Обуви герцогиня заказала не меньше, чем одежды, и та заняла добрую половину массивного платяного шкафа, что доставили в дом герцога на Гросвенор-сквер двумя днями раньше.
Раздевшись, Байроны поднялись по широкой мраморной лестнице в бальный зал. Собравшаяся здесь толпа оказалась шумной и пестрой. Ароматы духов смешивались с запахом расплавленного воска и мастики для полировки паркета.
Еще ни разу в жизни Мег не видела такого количества элегантно и богато одетых людей, собравшихся в одном помещении. Дом не был маленьким, нет. Просто список гостей получился слишком длинным.
— Что за ужасная толпа, — пробормотала вдова, когда они начали пробираться в середину зала. — Леди Рейболд специально устроила бал перед началом сезона. Чем меньше в городе увеселительных мероприятий, тем больше народу приходит на каждое из них.
— Остается лишь надеяться, что на бал в честь моего дебюта придет хотя бы половина всех этих людей, — произнесла Мэллори. — Поверить не могу, ведь он состоится уже на следующей неделе. — Мэллори нервно пожала затянутую в перчатку руку Мег. — Я так рада, что в этот вечер вы будете рядом со мной.
Мег улыбнулась:
— Вы уверены, что хотите этого? Ведь это ваш и только ваш особенный день. Поэтому я могу отойти в сторону.
— Даже не думайте! Вы просто необходимы мне для того, чтобы отвлекать гостей от стука моих дрожащих коленей.
Мег рассмеялась, Мэллори подхватила смех, сопровождавшие их мужчины и вдова заулыбались.
— Кроме того, — продолжала Мэллори, — я уверена, мой дебют окажется менее сложным испытанием, нежели официальное представление королеве. Я с трудом передвигалась в платье с невероятно длинным шлейфом, а шея болела из-за тяжелых страусовых перьев, украшавших прическу. Я все время думала, что споткнусь и осрамлюсь прямо перед троном ее величества.
— У тебя прекрасно все получилось, моя дорогая, — успокоила дочь герцогиня. — Королева Шарлотта заметила, что ты очень милое дитя, а это весьма высокая похвала.