Искушение злом
Шрифт:
Не в силах смотреть и слушать, она отвернула голову. Она подумала о Кэме, о годах, которые им уже не провести вместе, о неродившихся у них детях. Он любил ее, а теперь у них уже не будет возможности понять, достаточно ли одной любви. Или сделать так, чтобы ее было достаточно.
Он найдет их. Остановит. В этом она была уверена, иначе сошла бы с ума. Но для нее уже будет слишком поздно. Она уже не успеет поговорить со своей матерью, изгнать ту холодность и отчужденность возникшую между ними по ее вине. Не успеет сказать близким
Она столько всего еще хотела сделать. Столько еще оставалось всего, что она хотела бы увидеть, к чему прикоснуться. Но ей суждено вот так умереть из-за тщеславия одного и слепой жестокости других.
В ней поднялась ярость. Они лишили ее одежды, достоинства, надежды. И жизни. Ее руки сжались в кулаки. Когда она закричала, ее тело изогнулось дугой.
Рука Бада потянулась к револьверу и застыла на нем, дрожа.
Кэм вскинул голову и ощутил внутри горячий и пульсирующий страх.
— Оставайся здесь. — Стряхнул с себя цепляющиеся за него руки Энни. — Оставайся здесь. Не двигайся. — Мчась сквозь деревья, он уже вынимал из кобуры свой пистолет.
Атертон вознес к небу свой нож. Он жаждал, чтобы она закричала. Эта неотступная жажда была сродни жажде сексуального удовлетворения. Его привело в бешенство то, что она лежала неподвижно, как сломанная кукла. Теперь же она извивалась на алтаре, ее повлажневшая кожа блестела, в глазах — страх и гнев.
И чувство могущества переполнило его.
— Я — меч уничтожающий, — восклицал он. — Я сама месть. Я призываю Повелителя наполнить меня Его гневом, так чтобы я мог нанести удар Его жертве с ощущением восторга. Да продлится ее агония.
Его слова гулом отдавались в ушах Эрни. Он с трудом слышал их, не воспринимая больше их смысла. Другие же, словно загипнотизированные, раскачивались вокруг него, жаждавшие того, что предстояло. Не жажду крови ощутил Эрни, а жуткую тошноту.
Все это должно было принести ему удовлетворение, напомнил себе Эрни. Вызвать чувство общности с остальными.
Но он видел ее, полную ужаса, пытавшуюся освободиться. Не перестающую кричать, как кричала тогда Сара Хьюитт. От чувства жалости к ней ему стало плохо. Как мог он с такими чувствами принадлежать к их кругу? Как мог он быть одним из них, если то, что они собирались сделать, вызывало у него отвращение? Пугало его?
Она не должна была умереть.
Это его вина. Его вина.
Ее глаза, полные мольбы, встретились с его взглядом. В них ему увиделась его последняя надежда на свое спасение. И с криком, в котором звучала и горечь, и торжество, он бросился вперед как раз в тот момент, когда Атертон опустил нож.
Клер почувствовала, как на нее упало чье-то тело. Ощутила запах крови. Но боли не было. Увидела, как Атертон, спотыкаясь отступает, а Эрни со стоном сползает с нее и опускается на землю.
Ревя
— Не двигаться. — Твердой рукой Кэм держал свой пистолет, но пальцы на курке дрожали. — Или я отправлю в преисподнюю любого из вашего отродья.
— Шериф? Это Бад. — С трясущимися руками Бад шагнул вперед. — Я шел за парнишкой. Я видел… Боже, Кэм, я убил человека.
— Второй раз легче. — Кэм выстрелил в воздух, когда кто-то попытался было бежать. — Еще один шаг, и я покажу своему помощнику, насколько легче сделать это во второй раз. Всем лечь плашмя! Руки за голову. Бад, стреляй в первого же, кто шелохнется.
Бад ни одной минуты не думал, что во второй раз будет легче. Но в знак согласия кивнул. — Да, сэр, шериф.
В три прыжка Кэм очутился рядом с Клер, ощупывая ее лицо, ее волосы. — О, Боже, Худышка. Я уже думал, что потерял тебя.
— Я знаю. Твое лицо. — Забыв о веревках, она попыталась дотянуться до него. — На нем кровь.
— Это все шиповник. — Он вынул из кармана нож, чтобы перерезать веревки. Он еще не мог позволить себе расслабиться. Ему хотелось лишь обнять ее и зарыться лицом в ее волосах.
— Успокойся, — сказал он ей, снимая с себя рубашку. — Надень это. — Дрожащей рукой погладил ее. — Я отправлю тебя отсюда как можно скорее.
— Со мной все в порядке. Сейчас в порядке. Это Эрни. Он спас мне жизнь. — Это его кровь была на ней. — Он жив?
Наклонившись, Кэм пощупал у того пульс и сдернул распоротый ножом балахон. — Да, он жив. Удар пришелся в плечо.
— Кэм, если бы он не прыгнул и не заслонил меня…
— С ним все будет в порядке. Бад, свяжи этих мертвецов.
— Один из них Мик, — пробормотал его помощник, стыдясь набегавших слез.
— Да. Я знаю. — Он бросил ему веревку, которой была связана Клер. — Сделай это, а затем отведи Клер назад и вызови полицию штата. Привезти их сюда.
— Я хочу остаться с тобой. — Она взяла его руку в свою. — Мне нужно быть рядом с тобой. Прошу тебя.
— 0'кей. Тогда пойди и присядь.
— Не здесь. — Она отвела взгляд от алтаря. — Здесь еще остались веревки. — Там, где они сорвали с нее одежду. — Я помогу тебе связать их. — Она подняла заблестевшие глаза, — Я хочу это сделать.
Связанные, без масок, они выглядели жалкими. Это все, что приходило в голову Клер, когда она опустилась на колени около Эрни, держа его руку и ожидая, когда возвратится Бад с отрядом полиции штата и каретой скорой помощи. Просто не верится, что Энни привела тебя сюда.
— Она вела себя потрясающе. Она получит большое удовольствие от поездки с Бадом на машине с включенной сиреной. — Он взглянул на Эрни. — Как он?
— Кажется, я остановила кровотечение. Ему понадобится помощь, но все будет хорошо. Я имею в виду, по-настоящему хорошо.