Искушение
Шрифт:
– Ты первая, кому он дал себя погладить из посторонних, я удивлен, и я знал, что ты, Инга, особенная. Пойдем, обед уже готов, если хочешь, мы еще вернемся к Гермесу или посмотрим его на прогулке.
– Да, я хочу.
– Хорошо, пойдем.
– До встречи, красавчик.
Не хотелось от него уходить, Гермес пугал своей дикостью и притягивал одновременно. Семен был слишком простым,
– Что-нибудь выпьешь?
– Да, спасибо.
– Тебе понравилось мое хозяйство? Звучит как-то двусмысленно, не находишь?
– Очень, не думала, когда ты говорил о лошадях, что у тебя не просто конюшня, а целая база отдыха.
– Это громко сказано, но спасибо.
Обед из блюд русской кухни был сытным, но Семен решил, что вино здесь неуместно, и предложил ягодной настойки, я не отказалась. Кажется, события ночи как-то сами собой начали отходить на второй план, я расслаблялась под действием сладкой настойки.
Пока не взяла свой телефон. Звонили с работы, никак не могли оставить свою начальницу, пришлось извиниться перед Семеном, поговорить. А когда отключилась, мельком пролистала уведомления. Было несколько сообщений от Маринки со смайликами и улыбочками и три сообщения от Макса, а еще семь пропущенных звонков от него же.
«Если твой Конь хоть пальцем тебя тронет, я сломаю ему ноги».
«Обещаю, что ты всю ночь будешь кричать от оргазмов на моем члене и языке».
В третьем было фото.
Откровенное.
Голый Макс в отражении большого зеркала в моей ванной. Красивый, мускулистый, татуированный. Возбужденный.
Жеребец. Опасный и притягательный.
Глава 12
– Инга, это ты?
Испуганно прячу телефон, не хватало еще, чтобы кто-то заметил, как я рассматриваю голого мужика в телефоне. Поднимаю глаза и несколько секунд смотрю на человека перед собой.
Люди из прошлого, даже если вас практически ничего не связывало, могут вызвать странную реакцию. Я испугалась, нервно сжала пальцы в кулаки, ладони вспотели.
– Матвей? Привет, не думала, что встречу тебя.
–
Матвей Верещагин, мой первый босс, у которого я работала почти год, пока он меня не заметил, а потом начал ухаживать. Но долго это не продлилось, я познакомилась с Иваном, моим будущим, а ныне покойным мужем.
– Ты ничуть не изменилась, хотя я вру, ты стала лучше, еще красивее. Печально, что с Самойловым такое, прими еще раз мои соболезнования.
Он это специально? Мне никуда не уперлись соболезнования Верещагина, к тому же, если вспомнить, как он меня домогался, с чего-то решив, что мне нравится его внимание, он ничуть не соболезновал, все ложь, все наигранность.
– Благодарю, Матвей Ильич, – сдержанно улыбнулась, думая о том, что лучше бы я осталась дома и смотрела, как Макс расхаживает голым, соблазняя меня, чем видеть это лицо.
Но лицо у Верещагина было симпатичным, в обаянии и харизме ему не отказать. Все в нем хорошо, и за те годы, что мы не виделись, он стал солиднее, прибавил в весе, отрастил щетину, сделал зубы, а на пальце появилось обручальное кольцо.
Импозантный брюнет с едва тронутыми сединой висками и уверенным взглядом привлекал внимание женщин. Но не меня.
– Ты с кем тут? Одна?
– Нет, не одна.
Матвей начал искать среди столиков одинокого мужчину, и он его нашел, выражение его лица изменилось, брови взметнулись вверх, уголки губ дрогнули в улыбке.
– Ты с Сотниковым? Ой, какая молодец, хвалю тебя, девочка, но ты правильно сделала, что выждала два года, другие бы не поняли, а сейчас тебе все можно. К тому же слышал, ты подняла бизнес покойного мужа, это похвально, хотя думал, что у тебя не получится, но ты молодец, я в тебе не ошибся. И, конечно, зря ты тогда променяла меня на Ваньку, если бы я знал, какой ты станешь акулой с зубками, я бы так просто не отдал тебя ему.
Верещагин улыбнулся, сверкнул черными глазами, наверняка считая, что сказал что-то умное и веселое одновременно. Меня считают акулой? А вот это единственное приятное из услышанного.
Конец ознакомительного фрагмента.