Искусственный интеллект и будущее человечества
Шрифт:
Глава 2
Встреча
Когда я устроился на заднем ряду переполненного лекционного зала в Биркбеке и оглядел оживленную толпу собравшихся, мне пришло в голову, что будущее очень похоже на прошлое, если можно так выразиться. Лекция доктора Андерса Сандберга была организована группой так называемых лондонских футуристов, своего рода трансгуманистическим салоном, который регулярно собирался с 2009 года для обсуждения тем, представляющих интерес для «начинающих» людей будущего: радикального увеличения продолжительности жизни, загрузки разума в машины, расширения умственных способностей с помощью фармакологических и технологических средств, искусственного интеллекта, усовершенствования человеческого тела через протезирование и генетическую модификацию. Мы собрались здесь, чтобы рассмотреть
Джентльмен средних лет с рыжими подвижными бровями подошел к кафедре и начал выступление. Это был Дэвид Вуд, председатель Общества лондонских футуристов, известный трансгуманист и технический предприниматель. Вуд был основателем Symbian, создавшей первую операционную систему для смартфонов рынка широкого потребления, а его компания Psion стала одной из первых на рынке портативных компьютеров. С педантичным шотландским акцентом он говорил о том, что в следующие десять лет будут происходить более «основательные и глубокие изменения в человеческой природе, чем за любое предшествующее десятилетие в истории». Дэвид говорил о технологических модификациях мозга, о совершенствовании и расширении когнитивных способностей.
Он произнес:
– Можем ли мы избавиться от предрассудков и ошибок в рассуждениях, которые унаследовали от природы, от инстинктов, которые спасали нам жизнь в африканской саванне и которые сейчас мешают нам?
Кажется, этот вопрос заключает в себе трансгуманистическое мировоззрение, концепцию, что наши тела и разум – устаревшие технологии и форматы, нуждающиеся в капитальном пересмотре.
Он представил Андерса, футуриста, научного сотрудника Оксфордского института будущего человечества, основанного в 2005 году на пожертвования технического предпринимателя Джеймса Мартина, где философам и другим ученым было поручено работать над разнообразными сценариями будущего человеческого рода. Андерс был как раз тем священнодействующим человеком, чей странный обряд я видел на YouTube. Только сейчас тому молодому человеку было уже около сорока лет, он возмужал и окреп. Он выглядел как обычный неряшливый ученый в помятом костюме, которому нет дела до всего земного.
Почти два часа он говорил об интеллекте, о способах его усовершенствования как на индивидуальном уровне, так и на уровне человечества в целом. Он говорил о методах улучшения когнитивных способностей, как существующих, так и ожидаемых в будущем: об образовании, о веществах, влияющих на сознание, о генетическом отборе и о способах вживления имплантатов. Он говорил о том, как с возрастом человек теряет способность усваивать и сохранять информацию; о технологиях продления жизни; о том, что необходимо в целом совершенствовать функционирование мозга на протяжении всей нашей жизни. Он сопоставлял социальные и экономические издержки от неоптимальной организации умственной деятельности, сравнимые с ежегодным ВВП Великобритании в размере 250 миллионов фунтов стерлингов, со временем и энергией, потраченными в попытках найти потерянные в сумке ключи от дома.
Он говорил: «В обществе постоянно происходят такие маленькие просчеты – из-за глупых ошибок, забывчивости и тому подобного».
Эта фраза показалась мне проявлением крайнего позитивизма. Андерс говорил о том, что искусственный интеллект избавит нас от присущих нашему разуму слабостей, сравнивал производительность мозга с измеримой мощностью компьютера. В общем, я был принципиально против такой точки зрения. В то же время я задумался над собственной рассеянностью, только в то утро стоившей мне около 150 фунтов стерлингов: я случайно забронировал отель в Лондоне на день раньше своего прибытия, и мне пришлось раскошелиться еще на одну ночь. Я всегда был немного рассеян и забывчив, но с тех пор, как стал отцом, или потому что стал отцом, из-за постоянного родительского недосыпа, непрерывной концентрации внимания на малыше, а также слишком долгого времени, проведенного за мультиками на YouTube, мои мыслительные
Суть его лекции заключалась в том, что биомедицинские когнитивные усовершенствования будут способствовать улучшению и сохранению ментальных способностей, которые он назвал «человеческим капиталом», способствующим развитию всего мира. Андерс затронул вопросы социальной справедливости и назвал их «справедливым распределением мозгов», подчеркнув, что позволить себе усовершенствованные мозги, вероятнее всего, смогут люди высокого положения в обществе. Однако он высказал мнение, что подобные технологии необходимы в первую очередь людям с низким уровнем интеллекта и что такие технологии будут стимулировать экономику в целом.
Все, о чем он говорил, – и система, и сама ситуация были чрезвычайно близки мне и при этом казались чрезвычайно странными. Совсем недавно я покинул тонущий корабль своей академической карьеры, променяв его на едва ли менее шаткое судно свободного сочинительства. Несколько лет своей непродолжительной жизни я провел, получая PhD по английской литературе, подтвердившую мои подозрения о том, что ученая степень не сделает меня востребованным специалистом. Андерс Сандберг говорил много того, что я и раньше слышал от людей за кафедрой. Я сидел на заднем ряду лекционного зала, пытаясь сконцентрироваться, но его слова никоим образом не затрагивали мои чувства.
После лекции разношерстный контингент футуристов перебрался в обитый дубовыми панелями паб в Блумсбери, чтобы немного выпить. К тому времени, как я сел за стол с пинтой пива, по группе распространился слух о моей работе над книгой о трансгуманизме и связанных с ним вопросах.
– Вы пишете книгу! – воскликнул Андерс, очевидно, довольный этой мыслью.
Он указал на том в твердом переплете, лежащий передо мной на столе, – книгу об отрубленных головах [2] , которую я купил и носил с собой весь день.
2
Намек на книгу «Severed: A History of Heads Lost and Heads Found» антрополога Фрэнсис Ларсон об истории голов, отделенных от тела (прим. ред.).
– Это та самая книга, которую вы пишете?
– Что, эта? – удивился я, подумав, что сейчас была бы кстати какая-нибудь замысловатая трансгуманистическая шутка о криогенном хранилище голов или о путешествиях во времени. И добавил: – Нет, эта уже написана. Я пишу книгу о трансгуманизме и о смежных темах.
– О, превосходно! – ответил Андерс.
Я не был уверен, правильно ли понял, что он хотел этим сказать. Я был готов возразить ему, что книга, которую я планирую написать, может сильно отличаться от той, которую он и другие трансгуманисты посчитали бы превосходной. Неожиданно я почувствовал себя чужаком среди всех этих рационалистов и футуристов, странным и даже немного жалким, с моей старомодной записной книжкой и ручкой в современном цифровом мире.
Мое внимание привлек кулон на шее Андерса – вещица, очень похожая на те религиозные медальоны, которые носят особо благочестивые католики. Я собирался спросить об этом кулоне, когда привлекательная француженка захватила его внимание вопросами о загрузке разума в машину.
Молодой человек аристократического вида, сидевший слева, повернулся ко мне и спросил, что за книгу я пишу. Элегантно одетый, с аккуратно уложенными волосами, он представился как Альберто Риццоли из Италии. Говоря о моей книге, он упомянул, что его семья когда-то занималась издательским бизнесом. И только гораздо позже, когда я просматривал свои заметки, мне пришло в голову, что Альберто – несомненно, потомок медийной династии Риццоли, внук Анджело Риццоли, продюсера фильмов Федерико Феллини «Сладкая жизнь» (La Dolce Vita, 1959) и «Восемь с половиной» (8 1/2 , 1963). Он обучался в бизнес-школе имени Джона Касса в Лондоне и создавал технические стартапы, связанные с печатью 3D-моделей для начальной школы. Ему был 21 год. К трансгуманизму он пришел еще подростком.