Искусственный офсайд. Босс всегда прав

Овчинников Сергей

Мы знаем много нефутбольных людей, которые на руководящих постах добились потрясающих результатов. Это и Гинер, и Наумов. Слуцкий – тоже человек, в общем – то, со стороны, а стал прекрасным тренером. Но есть люди, которые себя ставят выше, их самолюбие для них главнее, а команда – так. С такими «профессионалами» тяжело работать. В «Кубани» до меня столько тренеров поувольняли. Когда я стал многое понимать, спросил у руководителей: «А вы не пытались хотя бы один раз оставить тренера до конца сезона? Если «Кубань» вылетит, вы тренера все равно поменяете, а так хоть есть шанс».

У меня были предложения из – за границы, в том числе из Португалии, но я их отверг. Для меня главное

в профессии тренера – творчество. Если брать «Кубань», то я пришел на голое поле и не хочу кому – либо пожелать такого, потому что практически изначально был обречен. Очень приятно осознавать, что в такой обстановке какие – то вещи получились. Один близкий человек мне сказал: «Плюнь на тех, кто тебя уволил. Главное твое богатство – то, что тебе до сих пор звонят твои бывшие футболисты, советуются по жизненным и профессиональным вопросам. И всегда готовы прийти на помощь». Приятнее, чем человеческая благодарность, ничего нет.

– Сергей великолепно работал в краснодарской «Кубани». Когда его туда пригласили, в «Кубани» было то ли пять, то ли шесть игроков – остальные разбежались. Команду по сути пришлось создавать заново. И Овчинников ее создал. Но руководители клуба в разгар сезона решили поменять тренера. Я не вправе обсуждать это решение, но, по – моему, Овчинников увольнения не заслуживал.

Юрий Семин. «Экспресс – газета». 2009 год.

Уровень держал

Мне не нравится тенденция, когда люди заканчивают и начинают рассказывать: а вот наше поколение. Не хочу таким быть. Если стану призывать играть, как мы в свое время, очень разочаруюсь в себе. Каждое последующее поколение и физически, и технически, и уж тем более тактически оснащено лучше, чем предыдущее.

В целом же нормально я реализовался, был хорошим футболистом. Есть великие, отличные, а я был хорошим, по российским меркам, достойным вратарем. По европейским – средним, каких много. Классных единицы: на ум приходят Буффон, Шмейхель, Прюдомм, ван дер Сар. Уровень держал, случались и неудачные сезоны, когда моя команда оставалась без медалей и кубков или я пропускал больше 20 мячей. 20 мячей для меня всегда являлись той чертой, которую я не имел права перешагнуть. Конечно, на финише карьеры не все получилось так, как бы этого хотелось, как я предполагал. Чтобы прощальная игра за «Локо», чтобы все красиво. Но голову пеплом не посыпаю.

Три раза меня признавали лучшим голкипером страны. Вручали красивые вазы, две у родителей сейчас хранятся, отец все спрашивает, где третья? Должен был получить приз и в третий раз еще до отъезда в Португалию, но подошел человек из редакции журнала «Огонек», учредившего этот приз в советские времена, смущенно так сказал: «Извини, не можем мы тебе третий подряд приз давать. У Льва Ивановича Яшина только два подряд было. Если Саморукову отдадим, не обидишься?» А я тот сезон, на мой взгляд, отстоял очень хорошо и надежно. В итоге приз вручили Андрею Саморукову из «Ротора». И потом не раз это повторялось. Пропустишь в чемпионате меньше всех, больше всех матчей на ноль сыграешь – а лучшим называют другого.

Меня считали одним из лидеров «Локомотива». Вратарю в силу специфики его амплуа трудно выглядеть лидером на поле, он лишен возможности повести за собой команду к чужим воротам. Лидер в коллективе – другое дело. Считаю, что сыграть, сымитировать роль лидера под силу, наверное, только актерам от Бога. Потому что в таких вещах ничего искусственного быть не может. Люди чувствуют твою энергетику, твою жизненную позицию, и фальшь здесь не проходит. Поэтому для того, чтобы быть

лидером, нужно обладать специальными качествами и прежде всего – большой силой воли. Бывало, я не справлялся с эмоциями, но всегда отдавал отчет своим словам. Я никого никогда не унижу. В жизни я спокойный человек – не злой, не агрессивный. Когда играл, мог кричать: «Какой негодяй судья!» или «Сейчас я вас всех порву!» Мальчишкой был.

И потом, разве я ругался больше других игроков? За всю мою карьеру, если разобраться, это и было – то всего пару – тройку раз. Мало! Тем более, футбол – эмоциональный вид спорта. Мы же не можем все ходить по полю и кланяться: «Ой, извините, разрешите, я пробегу к воротам. Или – не возражаете, если я вам по ногам ударю»? Да и не мог я спокойно смотреть, как бьют по моим воротам! Кто – то из вратарей молча переносит удары. Я старался вывести противника из себя. Зацепить меня чем – то было очень сложно. Случалась резкая реакция на слова и поступки – но это эмоции. А вот делать какие – то выводы, обижаться, мстить. Я считаю, что нужно быть выше этого.

Меня почему – то считали королем эпатажа в общении с журналистами. Но эпатажа не было. Спросите у жены – я и дома так общаюсь. Если это называется эпатажем, то происходит на каком – то подсознательном уровне. В нашей стране все, кто говорит, что думает, считаются эпатажными. А те, кто говорит, как кому – то надо, – разумными, основательными людьми. Вот Жозе Моуринью действительно образец эпатажа в футболе. И ему эпатаж нисколько не вредит. Даже наоборот. На стажировку к Моуринью я бы точно поехал. Даже пальто такое же, как у него, прикупил бы. А у нас Павлов Сергей Александрович, ныне главный тренер «Торпедо», по эпатажу большой дока. Да и тот же Виталий Мутко, все пресс – конференции информацией о строительстве полей предваряющий. «Мы построили 701–е поле, 702–е.» Это классно! Отлично просто. Пусть хоть что – то делается, чем ничего. Другое дело, что поля эти, насколько мне известно, – искусственные. А значит, априори – травмоопасные.

Пока играл, во мне подспудно зрело тренерское мировоззрение. Эта профессия мне наиболее интересна, в ней больше всего хочется проявить. Я не большой любитель пиджака и галстука, хотя костюмов у меня штук двадцать. Некоторые так с бирками и висят. Предпочитаю одежду попроще – джинсы, рубашку. Но друзья, бывало, приглашали меня на телевидение, и по возможности я старался не отказывать. Предлагали даже сняться в «Comedi club». А мне нравятся хорошие шутки. Но из – за занятости не получилось.

Однажды в офис «Локомотива» пришел запрос: не соглашусь ли я поучаствовать в популярной программе «Школа злословия». В клубе решили, что мне не трудно будет нормально пообщаться с Татьяной Толстой и Авдотьей Смирновой, хотя в роли их гостей и оппонентов побывали такие известные личности как Владимир Познер, Владимир Жириновский, Василий Аксенов, Андрей Макаревич, Владимир Спиваков, Павел Гусев, Григорий Явлинский, Борис Акунин, Сергей Шойгу, Борис Гребенщиков, а из спортивного мира, по – моему, только выдающийся тренер фигуристов Татьяна Тарасова. К разговору специально не готовился. Но собеседницы особо язвить, «топить» меня не собирались. Наоборот, им по ходу дела даже стало интересно. С Дуней Смирновой у нас вообще очень хорошие отношения. Так что и в эфире разговор легко складывался. Единственной сложностью для меня было обсуждение футбольных вопросов на языке людей, не имеющих отношения к спорту. Но ничего, по – моему, мы понимали друг друга. После передачи Толстая долго расспрашивала меня про футбол. Приятно было с ней общаться, надеюсь, и ей со мной тоже не скучно. Потом мне говорили, что у передачи оказался прекрасный рейтинг.