Искусственный отбор
Шрифт:
– Сопротивление бесполезно, – заявил дрон. Медленно, будто осторожничая, пошел вперед, повел головой из стороны в сторону и начал поднимать руку.
Отпихнув ногой очередного муравья, бывший агент размозжил насекомому череп. Брезгливо вытер подошву о пол и отступил еще на шаг, покосился на бьющую из технологической ниши струю газа.
– Я попробую.
Сказав это, он рухнул на пол. Раздались хлопки, рядом с ухом свистнули тонкие иглы, защелкали по стенам, полу. Изгой перекатился и, понимая, что дальше тянуть нельзя, направил метатель на врага, нажал на курок.
Приклад
Получилась короткая вспышка, так как законник от неожиданности отпустил курок. Но Аватара отбросило, вмяло в стену. Во все стороны густо брызнула смазка-кровь, ошметки внутренностей. Участок нагрудного панциря попросту перестал существовать, в глубокой ране блеснул металл скелета, обожженная плоть и рваные волокна наномышц.
– Твою ж мать! – изумленно выдохнул Миронов. Вскочил на ноги и отбежал шагов на десять. Резко затормозил, развернулся и опять выстрелил в очнувшегося преследователя.
Рассчитал четко. Плечо твари взорвалось черными брызгами, робота перекрутило и кинуло назад, прямиком к баллону с метаном. Еще двумя короткими залпами Игорь нащупал бочонок. Услышал хлопок и упал, обхватил голову руками.
Вспыхнуло, грохнуло и заревело. Стена взорвалась грудами дерева, пластика и коралла, пламя бушующей волной прокатилось по коридору. Ближайшие к эпицентру лаборатории просто-напросто распылило, остальные превратило в груды мусора и искореженного металла. Бывшего агента подкинуло ударом отвердевшего воздуха, протащило полтора десятка метров, ударило о стену, присыпало горячей пылью, кусками штукатурки и пластика…
Он вновь так и не потерял сознания, не смог отключиться, кануть в спасительное забытье. Остро чувствовал каждую вспышку боли, каждый очаг повреждения в теле. Но вместе с тем пришла и некая отстраненность. Реальность плыла и искажалась, мысли путались, перед глазами мелькали странные картины, пейзажи.
Лес белых деревьев с красными листьями. Бескрайнее зловонное болото. Жаркая пустыня, состоящая из антрацитового песка и алых скал. И отовсюду на него снисходительно смотрело черное солнце.
«Кто ты?..»
«Я – человек».
«Зря. Ты можешь быть кем угодно».
«Я… человек», – мысленно повторил беглец. И очнулся, пошевелился, застонал.
Со спины с шорохом скатилась пыль и мелкие камешки, упал обломок коралла. Обожженные пальцы наткнулись на какую-то раскаленную железку. Рефлекторно одернулись, кое-как вцепились в пол.
С полурыком-полувсхлипом изгой выбрался из горы мусора. Упал, переждал волну боли, приподнялся и подтянулся, упорно пополз, оставляя за собой извилистый кровавый след.
На четвертом броске пол заходил ходуном, прямо под носом образовалась широкая трещина, побежала вдаль. Миронов проследил до стены, прищурился – окно. За стеклом клубился алый туман, переплетались гигантские корни, суматошно метались какие-то летучие твари.
Дальний «лист» охватило пламя,
Бомба.
Он успел заметить второй удлиненный силуэт во мгле. Всполох обжег сетчатку, дрожь в теле живого строения стала сильнее. С потолка посыпались целые плиты, жар снова начал глодать спину.
Рискнув оглянуться, Игорь поежился от запоздалого страха. Четверти корпуса больше не существовало, от коридора остался жалкий огрызок. В том месте где раньше валялся баллон с метаном, зиял рваный пролом. Что-то тлело, что-то ярко горело, клубился черный дым. Исчезли склады и лаборатории вместе с содержимым, исчезли трупы ученых, охранников, тело Тэкеши Накамуры…
Тонко и пронзительно запищал сигнал на сумке, оповещая о том, что запас воздуха подходит к концу. Спасательные комплекты не рассчитаны на долгое использование. Только на несколько минут, чтобы человек успел добежать до зоны эвакуации. Плюс какую-то фору даст вкладыш-фильтр с бактериями, преобразовывающий углекислоту в кислород.
Сигнал подстегнул, заставил проползти еще пару метров. А потом возникло знакомое ощущение чужого внимательного взгляда. Законник опять оглянулся и увидел на фоне рыжего пламени долговязый силуэт – будто сотканный из мрака, уродливый и страшный.
– Я же убил тебя, – как в бреду прошептал он, не обращая внимания на боль в обожженных губах, лопающиеся волдыри. – Почему ты меня преследуешь, живучая тварь?
Но монстр, конечно, не ответил. Медленно вышел из огня, пошатываясь и спотыкаясь, разливая вязкую кровь из прорех в броне. Дымной головешкой перекатился через крупный завал камней и железа. С трудом встал, размеренно заковылял к беспомощному Миронову.
Цельный ранее панцирь пятнали царапины, кое-где хитиновая броня еще тлела, рассыпалась мелкими чешуйками спекшейся золы. Правая рука обгорела до металлических костей, голову частично смяло: отдельные пластины болтались на тоненьких липких волокнах мышц, изнутри сочилась слизь. И теперь во всей красе виднелась скрытая ранее пасть, зубы острые и кривые, состоящие из одних лишь клыков.
Углядев в груде мусора чуть поодаль приклад метателя, изгой со стоном перекатился, приподнялся на локтях и в несколько рывков достиг цели. Схватился за рукоять, с трудом подтащил неподъемную махину. Но обнаружил, что пушка безнадежно мертва – направляющие погнуты, модуль батареи вырван с мясом.
Ужас ласково поскреб спину. И вместе с ним появилась исступленная ярость. Бывший агент перевернулся на спину, посмотрел на приближающегося врага и бешено прохрипел:
– Сдохни!
Мир утонул в яркой голубоватой вспышке. Цвета и тени исчезли, остались лишь смутные очертания стен, окон и люков, карандашный набросок демона, вызванный больной фантазией неизвестного художника. Раздалось угрожающее шипение, затем мокрый хруст. Игоря окатило какой-то липкой дрянью, и без того истерзанную спину и шею обожгло.