Искусство Игры

Макбейн Скотт

— Совсем не то. — Таня сильнее потянула его волосы.

Себастьен откинул голову на подушки.

— Намекни.

Она хихикнула и отстранилась.

— Сам подумай, дурачок.

Взгляд Себастьена лениво блуждал по телу Тани, лаская ее наготу. Задержался на великолепной груди, прикрытой белой атласной простыней.

— Себастьен! — Таня снова наклонилась над ним, посмотрела в смеющиеся глаза. — Ведь ты забыл рассказать мне кое-что, верно?

— Что значит забыл?

Он продолжал

разглядывать ее. Темные длинные волосы, овальное итальянское лицо, чуть смуглое, полные губы, изящные скулы. И глаза, чудные, изумительные глаза. Его возлюбленной тридцать лет. Пик физической привлекательности. Зрелая, опытная, чувственная. И такая женщина его любит.

— Ты получил приглашение на ужин к Магистру?

— Какое приглашение?

— Что, не получил? В самом деле?

— Нет. — Его тон был почти возмущенным.

Ее щеки вспыхнули.

— О, Себастьен! Извини. Я не знала.

Себастьен отвернулся. Ему нравилась ее спальня. На стенах работы представителей современного искусства, богатые, теплые тона. Он знал, что если нажмет вот эту кнопку у постели, шторы раздвинутся и откроется потрясающий вид на гору Муллах-Мор.

— Значит, ты получила приглашение на ужин с Магистром, а мне даже не сказала?

— Себастьен, извини. Я думала, ты тоже получил и дразнишь меня. Честно. — Она провела кончиком пальца по его мускулистой груди.

— Ладно, забудем. — Себастьен зарыл голову в подушку.

— Себастьен, я же извинилась, — расстроенно произнесла Таня. — Я думала, Магистр пригласит тебя тоже.

Он молчал.

Наверное, обиделся. Вот черт, ведь Себастьен очень самолюбивый. Зачем только она начала этот разговор…

Очень скоро Себастьен принялся гладить ее стройные ноги под простынями. После второго раунда занятия любовью Таня отправилась в ванную комнату принять душ. Себастьен лежал, откинувшись на подушки. Улыбался.

— Ты скотина!

Приглашение Себастьену на ужин к Магистру лежало рядом с шампунем. Он его специально туда положил.

День в студии выдался беспокойный. Примадонна германского телевидения Сабина Стрикер тихо выругалась. Через несколько минут должны включить камеры, а самый важный гость передачи еще не прибыл. Рейс задержали. Она отбросила назад свои золотистые волосы и поклялась, что это будет ее последняя передача на «Дойче телефункен».

— Кристиан! — Сабина отстранила гримера и дернула за рукав координатора передачи. — Где наш гость?

— Не знаю, Сабина.

— Так найди его! Не стой здесь! Черт побери, а где продюсер? Где Джордж?

Сабина сорвалась с места. Операторы и прочий телевизионный персонал испуганно расступались перед ней. Лицо примадонны выражало суровую решимость.

«Да я просто убью его! Ну почему

у телевизионных продюсеров всегда на первом месте любовные делишки? Я не против делишек, но мой бывший муж Джордж обнаглел. Надо же так прилипнуть к сиськам этой голландской телевизионной дивы, когда у нас идет последняя передача серии! Ну ничего, я Джорджа проучу, обольщу его любимого оператора, поляка с непроизносимой фамилией и голосом как толченое стекло!..»

— Вы Сабина Стрикер?

— Я занята! — бросила она и сразу резко развернулась. Ее лицо мгновенно прояснилось. — О, извините! Вы Горан Радич?

Он более элегантный, чем она ожидала, но в принципе такой же, как на фотографии. Светло-каштановые волосы, усы, тонкие губы, четко очерченное, почти угловатое лицо. Была в нем, правда, небольшая особенность. Небольшая, но для нее важная. Узкое лицо в сочетании с голубыми холодными славянскими глазами. Это намекало на суровую решительность, почти жестокость. Сабине это нравилось. Пикантная острота, как у авангардной мебели тридцатых.

— Мистер Радич…

— Горан.

— Горан. — Она обвила рукой его талию, прикрытую дорогим кожаным пиджаком, и повела к столу в студии. — Извините, но передача начинается через пару минут. Эфир прямой, так что времени что-либо подготовить у нас нет.

— Все в порядке.

Холоден, как наемный убийца.

— Присядьте, я расскажу вам, как пойдет передача. После моей краткой информации мы начнем обсуждение экономики Восточной Европы. На экранах мониторов с вами будут полемизировать профессор Манхеймерского института Лео Тидерман и профессор Венгерского технико-экономического университета Иштван Лакатош.

— Ясно.

Студия мгновенно опустела, приглушили свет, операторы подкатили камеры. Сабина села на стул, оправила кожаную юбку, надула губки и улыбнулась своей знаменитой улыбкой, которая сделала ее самой популярной ведущей политических передач в Германии.

— Добрый вечер! Сегодня последняя передача из нашего цикла, посвященного мировой экономике. Мы обсудим состояние финансов стран Восточной Европы и то, как на него повлиял кризис в Юго-Восточной Азии. Но вначале репортаж о волнениях в Румынии.

Пошел ролик. Сабина бросила взгляд на Горана, сидевшего напротив. Она забыла спросить, насколько хорошо он владеет немецким. Ролик закончился. На экране появился Тидерман. Через несколько минут Сабина пожалела, что решила начать передачу с этого зануды.

Профессор продолжал бубнить, и она не выдержала:

— У нас в студии Горан Радич, эксперт Института международных отношений. Господин Радич, вы согласны с профессором Тидерманом относительного того, что дефицит торгового баланса в Болгарии и Чехии станет увеличиваться?