Искусство любви
Шрифт:
Мы стремимся найти понимание наших проблем у любимого человека — и такое желание вполне оправданно, — но не надо этого делать ни в постели, ни за обеденным столом. Дурная привычка приготавливать «коктейль» из секса, еды и дневных забот оборачивается весьма плачевно. Любовь, которую «украшают» «букетом» неприятностей на службе и в быту, обычно не выдерживает этого испытания. Постепенно ежевечернее желание дарить этот «букет» любимому превращается в такую же пагубную привычку, как употребление алкоголя в качестве лекарства от неприятных разговоров и усталости после тяжёлого трудового дня. В результате секс — как бутылка у алкоголика — превращается в средство утешения от всевозможных забот и волнений. Таким образом, в сознании возникает ассоциативная связь между этими заботами и интимными отношениями и со временем отвращение к жизненным невзгодам неизбежно переносится и на половые отношения супругов. Сексуальная жизнь приобретает серые, безрадостные тона, утрачивая красоту и привлекательность (причём мужчины, как правило, склонны винить в этом женщин).
Никогда не следует ни напиваться, ни заниматься любовью «с горя», потому что
Но перед нами, оказывается, встаёт ещё одна проблема. Мы уже знаем, о чём нельзя беседовать в постели, но находимся в неведении, о чём можно и нужно говорить в такие минуты с партнёром. Конечно же, об упоительной страсти и любовном томлении, догадается читатель. Мне абсолютно нечего добавить к этой правильной мысли, но попробуйте заглянуть на страницы различных книг, чтобы отыскать нужные вам слова и выражения, сочно, многокрасочно и ярко отражающие всю глубину и богатство переполняющих вас чувств. Это крайне трудное занятие, потому что мы умудрились бездумно растранжирить, потерять и даже окончательно позабыть многие слова-жемчужины из «любовных» запасников родного языка. Недаром в предвоенном стихотворении «Песнь о польской речи» поэт Бой-Желеньский с грустью констатировал:
Никто не оспорит, ручаюсь я вам головой, Что польская речь наша пахнет весенней травой, Ядрёной и сочной, как наше приволье лесное, В ней музыка мира и все многоцветье земное. В ней грохот оркестра и тихий напев ручейка, В ней светлое небо, в котором плывут облака. Но надо признаться, что беден язык наш в искусстве, Когда говорим о простом человеческом чувстве. Когда превращаются в рай все красоты земли, Все прелести мира, что заново вдруг расцвели, Единственных слов не хватает ни нам, ни поэтам, Не принято, видите ль, в Польше трезвонить об этом. Паненку одну я спросил в полуночной тиши, Какие слова мне извлечь из смятенной души, Чтоб выразить то, что друг друга в желанной постели Поляк и полячка, прощенья прошу, «поимели». А может быть, этот союз двух влюблённых сердец Блаженством назвать иль беспутством назвать, наконец, А может быть, свинством (чего не бывает в природе!), А может быть, чем-нибудь грязненьким в этом же роде. Не могут звучать из далёкой былой старины Слова нашей нынешней неповторимой весны, Ведь если «об этом» в родном языке ни словечка. То «это» умрёт и в душе не оставит местечка. Мне надо каких-нибудь несколько слов, видит бог, Чтоб небо на грешной земле воцарить я бы мог, Неужто воскликнуть я должен, приблизившись к цели: «Прелюбодействовать будем с тобой, слышишь, Анеля!» Неужто, скажите, шепнуть мне, девчонку любя: «Хочу отобрать я невинность твою у тебя!» Сказать ей: «Не бойся зачать — и конец всем тревогам, И плюнь на того, кто соврёт: «это грех перед богом». Вдохнув полной грудью целебный земной ветерок, В деревне, услышал я после тревожных дорог: «Как смотришь ты, Кася, чтоб эту прекрасную ночку Вдвоём провести… того… этого» … Ставим здесь точку.Со времени появления этих строк минуло почти пятьдесят лет, а мы по-прежнему пользуемся для выражения наиболее деликатных и интимных переживаний научной терминологией или так называемым «литературным сленгом». Последний больше распространён и проявляет удивительную жизнестойкость. Однажды я ехала в вагоне электрички рядом с группой молодых парней, которые оживлённо разговаривали, используя словарный запас из четырех-пяти слов. Самое удивительное в том, что этого количества слов им было вполне достаточно, чтобы затрагивать различные темы и прекрасно понимать друг друга. Беседа длилась несколько часов, я в конце концов не выдержала и спросила, не знают ли они, чем отличается человек от обезьяны? Между прочим, заметила я, человек умеет говорить, а вам, молодые люди, известно всего лишь пять слов. Я сознавала, что рискую и что в лучшем случае они употребят все эти слова, чтобы послать меня куда-нибудь в другое место, но ошиблась. Ребята смутились, и на этом наше милое общение закончилось.
После глубоких размышлений я пришла к выводу, что и наш словарный запас, касающийся секса, ненамного отличается от обезьяньего (при всём желании больше десятка слов мы не наберём). Заинтересовавшись этой проблемой, я стала внимательно изучать словари и художественную литературу, но результаты оказались весьма скромными — лишь в старопольских
Вот почему я призываю, пока ещё не поздно, бережно относиться к нашему «любовному» словарному запасу. Давайте наберёмся храбрости и выбросим на мусорную свалку нелепейшую в своём ханжестве маску «стыдливого умолчания», личину псевдоцеломудрия, которую мы носим, руководствуясь якобы высокоморальными интересами общества! Будем, наконец, живыми людьми!
Заполняя языковой вакуум, любовники, хоть чуточку обладающие воображением, создают свой собственный — нередко не лишённый литературного изящества — словарный запас, который используется ими «сугубо конфиденциально». К сожалению, не все из нас обладают достаточно развитым воображением, и нередко возникает вопрос: где же всё-таки можно разыскать необходимые «любовные» слова и выражения? Ищите их, читатель, в книгах, в литературных произведениях! Если вам не повезёт г-современными авторами, обратитесь к нашему богатому литературному наследию. Существуют, как я уже говорила, великолепные старопольские «эротики» — тексты, наполненные пылкими, темпераментными, источающими жар страстей словесными вензелями и кружевами. Вытащите эти книги из укрытых за семью замками шкафов и книжных хранилищ, смахните с них многолетнюю библиотечную пыль и откройте для себя волшебный и упоительный мир любви.
В интимных отношениях бывают мгновения, когда слова теряют силу и на смену им приходят вздохи, нечленораздельные — идущие из глубины веков нашего первобытного естества — вскрики, визги и стоны удовлетворённой плоти. Не надо стыдиться и этой формы любовного «разговора» партнёров. Но вот минуты сладострастия истекают, и снова речь вступает в свои права.
Многовековая культура Индии придаёт огромное значение поведению любовников после удовлетворения желания, когда их речь превращается в инструмент взаимного сближения и укрепления интимной близости. В «Кама-сутре», например, есть следующий фрагмент: «Умиротворённая страсть отдыхает, утолив любовную жажду… Но и теперь, обессилевшая от чувственного наслаждения, она продолжает созидать храм любви, используя испытанный строительный материал — нежные, проникающие в душу, сладостные речи… Если серебристый свет луны настиг любовников на верхней террасе дома в момент, когда её голова покоится на его груди, а глаза задумчиво устремлены в звёздное небо, то нет, пожалуй, интереснее темы, чем секреты и загадки расположения небесных светил. Пусть он покажет их поочерёдно: Полярную звезду, „арундхати“, венец из семи звёзд Большой Медведицы… Уместен здесь и танец „галлис“, и игры вперемежку с пением призывным. Приятен будет также ей шутливый обычай страны вечного лета найти на земле все то, что сумеешь разглядеть на диске луны напряжёнными и влажными — от бурлящей в сердце страсти — очами. Что может больше взволновать женскую душу, чем рассказ о мгновенно вспыхнувшей любви, едва лишь он её увидел, и о безграничном чувстве печали, не покидавшем его, когда им приходилось находиться в разлуке. Беседы эти — чудесный заключительный аккорд любовного свидания».
ЧУВСТВО ОБОНЯНИЯ
Сексуальные запахи являются, по всей вероятности, наиболее сильными из известных людям раздражителей, воздействующих на органы чувств. Мы знаем, например, какую важную роль играют запахи в жизни млекопитающих — собак и диких животных, которые во время гона находят самку по запаху. Аналогичные обонятельные «любовные» сигналы можно встретить и у насекомых. Так, самка мотылька может на запах приманить самца, находящегося от неё на расстоянии нескольких километров! Даже самая незаурядная ищейка проявит свои способности только тогда, когда имеет след, но её возможности практически равны нулю, если разыскиваемый объект находится на многокилометровом удалении от собаки.
Учёные выяснили, что самке мотылька для приманивания самца достаточно ничтожной доли от 0,0001 мг ароматической субстанции, которой она располагает. Происходит выделение субстанции в окружающую среду, после чего она распространяется с воздушным потоком в радиусе нескольких километров, достигая органов обоняния нетерпеливых самцов. По запаху, как по компасу, они безошибочно находят своих избранниц, повергая в изумление исследователей совершенством своего обонятельного аппарата.
У людей орган обоняния демонстрирует разную чувствительность. У некоторых он едва функционирует, тогда как у других доминирует над всеми другими органами чувств: я имею в виду прежде всего знаменитых поваров, дегустаторов, а также отдельных специалистов парфюмерной промышленности, без которых практически невозможно оценить или создать новую композицию запахов. Обонятельные ощущения составляют очень важный, но, к сожалению, нередко недооцениваемый элемент сексуальной жизни человека. Люди, которые совершенно «слепы» к запахам, в состоянии наверстать упущенное, если серьёзно займутся развитием и совершенствованием своих обонятельных способностей, которыми их наградила природа. Запахи — одно из самых сильных возбуждающих средств в половых отношениях партнёров. Часто отдельные запахи дополняют портрет человека и так же, как любимые мелодии, прочно откладываются в памяти. Уловив, например, знакомый запах женских духов, вы моментально дорисовываете в воображении знакомый образ и перед вами оживают связанные с ним воспоминания.