Искусство невозможного (в 3-х томах)

Березовский Борис Абрамович

И то и другое рискованно, будет стоить немало, но нужно при любых условиях включать Россию как можно активнее в западное сообщество уже сейчас и четко обозначить векторы такого включения немедленно. Иначе потом сами же будут удивляться, если в России будут желающие пойти вместе с Ираком или Китаем.

— Намереваетесь ли вы, как организатор конструктивной оппозиции, участвовать в президентских выборах в России?

— Нет, не планирую.

— Если это так, то какова в таком случае цель вашей конструктивной оппозиции? Собираетесь ли вы свергать президента Путина или создавать партию, которая сможет стать правящей?

— Сейчас в России сильна

интеллектуальная оппозиция. Есть база региональных элит — политических и экономических. Цель такой оппозиции — не смещение президента Путина, а помощь власти в принятии решений путем предложения других вариантов. Всегда есть и должна быть альтернатива, и это должны понимать те, кто сегодня не согласен с существующим положением дел. И главное, чтобы россияне поняли это как можно быстрее.

Публикуется впервые

РОССИЯ (В КОТОРЫЙ РАЗ!) НА ПЕРЕПУТЬЕ

Выступление в Международном центре печати в Вашингтоне

Российское государство и общество сегодня стоят перед выбором, от которого зависит будущее демократических и рыночных реформ. Этот выбор рано или поздно затронет всех и каждого, вне зависимости от политических убеждений, имущественного и социального статуса или положения во власти.

Сегодня этот выбор драматически обозначился двумя разными по масштабу, но сравнимыми по остроте политическими ситуациями — дискуссией по предложениям президента о реформе государственного устройства и событиями вокруг холдинга «Медиа-Мост», включая арест господина Гусинского. И в том и в другом случае власть втянула себя и общество в кризис неуклюжими и слабопрофессиональными действиями, пытаясь решить вполне легитимные конкретные вопросы: повышение эффективности управления государством и расследование конкретного уголовного дела. В принятии решений властью, безусловно, присутствовали и политические мотивы, и раздражение определенными СМИ, и несговорчивость губернаторов, вплоть до симпатий и антипатий к конкретным личностям. Все это было бы в порядке вещей, если бы решения принимались в рамках ограничений, накладываемых демократическими институтами.

Однако происходящее выявило фундаментальный дефект власти: отсутствие понимания базовых принципов функционирования демократической системы. Если эта тенденция продолжится, то логика конфликта между авторитарным инстинктом любой власти и демократическими чаяниями общества приведет либо к полному параличу управления, либо к демонтажу демократических завоеваний последнего десятилетия.

Чтобы найти выход из тупика, стоит задать себе два сакраментальных российских вопроса: «кто виноват» и «что делать»?

Кто виноват?

За последнее десятилетие вхождение капитализма в России происходило однобоко: основное внимание уделялось экономическим аспектам, в то время как вопросы морали и политики отошли на второй план. Наши лучшие умы зациклились на инвестициях, налогах, ценных бумагах, фондовых рынках, забыв о таких стандартных атрибутах индустриальной демократии, как ограничение произвола, разделение ветвей и представительность власти, система сдержек и противовесов, права меньшинств, социальный договор, гражданское общество и, наконец, федерализм. В результате российская власть относительно хорошо усвоила правила макроэкономики и монетаризма и понимает, к чему приведет, скажем, неуемное печатание денежных знаков. Однако тезис о том, что норма административного смещения избранных народом властей недопустима,

так как в конечном итоге приведет к тотальному произволу, параличу управления и застою в духе Л. И. Брежнева, для нее — пустой звук.

Причина такой однобокости — доминирующая роль в реформах правых экономистов-рыночников в течение последних десяти лет, главный тезис которых — был бы рынок, а демократия приложится. Эта точка зрения уходит корнями в постулат исторического материализма об экономическом базисе и идеологической надстройке. Иными словами, стоит лишь внедрить частную собственность и рыночные отношения — это автоматически приведет к демократии, правовому государство и развитию гражданского общества.

За семьдесят лет марксизм настолько прочно вошел нам в подкорку, что и капитализм мы начали строить по-марксистски. За марксистскую однобокость мы заплатили чеченской войной, безнаказанностью силовых структур и пакетом законопроектов о власти, которые в случае принятия приведут к экономическому застою, а в долгосрочном плане — либо к диктатуре, либо к распаду Федерации.

Что делать?

Альтернативная, антимарксистская точка зрения основана на философии Вебера: мораль, этика и, следовательно, политическое и социальное устройство общества первичны и составляют основу, опре-

деляющую экономическую модель. Согласно этой точке зрения, латиноамериканская модель «а-ля Пиночет» — не для нас, а моделью, на которую нам следует ориентироваться, являются США и Западная Европа. Там, как известно, традиция прав и свобод и ограничения произвольной власти предшествовала возникновению и росту капиталистической экономики.

Сегодня в развитых западных странах на страже основ демократии стоят институты гражданского общества, которые у нас пока очень слабы — для их формирования требуются многовековая демократическая традиция и десятки лет либерального политического климата. За короткий, но тем не менее исчисляемый не одним поколением срок России предстоит пройти путь, на который Западу потребовалось несколько веков. И здесь стоит вспомнить, что западная демократия началась с ограничения королевской власти, с гарантий прав крупных дворян, с прописывания территориальных и юридических суверенитетов и имущественных прав графств и герцогств. Именно хартия прав английских баронов «Magna Carta» стала прообразом всех демократических конституций.

Как это ни парадоксально, с точки зрения эволюции либерализма в России наши губернаторы, мэры и крупные бизнесмены сегодня являются единственным объективным противовесом произвольной власти. И хотя у меня нет иллюзий в отношении демократичности большинства губернаторов и меня трудно заподозрить даже в малейшей симпатии к В. Гусинскому (который, с моей точки зрения, попал под колеса им же созданной репрессивной машины подавления конкурентов), я понимаю, что в отсутствие устоявшихся институтов гражданского общества их защищенность является необходимым условием будущей российской демократии и эффективной рыночной экономики.

Наш сегодняшний выбор будет иметь последствия Юрьева дня или отмены крепостного права. Решающим моментом станет голосование по проектам реформ власти в Думе на этой неделе. К сожалению, люди устали от потрясений и мечтают о твердой руке. Однако, если российская политическая элита при всем ее несовершенстве сможет устоять перед искушением стать заложником добрых намерений произвольной власти, Россия продолжит путь строительства демократического государства, начатый ее первым президентом Борисом Николаевичем Ельциным.