Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
Дмитрий Краснопевцев, Владимир Спиваков, Ирина Антонова, Нина
Ананиашвили, Юрий Башмет, Василий Аксенов, Андрей Битов, Вадим
Абдрашитов, Белла Ахмадулина, Отар Иоселиани, Зоя Богуславская, Сергей
Аверинцев, Екатерина Максимова, Владимир Васильев.
26 нарта 1996 г. Московские новости, Москва
«ОСНОВА БИЗНЕСА – ЛИЧНЫЕ СВЯЗИ»
Беседа главного редактора «Московских новостей» Виктора Лошака
с председателем совета директоров «ЛогоВАЗа», заместителем
председателя совета директоров
ВОПРОС: note 257 Вы богатый, а следовательно, в значительной мере независимый человек. Скажите, у вас не было желания плюнуть на все эти дела, на эту страну после страшного покушения на вас полтора года назад, когда вы чудом остались живы?
БЕРЕЗОВСКИЙ: Честно могу сказать, что ни тогда, ни сейчас абсолютно не приходило желание все бросить. Мне кажется, я не испугался, и как только позволило здоровье, я вернулся после лечения в Швейцарии. Я вернулся и продолжил то, что делал до этого без тени сомнения. Может быть, еще более рьяно, потому что морально я уже понимал, что это как бы дополнительный кусок жизни, который мне дал Господь, и поэтому я могу быть менее, а не более осмотрительным. Каждый принимает свое собственное решение после такого.
— Это преступление осталось нерасследованным?
— Дело оказалось подвешенным, как и многие другие подобные. В том числе, мне кажется, самое громкое дело — это дело об убийстве Влада Листьева. По этому поводу я уже решил прекратить молчание постольку, поскольку прошло больше года с момента убийства Влада. Мы имеем, с одной стороны, гнусные намеки, а с другой — дело, с моей точки зрения, топчется на месте. Той информацией, которой я обладаю, я решил воспользоваться.
— Провести самостоятельное расследование?
— Я не гожусь для этого, а вот побудить правоохранительные органы всерьез заняться этим делом и дать обществу узнать, что происходит, в том числе как ведется эта работа. То, что в моих силах, я решил сделать.
— В чем ваша информация?
— Есть конкретные факты, которые предшествовали убийству Вла– да, и конкретные факты, которые непосредственно следовали за убийством.
18 ноября 1996 г. Federal News Service (FNS), Москва
ИНТЕРВЬЮ ЗАМЕСТИТЕЛЯ СЕКРЕТАРЯ СОВЕТА
БЕЗОПАСНОСТИ РФ БОРИСА БЕРЕЗОВСКОГО
Программа «Итоги» НТВ, 17 ноября 1996 года
БЕРЕЗОВСКИЙ: Теперь — по поводу Влада Листьева. Я, к сожалению, пытался привлечь внимание к этой истории, поскольку я считаю, что убийцы известны. Эта история, к сожалению, имеет непосредственное отношение к тому, что происходило со мной в 1994 году, когда было на меня совершено покушение. Как и полагается, было следствие, были люди, которые вели следствие, с конкретными фамилиями, и где-то месяца через два эти люди исчезли. Появились они аж в 1995 году, в середине февраля, сказав мне, что им в принципе удалось разыскать того, кто знает, как это происходило.
Два человека — я имею в виду, два сотрудника МВД, — они пришли ко мне в офис с этим человеком. Оказалось, что этот человек — вор в законе, такая странная компания. И он предложил мне информацию о том, кто это сделал и кто собирается на меня покушаться еще раз, за определенную сумму денег.
— Да, записали. Эту пленку я передал в спецслужбы, передал давно. И это произошло 28 февраля 1995 года. На следующий день, 1 марта, я улетел в составе российской делегации в Лондон. Вечером был убит Влад Листьев. Я немедленно, чартерным рейсом, в ночь, вернулся в Москву. И в тот же день вечером был, как мне сказали,
по специальной телеграмме, поступившей сверху, произведен обыск в моем офисе. Я не могу считать — я по профессии математик и знаком немножко с теорией вероятности, — что это абсолютно случайные вещи, по крайней мере случайные настолько, что их не нужно тщательно проверять.
Так вот, 28 февраля я передал деньги, 1-го был убит Влад Листьев, 2-го приехали меня забирать.
— Ну хорошо, а какова судьба той пленки, на которой был запечатлен человек, знавший об организаторах покушения на вас?
— Никакого дальнейшего движения этому нет. Хотя я много раз был в следственных органах, много раз давал показания на эту тему — никакого движения абсолютно. Я уверен — я еще раз говорю, — я уверен, что это работа спецслужб.
Безусловно, я, используя свое новое положение, приложу все силы для того, чтобы подобные ситуации исключить… Извините, я буду совершенно как бы в этом смысле откровенен, я считаю, что случай с Борисом Федоровым, он абсолютно очевиден: арест — безусловно, незаконный, в чем расписалась сама власть, — и дальнейшее покушение на его жизнь не рассматриваются как связанные события. Не находите, что это странно и, на самом деле, все-таки все это — одни и те же люди? Вы не думайте, что что-нибудь меняется очень быстро. Это — те же самые люди в спецслужбах и те же самые люди, которые расследуют эти преступления.
— В истории с Борисом Федоровым серьезная тень упала на Александра Коржакова, бывшего руководителя Службы безопасности президента. Говорят, что вы когда-то были близки. Это так?
— Это действительно так.
— Почему вы разошлись?
— Мы разошлись с ним вполне в определенный период — мы разошлись с ним, когда шла подготовка к выборам, когда я понял, что Александр Васильевич и люди, близкие к нему, жестко стояли не на позициях проведения выборов, а на позициях отмены выборов, причем толкали на это усиленно президента, ровно так же, как они в свое время подталкивали его к, с моей точки зрения, абсолютно не продуманным решениям по Чечне. Вот в этот самый момент я совершенно точно сказал Александру Васильевичу, что «мне с вами не по дороге».
— Простите, Борис Абрамович, но вы были среди тех, кто подписал так называемое «Письмо тринадцати» с призывом власти и оппозиции не допустить раскола общества во имя выборов, во имя победы на выбо-
рах. Ведь многое тогда истолковали этот документ как призыв к Ельцину и Зюганову сесть за стол переговоров, договориться, в общем для того, чтобы как раз никаких выборов и не было.
— Абсолютно неверно. Мы все время подчеркивали в этом «Письме тринадцати», что мы только за конституционное решение. И если конституционное решение во имя интересов общества позволяет осуществить перенос выборов, но — я еще раз говорю — легитимным путем, а не другим, на котором настаивал Александр Васильевич, тогда это должно быть сделано, если, опять-таки, это пойдет на благо обществу.