Искусство войны

Цзы Сунь

Сунь-цзы ответил: «Нужно взять тысячу человек, дать им знамя и заградить ими проход. Лёгкие части следует пустить вперёд. Пусть они вызовут противника на бой, но без толку не нападают на него. Надлежит стоять лицом к лицу с ним и не отходить от него. Это и есть способ разбить планы противника».

«В местности смерти сражайся», — гласит последнее указание Сунь-цзы. В диалоге Сунь-цзы с князем оно развивается во всех подробностях.

Князь спросил у Сунь-цзы: «Допустим, что моё войско вышло за свои пределы и ведёт войну на территории противника. Предположим, что противник появляется в большом числе и окружает меня несколькими рядами. Я хочу прорваться, но все стороны для меня закрыты. Я хочу воодушевить своих воинов, вдохнуть энергию в своих солдат, послать их ценой жизни прорвать окружение, что в таком случае делать?»

Сунь-цзы ответил: «Начни углублять у себя рвы, повышай валы и делай вид, будто ты переходишь к обороне. Держись спокойно и не двигайся, чем

и скрывай свои силы. Отдай по армии приказ, в котором разъясни, что никакого выхода нет. Перережь волов, сожги колесницы и устрой последнее пиршество для войска. Сожги весь провиант, забросай колодцы землёй, разбей все котлы. Остриги волосы, брось прочь головные уборы. Пусть все расстанутся с мыслью о жизни. Когда полководец не может больше ничего придумать, у его воинов останется только желание умереть. Тогда они начистят свои латы, наточат свои лезвия, соединят свой дух, сделают единой свою силу. Когда они с двух сторон бросятся на противника, когда загремят барабаны, раздадутся неистовые крики, противник устрашится и не будет знать, как ему обороняться. Отдели лучших солдат и пошли их стремительно ударить на тыл врага. И вот тогда утратишь дорогу, но найдёшь жизнь. Поэтому и сказано: „Кто, находясь в затруднительном положении, не умеет ничего придумать, тот оказывается в безвыходном положении, а кто находясь и безвыходном положении, не умеет драться, тот гибнет“».

Учение о местности у Сунь-цзы отличается одним характерным свойством. Очень высоко оценивая значение местности как одного из факторов боя, Сунь-цзы отмечает, что может дать та или иная обстановка для развёртывания военных действий в благоприятном для себя направлении и в какое трудное положение она может войско поставить. Но Сунь-цзы никогда не переоценивает значение местности, никогда не придаёт этому фактору решающего значения. Говоря о преимуществах, которые может дать войску выгодное расположение, он заявляет при этом, что «условия местности — только помощь» полководцу, т. е. подсобное средство. Главное не в ней, а в стратегическом и тактическом искусстве. Для не владеющего этим искусством полководца даже самая выгодная обстановка ничего не даст. Так же обстоит дело и с местностями невыгодными. Только что Сунь-цзы перечислил ряд местностей, нахождение которых ставит армию в тяжёлое и опасное положение. И тем не менее он, приводя эти виды обстановки, видит в каждом случае выход из затруднений, на который и указывает читателю своего трактата. Выход же этот, как можно было только что легко увидеть, Сунь-цзы всегда ищет в тактическом искусстве полководца. Поэтому Сунь-цзы и завершает своё учение о тактике борьбы с противником в различных обстановках словами, характеризующими вообще тактику искусного полководца.

В качестве примера он, согласно традициям, берёт военачальников древности, которые прославились как искусные полководцы. В чём заключалось их тактическое искусство, если постараться охватить его одним словом? В расстройстве противника — в самом широком смысле этого слова. Сунь-цзы перечисляет лишь основные признаки такого расстройства: одни, относящиеся к его строю, другие — к его моральному состоянию. Искусные полководцы древности «умели делать так. что у противника передовые и тыловые части не сообщались друг с другом, крупные и мелкие соединения не поддерживали друг друга». Войско состоит из высших и низших, т. е. офицеров и солдат. Каковы взаимоотношения их в армии во время войны? «Генералы и старшие командиры оберегают офицеров и солдат и защищают их от ударов противника своим умом и стратегическим искусством. Офицеры же и солдаты сохраняют своих генералов и старших командиров и защищают их от ударов противника своим мужеством и храбростью», — поясняет Сорай (цит. соч., стр. 277). Искусный полководец древности, как думает Сунь-цзы, умел повести дело так, что «благородные и низкие (у противника. — Н.К.) не выручали друг друга; высшие и низшие не объединялись друг с другом», т. е. были лишены возможности помогать друг другу и действовать совместно. Войско сильно, когда оно соединено в одно целое и действует как единый организм. Искусный же полководец добивался, чтобы у противника войско, хотя и соединённое в одно целое, «не было единым». Считалось, что так действовали искусные полководцы древности, и Сунь-цзы призывает полководцев своей эпохи следовать их примеру. Главное — «двигаться, когда это соответствует выгоде; и, если это не соответствует выгоде, оставаться на месте». Таким общим положением заканчивает Сунь-цзы характеристику тактического искусства полководца.

Однако Сунь-цзы, понимает, что далеко не всякого противника можно сразу и легко привести в расстройство. Армия противника может быть и многочисленной, и крепко спаянной, и хорошо организованной. «Если противник явится в большом числе и в полном порядке, как его встретить?» — задаёт сам себе вопрос Сунь-цзы.

Его ответ очень прост: «Захвати первым то, что ему дорого. Если захватишь, он будет послушен тебе», т. е. выпустит из рук инициативу, потеряет свободу действий и принуждён будет идти на поводу у своего противника.

Что следует разуметь под

словами «то, что ему дорого»? Комментаторы толкуют это по-разному, и каждый из них частично прав. «То, что ему дорого» — это всё, чем он дорожит по той или иной причине. Сунь-цзы нарочно даёт самую общую формулировку своей мысли, чтобы ею можно было охватить всевозможные случаи. «Дорого» для противника может быть и то, что он оставил у себя на родине: семьи, родные места, могилы предков; «дорого» может быть какое-нибудь важное укрепление, служащее ему опорным пунктом; «дорога» может быть ему и его столица, любая база, снабжающая его боевым снаряжением и провиантом; «дороги» могут быть и те места на театре военных действий, которые обеспечивают надлежащие линии коммуникации; вообще дорого всё то, что, как говорит Сунь-цзы, противник никак не может оставить в руках врага. Поэтому Сунь-цзы и рекомендует поспешить захватить то, что противнику дорого. Этим можно заставить его отказаться от своих планов, броситься на выручку того, чему грозит опасность или что находится уже в руках врага. Этим самым противник теряет самостоятельность в своих действиях и оказывается в руках своего неприятеля. А это одно наилучшим образом обессиливает его. В этом случае он «будет послушен тебе», — говорит Сунь-цзы. В этом случае «ты непременно достигнешь того, чего желаешь», — говорит Цао-гун. В таком случае «все движения и действия противника будут тебе послушны», — утверждает Ли Цюань. «Пусть противник и будет силён, все его движения и действия, победа и поражение будут зависеть от тебя», — заявляет Ду My. «Противник не сможет не следовать твоим планам», — замечает Чжан Юй. «После этого ты сможешь привести противника в расстройство», — заключает Мэй Яо-чэнь. Так развивают эту мысль Сунь-цзы и его комментаторы.

Однако Сунь-цзы требует в этом случае от полководца одного непременного условия — быстроты. Если речь идёт о том, что дорогое для него место находится на его территории, нужно овладеть им как можно скорее, чтобы предотвратить опасности, грозящие самому от наступления сильного и хорошо организованного противника Если речь идёт о том, что дорогое ему находится на моей территории, как, например, позиция, имеющая значение ключа к какому-нибудь району, целый район, могущий служить базой снабжения, место, естественно укреплённое, обладание которым сразу увеличит его мощь, — нужно как можно скорее занять это всё своими войсками. Это условие быстроты действий Сунь-цзы делает вообще основным принципом военных действий: «В войне самое главное — быстрота», — говорит он и тут же поясняет, на что именно эта быстрота должна в первую очередь направляться. «Надо овладевать тем, до чего он не успел дойти; идти по тому пути, о котором он и не помышляет, нападать там, где он не остерегается».

Быстроте на войне придавали исключительное значение и все последователи Сунь-цзы. Для многих из них в ней заключался вообще верховный закон войны. Чжан Юй так и говорит о ней как о верховном принципе ведения войны, называя быстроту «божественной».

Что же может дать эта быстрота? Что получится, если с этой быстротой «овладеют тем, до чего он не успел дойти, пойдут по пути, о котором он и не помышляет, нападут там, где он не остерегается»? Чжан Юй на это отвечает: тогда «противник будет охвачен испугом и смятением, придёт в расстройство и беспорядок; его передовые и тыловые части будут разъединены, его крупные и мелкие подразделения не будут поддерживать друг друга». Иными словами, будет достигнуто то, о чём Сунь-цзы сказал несколько выше, когда описывал, чем достигали победы искусные полководцы древности: будет достигнуто то состояние противника, которое обеспечит победу над ним.

Положением о быстроте как о решающем факторе победы заканчивается второй раздел этой главы. Следующий раздел посвящён специальной теме — войне на чужой территории, или, по терминологии Сунь-цзы, «войне гостем».

Этот термин легко разгадать. Противник, вторгшийся на мою территорию, является «гостем» в ней, конечно, незваным и непрошеным. Я же, владелец этой территории, являюсь «хозяином» в ней. Само собой разумеется, что стратегия и тактика войны на своей территории и на неприятельской должны быть различными.

Сунь-цзы начинает свои рассуждения на эту тему с положения, которое вытекает из его прежних мыслей.

«Вообще правила ведения войны в качестве гостя заключаются в том, чтобы, зайдя глубоко в пределы противника, сосредоточить все свои мысли и силы на одном, и тогда хозяин не одолеет».

Нетрудно заметить, что речь идёт о создании обстановки, характерной для «местности серьёзного положения», как называет Сунь-цзы арену борьбы при глубоком вторжении на неприятельскую территорию. По его мнению, при таком глубоком заходе можно преодолеть естественные в начале кампании неустойчивые настроения своих солдат, ещё полных мыслями о родном доме и видящих так близко от себя родную землю. Когда же заходят далеко в глубь неприятельской земли, подобные настроения отпадают, мысли и силы сосредоточиваются на одном — на борьбе, на победе, т. е. нa том единственном, что может открыть путь домой; поэтому глубокое вторжение на неприятельскую территорию и является первым условием войны на территории противника вообще.