Искусство войны

Цзы Сунь

«Наука верховного полководца состоит в умении оценить противника, организовать победу, учесть характер местности и расстояние», — говорит он. Чжан Юй выражается ещё определённее: «Умение подробно разбираться в формах местности — это только помощь в деле войны, это — второстепенное; основное — это умение оценивать противника и организовать победу… Когда умеешь оценивать положение противника — его пустоту и полноту, его силы и слабость, когда умеешь учитывать форму местности — рельеф и расстояние, тогда знаешь всё — и основное, и второстепенное; на этом заканчивается наука полководца». Или, в переводе на более конкретный язык: «Кто ведёт бой, зная это, тот непременно побеждает; кто ведёт бой, не зная этого, тот непременно терпит поражение», — говорит Сунь-цзы.

Таким образом, к полководцу предъявляются очень большие требования и на него возлагается очень большая

ответственность. Но зато, если полководец действительно овладел своей наукой, Сунь-цзы предоставляет ему такие полномочия, такую власть, которые делают его, по существу, диктатором, не ограниченным никем и ничем, даже властью его собственного государя.

Этому тезису неограниченности власти полководца во время войны Сунь-цзы посвятил немало строк в III главе, говорил об этом и в VIII главе. В III главе он прямо говорит о «бедствиях для армии, если государь вмешивается в дела полководца». Те же мысли, только несколько по-иному сформулированные, приводятся и в этой главе трактата. «Если согласно науке о войне выходит, что непременно победишь, непременно сражайся, хотя бы государь и говорил тебе: „не сражайся“. Если, согласно науке о войне, выходит, что не победишь, не сражайся, хотя бы государь и говорил тебе „непременно сражайся“». Мэй Яо-чэнь в примечании к этим словам вспоминает другие слова Сунь-цзы, сказанные в VIII главе: «Бывают повеления государя, которых не выполняют».

Однако Сунь-цзы, по-видимому, всё же несколько опасается, что его слова, предоставляющие такую власть полководцy, повлияют на него так, что он вообще будет считать себя — при всяких обстоятельствах — диктатором. Сунь-цзы уже выставил одно условие, которое даёт полководцу право на самостоятельность: это — полное владение военной наукой. Но этого мало. Нужны и соответствующие моральные качества, гражданские добродетели. Действиями полководца не должно руководить честолюбие; он должен всегда быть готовым отвечать за свои поступки; все его действия должны быть ему внушены только мыслью о «благе народа и о пользе государя». «Поэтому такой полководец, который, выступая, не ищет славы, а отступая, не уклоняется от наказания, который думает только о благе народа и о пользе государя, — говорит Сунь-цзы, — такой полководец — сокровище для государства».

Известен рассказ из китайской истории о том, как хвалились друг перед другом своими богатствами два князя: лянский — Хой-ван (370–335) и циский — Вэй-ван (373–343). Лянский князь с большой гордостью продемонстрировал перед циским князем все свои сокровища. Циский князь всё осмотрел, но сказал следующее:.

«Среди моих вассалов есть Тянь Цзи. Когда я поручил ему оборонять Наньчэн, княжество Чу не посмело даже дотронуться до него… У реки Сышуй против моего княжества выступили 12 князей. Но у меня есть Фэн-цзы. Я поручил ему оборону Гаотанчэна. И княжество Чжао не посмело даже рыбу ловить в реке на границах моего государства. У меня есть Цянь Фу. Я поручил ему оборонять Сюй-чжоу, и целых семь тысяч семейств из княжеств Янь и Чжао перебрались в Сюйчжоу. У меня есть Чжун Шоу. Я приказал ему очистить страну от воров и грабителей, и по дорогам никто не посмел подбирать обронённую вещь».

Лянский (точнее: вэйский) князь, как гласит рассказ, ничего не мог возразить и с тех пор больше никогда не заикался о своих сокровищах.

Следующие мысли Сунь-цзы касаются отношения полководца к своей армии. О том, как должен полководец относиться к своим ближайшим помощникам, к старшим военачальникам, Сунь-цзы уже мельком сказал, что полководец должен уметь видеть способности своих помощников и ценить их таланты. Здесь говорится об отношении к рядовому составу, к солдатам.

Сунь-цзы требует, чтобы полководец относился к солдатам как к своим детям, как к любимым сыновьям. Это необходимо полководцу для того, чтобы обеспечить ему преданность и любовь войска настолько прочные, что он может, по словам Сунь-цзы, «отправиться с ними хоть в самое глубокое ущелье… идти с ними хоть на смерть». Но вместе с тем полководец должен уметь приказывать своим солдатам так, чтобы они эти приказы исполняли неукоснительно; он должен уметь сразу же справиться с солдатами, если у них возникнет беспорядок. Иначе, как говорит Сунь-цзы, это будут уже «непослушные дети, и пользоваться ими будет невозможно».

Требование, чтобы полководец относился к своим солдатам как к любимым детям, выставляется большинством стратегов феодального Китая. Некоторые из них формулируют это требование так, как это делает, например, трактат «Лю тао»: «Полководец должен делить вместе со своими

солдатами холод и жару, труд и страдания, голод и сытость» («Лю тао», отдел «Лун тао», 23). Сыма Цянь в своей биографии У-цзы приводит рассказ, характеризующий этого знаменитого полководца именно с такой стороны. Когда У-цзы поступил на службу к вэйскому князю и стал во главе его армии, он вёл себя так, как требует «Лю тао»: он одевался так, как был одет самый последний солдат в его войске; он ел ту же пищу, что и его солдаты; спал на голой земле без всякой подстилки; в походе шёл пешком, не пользуясь колесницей; носил с собой всегда тот же походный паёк, что и солдаты; делил наравне с солдатами все трудности и тяготы боевой жизни. Его заботливость по отношению к солдатам не останавливалась ни перед чем. Так, однажды у одного из его солдат образовался фурункул, который никак не прорывался и причинял больному сильнейшие мучения. Тогда У-цзы вскрыл его и высосал весь гной. Это вызвало, конечно, восторг всего войска, но когда слух о происшедшем достиг до матери больного, она горько заплакала. Удивлённые родные спросили, отчего она плачет. Женщина на это ответила: «Когда мой покойный муж находился в армии, у него тоже выскочил фурункул и тоже никак не прорывался. Тогда его командующий сам вскрыл нарыв и высосал весь гной. Мой муж был так тронут этим проявлением заботы о нём и так стремился отплатить за это своему начальнику, что, не задумываясь, бросался в самые опасные места сражения и в результате был убит. Я боюсь теперь, что будет убит и мой сын» («Ши-цзи», биография У-цзы).

Однако Сунь-цзы тут же предупреждает, что полководцу нельзя быть только добрым и любящим отцом и товарищем своих солдат. Когда нужно, следует уметь быть и строгим. Эта мысль очень хорошо выражена, правда в общей форме, в трактате «Сань люэ». В нём дана цитата из «Цзюнь-чань» — древнего сочинения по военному искусству: «Кто умеет быть мягким и умеет быть твёрдым, у того государство всё больше и больше процветает. Кто умеет быть слабым и умеет быть сильным, у того государство всё более и более прославляется. Кто только мягок и только слаб, у того государство непременно терпит ущерб. Кто только твёрд и только силён, у того государство непременно гибнет» («Сань люэ», 1,4). «Сань люэ» говорит о необходимости сочетания твёрдости и мягкости для правителя. Но это правило, естественно, распространяется и на того, кто управляет армией, на полководца, тем более что он — как требует Сунь-цзы и как, по-видимому, тогда было общепризнанно — является неограниченным повелителем в пределах своего войска. У-цзы так именно и говорит: «Человек, в котором соединяются и гражданские добродетели, и воинская доблесть, это командующий армией. Тот, в ком сочетаются и твёрдость и мягкость, это руководитель армии» («У-цзы», IV, 1).

Вэй Ляо-цзы также выставляет это требование, только вместо твёрдости и мягкости говорит о любви и страхе. Любовью можно привлечь к себе солдат, держать же их в повиновении можно страхом. О значении страха говорит знаменитая в своём роде, часто вспоминаемая военными писателями Китая, формула Вэй Ляо-цзы: «Когда солдаты боятся своего полководца больше, чем противника, они побеждают; когда солдаты боятся противника больше, чем своего полководца, они терпят поражение» («Вэй Ляо-цзы», XXIII, 58).

Чжан Юй полностью присоединяется к приведённому мнению Вэй Ляо-цзы и считает, что и у Сунь-цзы речь идёт о тех же двух чувствах солдат: о любви и страхе.

Сунь-цзы говорит: «Если будешь видеть, что на противника напасть можно, но не будешь видеть, что с твоими солдатами нападать на него нельзя, победа будет обеспечена тебе только наполовину».

Нетрудно заметить, что, как вышеприведённые, так и эти слова Сунь-цзы развивают мысль, высказанную им раньше, в III главе: «Если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение». Это основное правило, которое Сунь-цзы в той или иной форме не устаёт повторять.

История китайских войн изобилует примерами гибельных последствий забвения этого правила. Когда в период Семи царств (IV в. до н. э.) коалиция из шести царств — Ци, Чу, Янь, Хань, Вэй и Чжао — обратила оружие против сильного царства Цинь, будущего завоевателя всего Китая, выступившие видели, что войско у них таково, что с ним идти на войну можно, но не поняли, что этого войска недостаточно для борьбы с таким противником, как Цинь. Поэтому они и потерпели поражение. Когда Чэнь Шэ пошёл походом на то же царство Цинь, он видел, что это царство в таком состоянии, что на него нападать можно, но не учёл, что с его армией на Цинь нападать нельзя. Поэтому его поход кончился неудачей.