Искусство войны

Власов Владимир Г.

Решил выпить вина, но не пьянел совсем в тот вечер,

Так просидел он до утра, как будто впав в забвенье,

Всю ночь ждал с нетерпеньем с необычной феей встречи.

При звуке горна утреннего, всё, когда проснулось,

Лучами солнце озарило, не было ненастья,

Узнал он, что произошло – Нить Красная вернулась,

– «Всё хорошо прошло» ?! – спросил он, вне себя от счастья.

– «Осмелюсь доложить о том, что ваше приказанье

Не так, как вы

просили, выполнила», – та сказала.

– «Что? Нет убитых, раненых? Кого ты наказала?

Но как же ты осуществила всех их наказанье»?

– «Взяла шкатулку золотую я у изголовья,

Как доказательство, что тайно я к нему проникла,

Охрана в триста человек стояла наготове,

Мне удалось стащить её, я к этому привыкла.

Я в полночь находилась в Вэйбо и прошла чрез врата,

Солдаты во дворе костры жгли и их сторожили,

Стрелой я пронеслась мимо стоящего солдата,

В переднею пробралась, где оружие сложили,

Проникла в спальню, где Тянь почивал на шкурах бычьих,

На лбу пучок волос был жёлтой лентою обвитый.

Лежал у головы меч, семизвёздный (6), необычный,

Лежала там шкатулка вся из золота, открытой.

На ней стояла дата в гравировке – день рожденья,

И имя, Тяню данное, «Храбрец из всех сильнейших» (7),

В шкатулке было зелье – ароматные коренья,

Как видно, эта вещь есть его ценность из ценнейших.

Хранит он у себя её, заботу проявляет,

И верит, что она ему во всех делах поможет,

Так как мощь и бесстрашие в его душу вселяет,

И время его жизни исходить от неё может.

Сказать могу, что я похитила и душу с нею

Его, теперь вам в жизни вашей не грозят напасти,

Так как находится с душой он ныне в вашей власти,

Его жизнь отнимать не следует, как разумею.

К тому же я с собой приколку вашу прихватила,

И серьгу с уха, ему всё на одежду приколола,

Теперь он знает, как проникновенна ваша сила,

Чтоб мёртвым стать, достаточно лишь одного укола.

Когда Вэйчжоу врата западные одолела,

Я через двести ли, как ветер, уж была на месте,

Где бронзовые фениксы террасы стоят вместе,

И Чжан река в сиянии лучей луны блестела.

И ветер, утренний, меня там встретил с ливнем хмурым,

А лунный диск спустился и исчез за кромкой леса,

Мне стало жутко так, что всё казалось мне понурым,

Как будто радость жизни скрыла от меня завеса.

И как мне радостно, когда сюда я прилетела,

Я благодарна вам, что дали вы мне порученье,

Семьсот ли и семь крепостных стен я преодолела,

Устала и хотела б отдохнуть от всех мучений».

Сюэ

отправил Тань Чэн-си тотчас посланье срочно:

«Ко мне сейчас из Вэйбо человек пришёл случайный,

Сказал, что в вашей спальне обнаружил он, нечаянно,

Шкатулку вашу, отправляю вам её я с почтой».

В то время в стане Тянь Чэн-си её все обыскались,

Сам Тянь искал, почти был в обморочном состоянье,

Когда же почта прибыла, все только удивлялись,

В тот день Сюэ от Таня получил уже посланье.

С подарками: три тысячи рулонов ценной ткани,

И двести скакунов, которыми страна гордилась,

То был подарок, как бы сюзерену в виде дани,

В послании в почтительнейшем тоне говорилось:

«Ещё я жив, благодаря всё милости лишь вашей,

Теперь мне следует мои ошибки все исправить,

Не смею больше никогда волнений вам доставить,

Всегда покорным буду я, и предан дружбе нашей.

Я никогда не буду с вами говорить, как с равным,

Вражды не допущу меж нами, противостоянья,

Всегда ваш светлый образ буду чтить и достославный,

О вас высказываться буду только с обаяньем.

Своих солдат я распущу домой, жить буду мирно».

Прошло два месяца, восстановились отношенья

Меж севером и югом, и везде народ стал смирным,

Сюэ не смог найти слов для её благодаренья.

Но Красная Нить вдруг сказала, что она уходит.

Тот, удивившись, молвил, что желает объясненья:

– «Ты родилась здесь, здесь – твой дом, и здесь – твои владенья,

Ты мне нужна. Влечёт тебя что, от меня уводит»?

Она сказала: «В прошлой жизни я была мужчиной,

Ходила по местам везде и помогала людям,

Когда они болели, находила я причину,

Излечивала их всегда, мой путь был в жизни труден.

Раз как-то женщина беременная заболела,

Дала вина из волчьей ягоды в виде отвара,

Та отравилась, а внутри себя двоих имела,

Так в смерти я этих троих людей повинной стала.

А в Царстве мёртвых судьи на меня штраф наложили,

И родилась я женщиной в паденье, как комета,

Но хорошо, что родилась у вас я в доме этом,

И девятнадцать лет моих мы в вашем доме жили.

Привыкло моё тело здесь к шелкам до пресыщенья,

Язык – к изысканности блюд, глаз – к красоте поместья,

Меня воспитывали эти годы в просвещенье,

Привили принципы и свойства людей высшей чести.

И вот сейчас, когда во власти принципы правленья

У нас, в нашей стране, всей добродетели достигли,

Когда установилась с Небом норма единенья,