Исландские саги. Ирландский эпос
Шрифт:
Когда наутро Кормак пробудился, он увидел себя на лужайке Темры вместе с женой, сыном и дочерью. И ветвь и чаша были с ним. Чашей Кормака была она прозвана, и служила она для различения лжи от правды в Ирландии. Но, как и было предсказано Мананнаном, она не осталась среди людей после смерти Кормака.
Плавание Майль-Дуйна
Происхождение Майль-Дуйна и цель его плавания.
Был знаменитый муж, с Аранских островов, по имени Айлиль Острие Битвы. Могучим воином
Однажды король области Эоганахтов отправился в набег на другую область и взял с собой Айлиля Острие Битвы. Они распрягли коней и расположились на отдых на холме. Неподалеку от холма был женский монастырь. В полночь, когда все затихло в лагере, Айлиль пробрался в монастырскую церковь. В это же время пришла туда и монахиня, чтобы звонить в колокол, созывая на всенощную. Айлиль схватил ее за руку, бросил на землю и овладел ею. Сказала ему женщина:
— Горестна судьба моя: теперь родится у меня ребенок. Из какого ты племени и как имя твое?
Отвечал воин:
— Айлиль Острие Битвы — имя мое; я из племени Эоганахтов, из северного Мумана.
После этого король, разорив страну и взяв заложников, вернулся с Айлилем в свою область. Вскоре после того, как Айлиль вернулся в свой дом, морские разбойники убили его: они сожгли над его головой церковь в Дубклуайне. А женщина по прошествии девяти месяцев родила на свет сына и дала ему имя — Майль-Дуйн. Мальчик был тайно отвезеи к королеве, подруге матери, и та его воспитала под видом собственного сына. Был он воспитаи своей приемной матерью в той же колыбели, вскормлеи той же грудью, взращеи на тех же коленях, что и три королевских сына.
Прекрасеи стал он обликом: вряд ли можно было найти другое существо из человеческой плоти столь же прекрасное, как он. Велики были блеск его в военных упражнениях, доблесть духа, ловкость в играх. Во всех состязаниях превосходил он своих сверстников — и в бросании меча, и в беге, и в прыжках, и в метании камней, и в скачке на коне. Из всех их выходил он победителем.
Однажды один воин, завидовавший ему, в минуту гнева сказал:
— Эй ты, победитель во всех состязаниях, на суше и на море, и в игре в шахматы, — а ведь никто не знает, какого ты рода-племени и кто твон отец и мать!
Майль-Дуйи замолчал. До этого времени он считал себя родным сыном короля и королевы, своих приемных родителей. Он пошел к ним и сказал:
— Я не буду ни есть, ни пить до тех пор, пока вы не скажете мне, кто мои мать и отец.
— К чему этот вопрос? — отвечала королева. — Не принимай к сердцу слова дерзких юношей. Я — твоя мать. Ни одна женщина не любит сына сильнее, чем я тебя.
— Возможно, что так, — сказал он, — но все же ты должна назвать мне моих родителей.
Тогда приемная мать отвела Майль-Дуйна к его матери. Он стал требовать, чтобы та назвала ему имя отца.
— Глупый, — сказала она ему, — если ты и узнаешь его, никакой пользы и радости тебе от этого не будет, ибо он давно уже умер.
— А все-таки я хочу знать, — отвечал он, — кем бы он ни оказался.
Тогда мать сказала ему всю правду:
— Анлиль Острие
461
…из рода Эоганахтов Нинусских… — древний королевский род из Мумана.
Майль-Дуйи отправился на родину своего отца, чтобы получить свое наследство, и его молочные братья пошли вместе с ним. Прекрасные были они воины. Родичи, которых он нашел, приветствовали его и оказали ему радушный прием.
Через некоторое время случилось, что несколько воинов стали метать камни на кладбище церкви в Дубклуайне. И Майль-Дуйи вместе с ними тоже метал камни в развалины церкви, упершись ногой в один из обгорелых камней. Один клирик с ядовитым языком [462] , по имени Брикне, сказал ему:
462
Один клирик с ядовитым языком — курьезное преломление образа Брикрена Ядовитого Языка из саг уладского цикла.
— Лучше бы тебе было отомстить за человека, который был сожжеи здесь, чем бросать камни в его сухие, обуглившиеся кости.
— Что же это был за человек? — спросил Майль-Дуйн.
— Анлиль, — был ему ответ, — твой родной отец.
— Кто же его убил? — спросил Майль-Дуйн.
— Разбойники из Лайгиса, — отвечал Брикне. — Они убили его на этом самом месте.
Майль-Дуйн выпустил камень из своей руки и завернулся весь со всем оружием своим в плащ; в скорбь погрузился он. Погодя, он спросил, какая дорога ведет в Лайгис, и сведущие люди ответили ему, что добраться туда можно только морем.
Тогда он отправился в область Коркомруад, чтобы испросить у друида, жившего там, добрых чар и напутствия, перед тем как начать строить корабль. Нука было имя друида, и отсюда название местности той — Бойрен-Нука. Друид назвал Майль-Дуйну счастливый день [463] для постройки корабля и число людей, которые должны были сесть в него, именно семнадцать человек (а по другим сведениям — шестьдесят): ни на одного человека не должно было быть ни больше, ни меньше. Затем он определил ему день для отплытия.
463
…счастливый день — установленный с помощью гадания.
Майль-Дуйн соорудил корабль из трех кож, и все путники приготовились к отплытию. В числе других были среди них Гермаи и Диуран-стихотворец.
Они отплыли в тот самый день, который был указаи друидом. Но едва они, подняв парус, отдалились немного от земли, как на берег прибежали три молочных брата Майль-Дуйна, сыновья его приемных родителей. Они принялись кричать, чтобы он вернулся и взял их с собой.
— Возвращайтесь обратно! — крикнул им Майль-Дуйн. — Если бы мы и причалили к берегу, то не взяли бы вас с собой, ибо должны ехать ровно столько человек, сколько нас есть.