Испано-американская война в мире императора Владимира
Шрифт:
Окрестности вокруг Сантьяго на десятки километров вокруг после потерь мятежников и поражений американцев замирились сами собой, против такой силы, которая собралась у испанцев у Сантьяго не было желающих сражаться. Такое положение дел резко облегчало решение проблемы с обеспечение продовольствием и различными запасами, даже появились добровольцы из местных, из них сформировали саперные взводы и подразделения для охраны второстепенных объектов.
Главнокомандующий силами Испании на Кубе маршал Рамон Бланко-и-Эрена после того, как получил сообщение от Линареса о победе 9 августа, даже заплакал от радости, благо он в кабинете был один. Такого поворота событий он не ожидал, он готовился сражаться, но на победу рассчитывал очень призрачно, а тут наглые янки уже
После сражения 9 августа у Севильи маршал Бланко окончательно понял, что главные события на суше теперь будут разворачиваться у Сантьяго, и что можно не ждать американских десантов у Гаваны, Матанаса, Карденаса, Сьенфуэгоса, решил действовать. Из частей стоящих в Гаване начали формировать дивизию в 10 тыс. человек с горной и полевой артиллерией, запасами продовольствия и боеприпасов, по железной дороге её должны были перебросить в Санту-Клару. Оттуда части этой дивизии идут в Санкти-Спиритус, которые стоят эшелонами на линии Пласетас - Санкти-Спиритус, батальоны дивизии Санкти-Спиритус в свою очередь идут на линию Морон - Юкаро, а с этого направления тысячи четыре с артиллерией двигаются в Пуэрто-Принципе. Бригада дивизии Пуэрто-Принципе идёт в Ольгин, из Ольгина такие же силы маршируют в Сантьяго.
Вот такая должна была получиться цепочка, и Бланко очень жалел, что железную дорогу успели проложить только от Гаваны до Санты-Клары, восточная часть Кубы в отличие от западной не имела такой сети железных дорог.
Маршалом был отдан категоричный приказ генералу Luque, командиру дивизии Holguin (Ольгин) сформировать отряд в 4 тысячи человек с артиллерией, и двигаться в Сантьяго, где он переходит в подчинение генералу Линаресу, по пути рассеивать отряды мятежников для установление надежной связи по линии Сантьяго - Ольгин, взять максимально возможный запас продовольствия и боеприпасов, продовольствие можно реквизировать, но лучше покупать, чтоб лишний раз не настраивать против себя население.
В отряд вошли 1-й и 2-й батальоны полка ? 66 Habana, батальон ? 7 Sicilia, два батальона морской пехоты, 3-й эскадрон Hernan Cortes, четыре орудия 1-й батареи 4-го полка горной артиллерии, 5-я рота 1-го батальона 3-го саперного полка и 3-я обозная рота. Приказ от Бланко лёг на стол генералу Luque днём 10 августа, 14 августа отряд выступил в поход, 27 августа он входил в Сантьяго.
Силы под командованием лучшего военачальника испанской армии в этой войне, генерал-лейтенанта Линареса у Сантьяго к концу августа превысили 16 тыс. штыков и сабель и 60-ть орудий.
В Сьенфуэгос адмиралу Сервере от маршала Бланко 10 августа пришла, телеграмма с сообщение о победе генерала Линареса, и ещё с таким текстом в конце "Адмирал я не могу вам приказывать!!! Но, армия уже добилась побед!", намёк был более, чем ясен. Да и эскадра после новостей о победах армии рвалась в бой. Мадрид от адмирала тоже ждал явных успехов, а лучше победы.
ЧУЖИМИ РУКАМИ КАШТАНЫ ИЗ ОГНЯ
После неудачных для американцев морских боёв у Сантьяго и Сьенфуэгосе, и тяжёлых поражений на суше у Сантьяго демократы в Конгрессе, Сенате, газетах стали говорить об отставке военного министра Александра Элджера и главы Морского департамента Джона Лонга обвиняя их в том, что они не сумели подготовить армию и флот к войне, и пока на счёту одни поражения, гибель и плен американцев, пущенные на дно корабли и потраченные впустую десятки миллионы долларов. Белый Дом потребовал от военного министерства и Морского департамента, доклада о состояние дел на театре боевых действий.
Джон Лонг опираясь на доклады Сэмпсона и Шлея уверил Капитолий, что, несмотря на неудачи, испанский флот наглухо блокирован в Сьенфуэгосе, Сантьяго и Гаване, на основе этого, решение было принято быстро. Чтоб добиться явного
Из резервов собранных в Штатах сформировали из войск I, III и IV американских корпусов 2-й экспедиционный корпус под командованием генерала-майора Джона Раттера Брука, чтоб из бежать проблем как при Сантьяго, численность корпуса составила 20 тыс человек и 68 орудий различного типа. Чтоб сразу и быстро доставить все силы на Пуэрто-Рико, было решено привлечь, все большие вспомогательные крейсера, со скоростью не менее 14 узлов, для охраны и транспортировки войск придали большие и быстрые крейсера "Колумбия" и "Миннеаполис", вооруженные яхты. Хотя опасаться на переходе некого было, флот испанцев блокирован в портах Кубы, а аннигиляторы американского судоходства "Рапидо" и "Патриото" были в Испании, но, решили перестраховаться.
Генерал Брук первоначально предполагал высадиться на северо-восточной оконечности острова, но так как слухи об этом проникли в печать, то он решил обогнуть Пуэрто-Рико с востока и высадиться на южном его берегу, у небольшого городишка Порт-Гуаника. 15 августа эта высадка после незначительной перестрелки и была произведена. Испанцы к их чести сопротивлялись, но американцы имели многократное превосходство в живой силе и просто подавляющее в артиллерии, если испанские части ещё имели настрой сражаться, то волонтёрские части в значительной степени разбежались. К 30 августа силы испанцев на острове были рассеяны, оттеснены, блокированы в Аресибо, Сан-Хуане и ещё ряде мест, и их сдача или уничтожение было вопросом времени, Вашингтон стал трубить во все трубы о своей грандиозной победе на Пуэрто-Рико.
Помимо побед на суше, успехов на море, и уже гарантированной потери Пуэрто-Рико была ещё одна причина, почему Мадрид настаивал на том, чтоб флот как минимум показал свою активность, а ещё лучше добился успеха. Дело в том, что после того как Испания на Кубе добилась сама реальных успехов в войне против САСШ, неожидано для всех показала свою способность не только сопротивлятся, но и побеждать, сложившуюся ситуацию решили использовать в свою пользу некоторые великие державы, явно Германия и Россия, Франция исподволь, активизировался и Ватикан.
Старая монархическая Европа, да и республиканская, недолюбливала наглых и грубоватых янки. Они, последние годы, опираясь на свою возросшую экономическую и финансовую мощь стали вести себя слишком вызывающе не только в Западном полушарии, твердя о своей доктрине Монро. Они стали лезть в Тихий океан, Азию и даже Европу, вступили в не безуспешную конкуренцию с Германией в промышленности, Россией по зерну и нефти, с Францией по раздачи кредитов, британцев теснили в Латинской Америке, Уолл-Стрит соперничал с Сити как финансовый и деловой центр мира. К этому добавлялась, политическая и духовная составляющая, янки кичились своей демократией, свободами, американской мечтой, надсмехались над столетними монархиями Европы, её порядками и традициями. Открыто говорили, что САШС имеет "явное предначертание" или "предопределение Судьбы" первенства в мировой истории, всё громче озвучивали свою идею о Novus ordo seclorum (лат. "новый порядок веков") во главе с Америкой. Это был идейный, духовный, экономический вызов Европе! И теперь они, накопив силы, осмелились помериться силами в военном отношении с ней, правда, выбрали, как казалось скорее жертву, чем достойного противника - Испанию.