Испанские и португальские поэты - жертвы инквизиции
Шрифт:
30 июня 1680 года в Мадриде было проведено аутодафе в присутствии испанского короля Карла II и его юной невесты. Заживо или символически был сожжен пятьдесят один человек
111. Всю ночь Трибунал готов был допустить к себе тех осужденных, кои испросят аудиенцию, и когда две женщины, осужденные как отпущенные, испросили ее, Трибунал, по обычному своему милосердию,
112. Настал столь желанный для народа день 30 июня, и в три часа ночи осужденным начали раздавать одежду, с таким расчетом, чтобы до пяти часов утра закончить распределение завтраков. Тем временем алькадам Трибунала дону Педро Сантосу и дону Хосэ дель Ольмо вручили каждому два двойных пакета с именами осужденных. Первый заключал указание о порядке, в коем надо было вывести осужденных из их затворов и построить их для шествия, второй — список, по коему надо было вызывать их на помост, когда они должны будут выслушать приговор. Приказ, по коему шествие должно было начаться в шесть часов утра, был оглашен, и с того часа начали прибывать бесчисленные толпы как живущих при дворе, так и приезжих, привлеченных сюда сим известием; однако сей приказ не мог быть выполнен столь точно, как того хотели, ибо аудиенции продолжались гак долго, что замедлили предустановленную быстроту.
113. Промедление сие дало возможность народу разместиться на помостах и запастись едой на столь длинный день, и в семь часов утра начали выходить солдаты веры, а за ними вынесли крест приходской церкви св. Мартина, одетый в черный покров, и вышли двенадцать священнослужителей в стихарях и вслед за ними сто двадцать осужденных, каждый — между двух служителей.
113. Тридцать четыре первых следовали в изображении, и мертвые, и бежавшие, из коих тридцать два были отпущены и как таковые шли с коросами на голове, отмеченными пламенем, а некоторые несли в руках ящички со своими костьми. Другие две статуи шли в сан-бенитах, и у всех на груди начертаны были большими буквами имена тех, кого они представляли. Алькадам Трибунала надлежало идти во главе осужденных, порученных их присмотру, но, работая в тайных застенках, они не могли занять свои места вовремя.
114. Из осужденных, представших во плоти, следовали одиннадцать покаявшихся, с отречением de levi, одни — осужденные за двоеженство, другие — за суеверия, другие — за лицемерие и ложь: все с потушенными желтыми свечами в руках. Лжецы и двоеженцы — с коросами на голове, некоторые с веревками на шее и столькими узлами, сколько сотен плетей они должны были получить по приговору, дабы лучше можно было дать отчет о каждом осужденном в отдельности.
115. За ними следовали пятьдесят четыре иудействующих, примиренных, все в сан-бенитах с андреевскими полукрестами, а другие с целыми крестами и со свечами, как предшествующие.
116. Немедленно следовали двадцать один отпущенный, все с коросами на голове,
161
Альгвазил (правильнее — альгвасил) — низший чиновник правосудия, судебный пристав; в наше время — полицейский сержант. Это слово перешло во французский язык для обозначения, в ироническом смысле, полицейских, в частности полицейских сержантов.
Примиренные с церковью иудействующие Педро Нуньес Маркес. — 14. Педро Нуньес Маркес, уроженец Виллафлоры, в Португалии, проживавший при сем дворе, по роду занятий продавец полотна, сорока четырех лет, сознавшийся иудействующий, предстал в аутодафе как покаявшийся, в сан-бенито; приговор был ему прочтен; отрекся от своих заблуждений и был примирен с церковью, по уставу, с конфискацией имущества, ношением покаянной одежды и тюремным заключением па один год, по истечении коего он будет изгнан из Мадрида, Па-страны, Алькалы, Верина и Сеговии и на восемь миль в окружности, сроком на два года.
Доктор Херонимо Нуньес. — 15. Доктор Херонимо, брат его, уроженец названного города Виллафлоры, проживавший при сем дворе врач семьи его величества, тридцати шести лет, сознавшийся иудей-ствующий, предстал в аутодафе как покаявшийся, в сан-бенито; приговор был ему прочтен; отрекся от своих заблуждений и был примирен с церковью, по уставу, с конфискацией имущества, ношением покаянной одежды и тюремным заключением на два года, по истечении коего он будет изгнан из Мадрида, Верина, Алькалы де Энарес и Сеговии и на восемь миль в окружности, на два года.
Леонора Нуньес Маркес. — 16. Леонора Нуньес Маркес, сестра названных Педро и Херонимо, вдова Родриго да Сильва, уроженка названного города Виллафлоры, державшая табачную лавку при сем дворе, сорока лет, сознавшаяся иудействующая, предстала в аутодафе как покаявшаяся, в сан-бенито приговор был ей прочтен с указанием улик; отреклась от своих заблуждений и была примирена с церковью, по уставу, с конфискацией имущества и приговорена к пожизненному ношению покаянной одежды и к пожизненному тюремному заключению.
Анхела Нуньес Маркес. — 17. Анхела Нуньес Маркес, сестра их, вдова Франсиско Корреа, уроженка Виллафлоры, проживавшая в Пастране, тридцати девяти лет, сознавшаяся иудействующая, предстала в аутодафе как покаявшаяся, в сан-бенито; приговор был ей прочтен с указанием улик; отреклась от своих заблуждений и была примирена с церковью, по уставу, с конфискацией имущества, ношением покаянной одежды и пожизненным тюремным заключением.
Бланка Корреа. — 18. Бланка Корреа, дочь ее, уроженка и жительница Пастраны, незамужняя, предстала в аутодафе как покаявшаяся, в сан-бенито; приговор был ей прочтен с указанием улик; отреклась от своих заблуждений, была примирена с церковью, по уставу, с конфискацией имущества и приговорена к ношению покаянной одежды и пожизненному тюремному заключению.