Испанский любовный обман

Елена Армас

Застигнутая врасплох, я моргнула. В ошеломленной тишине я подумала о том, что мне ничего так не хотелось, как проводить с ним больше времени. Потеряться в нем еще немного, прежде чем вернуться к реальной жизни. Прежде чем мы должны были поговорить, проведя тот разговор, который закрепил бы — или нет — все, что изменилось между нами.

Разговор, которого я с каждой минутой боялась все больше и больше.

Я хотела совершить прыжок. Отчаянно. Но мой опыт говорил мне об обратном, предупреждая, чтобы я не совершала одну и ту же ошибку дважды.

И в глубине души я знала, что оправиться

от этого — от потери Аарона или, возможно, от многих лет тяжелой работы под грязными и несправедливыми обвинениями, если история повторится, — будет нелегко. Это было бы самое трудное, что мне пришлось бы сделать в своей жизни. Я уже знала это.

Пока все это крутилось у меня в голове, я наблюдала, как что-то очень похожее на трепет, страх, пляшет в чертах лица Аарона.

— Пойдем со мной, Лина.

Мои веки на мгновение закрылись.

— Я накормлю тебя, прослежу, чтобы мы не уснули, чтобы смена часовых поясов не длилась до конца недели. Завтра, рано утром, мы поедем к тебе домой, чтобы ты могла взять все, что тебе нужно, а затем мы отправимся на работу, — он сделал паузу. — Вместе.

Это звучало как сон.

Совсем как он. Он должен был быть таким, если думал, что должен убедить меня пойти с ним куда угодно. Я так сильно этого хотела. Я бы последовала за ним куда угодно, если бы он попросил. Но…

Но… всегда было какое-то «но», не так ли?

— Аарон, — выдохнула я, — я буду с тобой честна.

Я была обязана ему – и себе, и нам – по крайней мере.

— Я… боюсь. До ужаса. Тебя повысят в должности. До моего босса. И это все изменит.

Я вдохнула через нос, отводя взгляд к его груди. В его глазах было слишком много. Они отвлекали меня, лишали рассудка.

— Мы больше не в Испании. Это реальная жизнь. И это, — я махнула рукой между нами, — все усложнит.

Или, возможно, все было наоборот — его повышение на должность выше меня усложнило бы все, что бы это ни было.

Он схватил мою руку и прижал ее к своей груди. Такой теплый и твердый, такой полный всего, чего я хотела, но боялась дотянуться.

— Мы поговорим об этом. Позже, как только мы приведем себя в порядок и я устрою тебя поудобнее и расслаблю, — его другая рука легла мне на подбородок, откидывая мою голову назад, чтобы он мог заглянуть мне в глаза. — А завтра мы поговорим с отделом кадров. Мы спросим Шарон, если это даст тебе хоть какое-то спокойствие.

Почему? Почему, мир? Почему он должен был быть таким заботливым? Таким чертовски идеальным?

— Но прежде чем сделать это, ты должна дать нам шанс, — настала его очередь прерывисто вздохнуть, сорвавшись с его губ. — Ты мне доверяешь?

Моя рука, которая все еще лежала на его груди, прямо над сердцем, сжала ткань его рубашки. Не в силах сделать ничего другого, кроме как держаться за него.

— Отвези меня домой, Аарон Блэкфорд.

***

Уставившись на экран своего телефона, я в сотый раз размышляла, следует ли мне ответить на сообщение правдой.

Она сейчас взбесится. Она собирается надрать мне задницу так сильно, что отправит меня обратно

в Испанию.

Оторвав взгляд от экрана и посмотрев на свое отражение в зеркале — зеркале в ванной Аарона, — мне не понравилось то, что я увидела. Это не имело ничего общего с мешками под моими глазами или беспорядочным узлом, который, вероятно, превратился в хаотичный где-то за Атлантическим океаном. Что меня беспокоило, так это не то, на что я могла указать пальцем или исправить с помощью душа, нескольких часов сна и расчески.

Отвернувшись, я облокотилась на край впечатляющей и соблазнительной ванны. Достаточно большой, чтобы вместить двух Ааронов, как и все остальное в его квартире. Просторной и роскошной, очень чистой и со вкусом подобранной. Это так идеально ему подходило.

Я снова уставилась на свой телефон, чтобы перечитать ее сообщение.

Рози: Ты вернулась? Насколько все было плохо? Расскажи мне все за чашечкой кофе. Или двух? Может быть, трех? Сколько потребуется чтобы рассказать?

Как только я наконец набралась смелости ответить, на экране заплясали три точки.

Рози: Я могу зайти к тебе домой, принести тебе кофеин. Через час? Тридцать минут? Сейчас?

Я могла представить, как моя подруга хлопает на меня ресницами. Рози никогда так усердно не готовила меня к рассказу.

Лина: Я не у себя дома.

Рози: Все еще в аэропорту? Я могу зайти позже. Просто скажи время.

Сделав глубокий вдох, я напечатала свой ответ.

Лина: Я не думаю, что вернусь к себе сегодня вечером.

Эти три точки вернулись к жизни на экране. Она печатала, печатала и печатала. В течение глупо большого количества времени. Я нахмурилась, глядя на свой телефон, собираясь с духом.

Рози: Я ТАК И ЗНАЛА.

Сдавленный звук поднялся к моему горлу. Это все, что она печатала?

Рози: ИТАК? Выкладывай. Напиши это, чтобы я могла сказать тебе, что я это предвидела.

Я усмехнулась себе под нос. Неужели я была настолько слепа?

Лина: …

Рози: СКАЖИ ЭТО. СКАЖИ ЭТО ВСЛУХ. Скажи. Это.

Лина: Остынь, Эдвард Каллен.

Рози: Каталина, если ты не начнешь говорить, я разозлюсь. И я никогда этого не делаю. Ты все еще не знаешь, как выглядит разъяренная Рози.