Шрифт:
ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Крутая правда
У молодого специалиста Янины Петровны Стешиц, учительницы рисования, в голове тлел бикфордов шнур. Он то вспыхивал, то едва курился в зависимости от того, насколько обязательные планы, отчеты, дежурства и множество разнообразных общественных поручений казались ей ненужными, бестолковыми или дикими.
Назидательный совет директора подписаться на газету «Юный пожарник» говорил о том, что «сверху» уже спущен план: сколько изданий и каких должна выписать школа. При выполнении плана вся администрация могла рассчитывать на премию. На «пожарников» пришла разнарядка – четыре подписчика. Чтоб никого не обижать, учительский
Яна Петровна наотрез отказалась финансировать редакцию «Юного пожарника» и администрацию школы, за что не получила приглашение в ресторан «Палессе», где педагоги на профсоюзные деньги гуляли День Учителя.
Оторвавшейся от коллектива Стешиц было решено создать особые условия, чтобы «она себя проявила». Яна Петровна восприняла все очень серьезно и сделала ответный шаг: принципиальность, честность и крутая правда. Стешиц написала в журнале, что ее два урока были потрачены для похода на открытие велотрека, и запланировала еще восемь уроков для прополки клумбы, подметания школьного двора и заполнения трибун на матче: «Овощная база – Хладокомбинат».
Весь журнал был пронумерован, сшит, и вырывать листы из него было нельзя. Елена Корнеевна, у которой был удивительно красивый почерк, подходящий как раз для заполнения журналов и отчетов, даже расплакалась: в начале учебного года она недосыпала из-за переписки и оформления школьных бумаг. Стешиц напомнили, что она не вышла на дежурство по патрулированию города и отказалась собирать подписи за любимого кандидата.
Учительница рисования хоть и чувствовала на себе немилость администрации – перевоспитываться не хотела. На мелочные обиды не отвлекалась: надо было решать проблемы с расписанием, классами и кладовкой.
Все материалы для ее факультатива «батик» надо было где-то хранить. Материалов было немало: тележка с бутылками красок, десять – пятнадцать батиков на подрамниках, которые должны были сохнуть горизонтально, ткань, большая коробка с эскизами, карандаши, кисти, бумага, копирка… Ей выделили вместо кладовой неработающий туалет. Воду в туалете перекрыли давно из-за ржавых труб. Врезали замок и вручили ключ. В предбанничке, с двумя раковинами для мытья рук, Янина Петровна расположила свое хозяйство. Она печально смотрела на работы учеников, которые сохли на полу по соседству с четырьмя керамическими дырками сортира, и завидовала всем хулиганам школы, которые умели выражать свой протест, не думая о последствиях.
В детстве Яна никогда не перечила взрослым. Все обиды и несправедливости сносила молча. И вот что-то сталось с нею – запоздалый кризис переходного возраста. Делиться плохим настроением она не любила, а хорошее добывала при помощи придуманной подружки Антапки.
Антапка – ироничное, веселое и очень неординарное существо, которое живет в интернете. Всю свою девичью красоту она планомерно уничтожает пирсингом и татуировками, потому что считает, что «любить надо мозги, а не лицо». Она утверждает, что учится в школе разведчиков, может управлять фанерным самолетом и автостопом объехать весь мир. Побрехушки из дневника Антапки нравятся сайтам, которым необходимо «двигать» продукцию. Они согласны рекламировать свои окна, унитазы и туристические поездки под Антапкин стеб. Оплата копеечная, но лучше мало, чем вообще ничего, ведь зарплата учительская сами знаете…
Яна искала логические зацепки с темой рекламы и передавала авторское право Антапке. Бабушка-медик, почитав однажды эту «литературу», заволновалась и стала задавать внучке какие-то странные вопросы, после чего Антапке был поставлен диагноз, с которым водить транспортные средства и занимать руководящие должности запрещалось.
Для Антапки хотелось создать веселую жизнь без правил, а темы были из школьной депрессии. Тут ничего не надо было придумывать. Берешь
«У нас в школе разведчиков объявили тематический вечер – «Пушкин и осень». Эти тематические вечера проходят в целях избавления от мух. Публика, на которую садятся дохнущие мухи, наполняется лютой ненавистью к классикам мировой литературы, а организаторы этих вечеров рискуют поплатиться своим здоровьем за оградой школы. Ну, думаю, надо брать дело в свои руки. Жалко ведь классика. Говорю: дайте я буду вести это мероприятие.
Завучиха просто обалдела:
– Это в качестве кого?
– В качестве Пушкина Александра Сергеевича.
Не поддержала. Не могла представить меня с бакенбардами. Тогда пришлось взять на себя музыкальную часть. Это мы делали с другом Мишкой. В интернете нашли все, что полагается, – VST инструменты, сэмплы, все новинки музыкального и продакшн софта для PC & MAC – большую библиотеку звуков: испуганное воронье, шум дождя и несмазанной телеги, а также чавканье грязи в Болдино и некоторые физиологические отправления в виде сморкания, кашля и зевоты. Добавили пару «тыц-тыц», положили на эти звуки стихи Александра Сергеевича. Получился отпадный рэп. Думаю, он бы оценил. Явка была стопроцентная. После вечера «построились клином и полетели на юг».
Пост приютил ссылку на дешевые перелеты в Италию через Вильнюс.
Антапка всегда поднимала Яне настроение.
Что горело, то взорвалось
Февральская встреча с выпускниками школы выпала на самую горячую подготовку к выставке. Факультативу по росписи ткани уже надо было расходиться, но две работы еще не были закончены. Вся группа трудилась вокруг большой нестандартной рамы с туго натянутым полотном, заполняя красками мелкие детали, обведенные специальным контуром. Несколько раз в класс заглядывали слегка навеселе бывшие ученики, которые бродили по школе в поисках старых воспоминаний и даже пытались сесть за «любимую парту, где я тогда сидел», а то и назначить свидания молодой учительнице. Упрямые дети непременно хотели завершить большую композицию, на которой два всадника на фоне бескрайней степи безжалостно втыкали друг в друга острые копья. Один из них, названный Челубеем, здорово смахивал на учителя физики. Второй всадник, Пересвет, получился худосочным, и автор этого захватывающего проекта Сергей Куксо нарисовал на его руке тату с оскалившимся черепом. Янина Петровна поначалу рассердилась и посчитала батик испорченным, но потом такое дополнение показалось ей забавным и она пообещала работу Сережи взять на выставку. Чтобы спокойно завершить урок, она заперла дверь на ключ и помогла «раскрасить» колчан со стрелами и копыта у лошади Челубея.
Когда в класс на третьем этаже стал долетать шум актового зала и дискотеки, стало ясно, что она «передержала» занятия. Старшеклассники получили ключ от кладовой, чтобы разложить там для просушки еще мокрые батики, а она торопливо собирала куски полиэтилена, которыми были засланы парты, эскизы и бутылки с пигментами, грузила их в большую корзину, привязанную к тележке на колесиках. Она всегда везла ее сама, опасаясь, что у детей на ступеньках может случиться авария. От батик-краски отмыться было трудно. Поэтому всех учеников Янины Петровны можно было вычислить по цветным значкам на юбке, колготках, рюкзачке и на кончиках пальцев. Да и у нее самой был «разноцветный маникюр», которым она пугала кассирш в гипермаркете при расчете за покупки и интеллигентных старушек в автобусе, когда хваталась за блестящие поручни.