Испорченная принцесса
Шрифт:
Мои пальцы дергаются, чтобы потянуться вверх, развязать бант, скрепляющий халат, и позволить всему этому упасть на пол, чтобы по-настоящему наказать его. Но страх перед видом моей забинтованной руки, которая испортит все, останавливает меня. Я чертовски ненавижу это. Я никогда не боялась отстаивать свою точку зрения, но вот до чего он меня довел.
— Каковы шансы, что, когда я вернусь, тебя уже не будет?
— Невелики, Сирена. Действительно чертовски малы.
К счастью, Мария закрывает за нами дверь, не давая Нико
— Если ты действительно хочешь, чтобы он ушел, я могу сделать это в мгновение ока. Но что-то мне подсказывает, что…
— Ты на его стороне? — шиплю я.
— Что? Нет. Я не знаю достаточно, чтобы даже думать о том, чтобы встать на чью-то сторону. Я просто чувствую, что вам двоим нужно поговорить.
— Зачем мне понадобилась безнадежно романтичная медсестра? Держу пари, Дженис не была бы столь отзывчива. — Честно говоря, я не знаю, какая именно медсестра Дженис, но я несколько раз слышала, как ее имя упоминалось. Парни мало кого боятся, но она одна из них. Она мне уже нравится.
— О, гарантирую. Он уже был бы на парковке, если бы она имела к этому отношение.
Я позволяю ей развязать мой халат и аккуратно стянуть его с моего тела. Затем она обматывает мою повязку чем-то похожим на липкую пленку и жестом предлагает мне сесть на табурет в центре душевой.
Я хочу возразить и настоять на том, что могу стоять, но что-то подсказывает мне, что вся моя энергия понадобится, чтобы разобраться с Нико, когда все закончится.
Теплая вода, льющаяся на мою кожу, кажется невероятной, и я надолго погружаюсь в эти ощущения. Но в конце концов Мария все портит.
— Ты хочешь поговорить об этом?
— О чем? — невинно спрашиваю я.
— О нем. Я заглядывала к тебе пару раз за ночь. Он просто лежал и смотрел, как ты спишь. Это было самое милое зрелище.
— Нико не бывает милым, так что выкинь эту мысль из головы прямо сейчас.
Она вздыхает, приступая к работе, чтобы смыть всю грязь с моих волос с тонкостью чертовски хорошего парикмахера.
— Каждый парень может быть милым для правильной девушки, Брианна.
— Значит, я не та девушка. То, что есть у нас с Нико, это… токсично. Отсюда и то, как мы оказались здесь.
— Это был несчастный случай, — возражает она, вероятно, услышав ту чушь, которую они все несут о том, что произошло.
— Конечно.
— Судя по тому, как он смотрит на тебя, Брианна, он ни за что не сделает тебе ничего плохого.
— Поверь мне, Мария, ты не знаешь его так, как знаю я. Делать мне больно — его любимое хобби. — Ее пальцы остановились в моих волосах. — О черт, нет. Не так. Тебе не нужно вызывать на него полицию или что-то в этом роде. Он просто мальчишка, который думает только своим членом.
— Если ты посмотришь чуть глубже, то обнаружишь, что за этим кроется нечто большее.
— Да, в нем до хрена обид и злости, которые он пытается
— Но ты это видела. Разве это не говорит тебе о чем-то?
— Да, о том, что я гребаная дура, которая ничего не может с собой поделать. Если бы только он был бесполезен в постели, — размышляю я, к ее удовольствию. — Ты слишком сильно наслаждаешься этим.
— Вовсе нет. Но ты не ошибалась ранее. Я безнадежный романтик и всегда болею за плохих мальчиков, потому что, как говорится, это правда. Их можно приручить, но только с помощью правильной женщины.
Я оглядываюсь через плечо и сужаю глаза.
— У тебя есть плохой мальчик, не так ли?
Она посмеивается. — Да, он носит косуху и ездит на мотоцикле.
Я качаю головой. — Жнец?
— У меня возникло подозрение, что ты о них слышала.
— Полагаю, это объясняет, почему вы готовы лечить всех этих извращенных ублюдков.
— Это моя жизнь в двух словах, — смеется она. — Думаю, тут с тебя хватит. Готова пойти и разобраться со своим плохим мальчиком?
— Нет, не совсем.
— Ну, у тебя есть несколько часов, чтобы принять решение, а потом я тебя выпишу, и ты сможешь исключить его из своей жизни, если захочешь.
— Если бы это было так просто.
— Если он борется за тебя, ты знаешь, что он тот самый.
— Или он так же ослеплен моей киской, как я его членом.
Мария смеется. — Если ничего не выйдет, ты впишешься в ряды Жнецов.
— Думаю, одной коррумпированной организации в моей жизни достаточно. Но все равно спасибо.
— Теперь я понимаю, почему вы с Эмми подружились.
— Ты видел ее вчера?
— Недолго. Я как раз приступила к работе, когда она уходила. Она — идеальный пример того, что я имею в виду, говоря об укрощении плохих мальчиков.
Я откидываю голову назад и смеюсь. — О да, Тео у нее именно там, где она хочет.
— Так поставь его кузена туда же, — говорит она, давая мне понять, что более чем осведомлена о семейной динамике, царящей в семье Чирилло.
После того как Мария переодевает меня, я облачаюсь в леггинсы, лифчик и толстовку на молнии, которую Джоди, очевидно, принесла мне, пока я спала прошлой ночью. Еще кто-то, кто точно знает, как удобно мне было прижиматься к Нико.
Я помню, как Брэд ушел после неловкого, как черт, визита, когда я знала, что он трахнул шлюху в пятницу вечером, а он пытался сделать вид, что это не так. Я должна была просто сказать ему об этом. Мне все равно, куда он засовывает свой член, лишь бы не в меня. Но заставить его быть честным означало бы, что мне придется предложить ему то же самое взамен, а у меня не было никакого желания говорить о своей жизни начистоту.
Когда Мария открывает дверь, в комнату врывается прохладный воздух, и у меня сводит желудок, а сердце подскакивает к горлу при мысли о том, что я могу выйти и снова встретиться с Нико.